Михаил Делягин - Россия перед лицом истории: конец эпохи национального предательства? Страница 23

Хаос в соседних странах неминуемо проникает в Россию, захлестывает ее потоком беженцев. Носители иной культуры, часто жертвы социальных катастроф, они могут разрушить этнокультурный баланс России и просто смыть российскую цивилизацию. Значит, чтобы существовала Россия, постсоветские страны должны развиваться нормально, — а организовать это развитие никто, кроме самой России, не только не хочет, но и не может.

Разумеется, такое развитие должно организовываться исключительно на взаимовыгодной основе, не отрывая, как это было в Советском Союзе, последний кусок от своих детей, чтобы накормить отлынивающего от работы соседа. Но развитие совместных производств, восстановление старых и создание качественно новых кооперационных связей, а затем и перевод торговли на рубль как общую региональную валюту позволит постсоветским странам вместе вернуться с дороги деградации на путь прогресса.

Отчаянное сопротивление прозападной части шиты России и ряда других стран (в первую очередь Украины), коррупция, бюрократизм и слабость политической воли создают серьезные препятствия реинтеграционным процессам, которые могут вызвать отчаяние.

Достаточно сказать, что введение совместной российско-белорусской валюты, намеченное еще на 2005 год, к настоящему времени отложено на неопределенное будущее.

Однако создание совместных институтов и в целом углубление евразийской интеграции продолжаются, а потребность в ней обостряется по мере развития глобального экономического кризиса.

Важно понимать, что потенциал евразийской интеграции отнюдь не ограничен официально провозглашаемыми направлениями.

Так, сначала греческий, а затем и кипрский кризис создали для России реальную возможность, выкупив чужие долги, расширить сферу интеграции и на Южную Европу, на страны, формально остающиеся членами как НАТО, так и Евросоюза. Эта возможность возникла слишком внезапно и на слишком короткое время, чтобы российское государство успело отреагировать на нее, — однако схожие возможности по мере углубления кризиса будут возникать все чаще и будут все более масштабными и реалистичными.

С другой стороны, в случае своего успеха проект «Южный поток» не просто положит конец надеждам Турции на превращении себя в газовый «хаб» для Юго-Восточной и части Центральной Европы (а внутренняя дестабилизация мешает ей организовать серьезное противодействие этому проекту), но и создаст принципиальную возможность для поэтапной интеграции Турции в евразийское пространство, — просто в силу очевидных экономических интересов.

Неопределенность устремлений российской бюрократии, являющейся полем отчаянного сражения между прозападными и патриотическими силами, открывает широчайшие возможности для влияния на интеграционные процессы его новых членов. Даже слабые и неустойчивые страны получают в этой ситуации колоссальный шанс на получение непропорционально большого по сравнению со своим потенциалом влияния на определение будущих правил и строительство будущих институтов, — нужно просто проявить инициативу.

Незавершенность и рыхлость евразийской интеграции открывают для ее членов широкий творческий простор и создают возможности для обеспечения устойчивого развития в долгосрочной перспективе. Таким образом, сами недостатки евразийской интеграции являются источниками ее преимуществ по сравнению с европейской, — в особенности для новых членов, которые могут извлечь колоссальную выгоду из самого факта своего присоединения к ней.

В связи с этим не стоит забывать и исторический опыт: тик, черногорские княжны длительное время оказывали непропорциональное влияние на российский императорский двор, что и по сей день не нравится многим историкам, но принесло колоссальные выгоды Черногории (которая именно во многом благодаря этому и смогла сохранить свою специфику и даже государственность).

Участие в евразийской интеграции позволит ее новым членам не просто получить доступ на рынки и резко повысить свой экономический потенциал, но и принять непосредственное участие в выработке правил этой интеграции.

Приходя в Евросоюз, новые члены приходят в дом, построенный без них, который даже с их присутствием будет управляться без учета их мнений и интересов.

Участие же в евразийской интеграции позволит ее членам, в том числе и совсем новым, принять самое полное и деятельное участие в строительстве нового дома и в выработке правил совместной жизни в нем, заложив возможности полного учета своих интересов на самом глубоком, институциональном уровне.

При этом ресурсы Евросоюза очевидным образом сокращаются из-за кризиса, и их не хватает зачастую не то что на новых, но и на «старых» его членов. Ресурсы же евразийской интеграции, насколько можно судить, будут увеличиваться, — как из-за ее расширения, так и в силу ограничения коррупции в России, что неизбежно приведет к существенному высвобождению ресурсов.

ТРЕВОЖНЫЕ ЗВОНОЧКИ ИНТЕГРАЦИИ

Мы привыкли считать Белоруссию «надежным тылом» России в деле реинтеграции постсоветского пространства.

Конечно, были и несбывшиеся надежды, и бизнесвойны, и жесткие заявления (вплоть до вошедшего в дипломатический фольклор предположительного разъяснения, сколько и чьих дивизий стоит между Москвой и Минском).

После краха надежд на общую валюту (во многом из — за административной реформы 2004 года, парализовавшей правительство России) руководство Белоруссии увидело невозможность стратегического союза с коррупционерами. Поняв, что стране придется стоять на своих ногах, оно занялось укреплением патриотизма, подчеркиванием суверенитета, налаживанием отношений с Евросоюзом.

Экономический кризис 2008–2009 годов вкупе с отвлекшей от него внимание попыткой государственного переворота нанес стране страшный удар. Россия подставила плечо, Белоруссия не дала коррупционерам и олигархам залезть себе ни в карман, ни под юбку, — и над мутным варевом мелких склок воздвигся Таможенный союз, основа нашего общего будущего.

В России хорошо помнят, с каким лицом подписывал соглашение о его создании президент Белоруссии, — сразу после показа по официозному телеканалу фильма «Крестный батька». Понятно, кто и зачем из до сих пор остающихся во власти представителей либерального клана организовал эту провокацию против нашего союза, — и чего стоило руководству братской страны не поддаться на нее.

Тем более тревожны некоторые тенденции в жизни Белоруссии.

В связи с обсуждением 200-летия Отечественной войны 1812 года академический Институт истории сделал официальный вывод о необоснованности этого термина. Насколько можно судить, для белорусского народа и Франция, и Россия были в то время одинаково чужды, поэтому о защите Отечества против наполеоновского нашествия не могло идти и речи. И к юбилею 200-летия Отечественной войны 1812 года ее название практически полностью исчезло из официальной историографии.

Огромное внимание и по сей день уделяется установке памятников правителям Великого княжества Нитовского и восстановлению имений польсколитовской знати, которая официально считается белорусской (при том, что ее представители, как правило, искренне не считали белорусов людьми).

Это напоминает стремление принизить связь наших народов и выпятить связи с Европой, что имеет ясный внешнеполитический смысл.

Члены официального Союза писателей Белоруссии, по сообщениям СМИ, наряду с естественным стремлением к развитию белорусских издательств выражают возмущение засильем на книжном рынке страны «русскоязычной» литературы как таковой.

С русского языка на белорусский переведены указатели улиц, населённых пунктов, расписания общественного транспорта, — вплоть до проездных билетов, хотя формально равный статус обоих государ-| таенных языков сохранен.

Это также напоминает слишком понятный путь оодьшинства постсоветских государств, — и в Белоруссии (как и в России) подобные изменения нельзя ооъяснить общественной или местной инициативой.

Их нельзя воспринимать как повод для агрессивного навязывания своей обиженности в стиле неразумных религиозных деятелей. Напротив — это сигнал глубинного, еще не проявленного неблагополучия двусторонних отношений.

Нужно тщательно проанализировать их, выявить источник неблагополучия и устранить его.

Ведь дрейф Белоруссии от России не только превратит ее в безысходный северный аналог Молдавии, но и драматически ослабит нашу страну. Дополнительный (после украинской катастрофы) подрыв реинтеграции постсоветского пространства снизит нашу устойчивость в глобальной депрессии, лишит наше государство источника культуры ответственности перед народом (дефицитной после четверти века национального предательства), разрушит социальный и технологический капитал, необходимый для возрождения России.