Валентин Катасонов - Экономика Сталина Страница 3

10) отказ от показателя прибыли как главного стоимостного показателя, ориентация на снижение себестоимости продукции;

11) периодическое снижение розничных цен;

12) ограниченный характер товарно-денежных отношений;

13) одноуровневая модель банковской системы и ограниченное количество банков;

14) двухконтурная система внутреннего денежного обращения (наличное и безналичное обращение);

15) ускоренное развитие группы отраслей А (производство средств производства) по отношению к группе отраслей Б (производство предметов потребления);

16) особый приоритет развития оборонной промышленности как гарантии национальной безопасности страны;

17) государственная монополия внешней торговли и государственная валютная монополия;

18) отказ от конкуренции, замена ее социалистическим соревнованием;

19) сочетание материальных и моральных стимулов труда;

20) недопустимость нетрудовых доходов и сосредоточения избыточных материальных благ в руках отдельных граждан;

21) обеспечение жизненно необходимых потребностей всех членов общества и неуклонное повышение жизненного уровня, общественный характер присвоения, органичное сочетание личных и общественных интересов и т. д.

Многие из перечисленных признаков взаимосвязаны, как бы перетекают друг в друга. Значимость тех или иных признаков на протяжении трех десятков лет существования сталинской экономики менялась. Например, мобилизационный характер экономики был особенно ярко выражен в годы индустриализации и Великой Отечественной войны. Принцип (признак) периодического снижения розничных цен не работал во время Великой Отечественной войны. Возникли определенные дисбалансы между товарной и денежной массой, имело место некоторое повышение цен на потребительские товары, впрочем, весьма умеренное по меркам военного времени. После восстановления советской экономики с конца 1940-х гг. мобилизационные признаки ослабли. Признак максимальной самодостаточности советской экономики претерпел изменения с конца 1940-х гг., когда возник Совет экономической взаимопомощи (СЭВ) и СССР стал активно участвовать в международном социалистическом разделении труда через развитие международной специализации и кооперации отдельных отраслей и предприятий. Некоторые признаки сталинской экономики просматривались и за хронологическими рамками ее тридцатилетнего существования. Например, государственная монополия внешней торговли, государственная валютная монополия, одноуровневая модель банковской системы, двухконтурная система внутреннего денежного обращения начали разрушаться лишь во второй половине 1980-х гг. Также важнейшим признаком советской экономики оставался высокий приоритет развития оборонной промышленности. Иного и быть не могло, поскольку Запад вел против СССР непрерывную «холодную войну»; с середины 1980-х гг. этот приоритет стал размываться под лукавым лозунгом проведения конверсии военного производства.

Сталинская экономика стала терять многие свои сущностные признаки в силу ошибок и просчетов государственных и партийных руководителей, возглавлявших страну после смерти Сталина. Был волюнтаризм Хрущева с его хозяйственными экспериментами. Была реформа Косыгина-Либермана, перепрограммировавшая экономику на прибыль как главный ориентир. Были сумасшедшие проекты переброски северных рек и многое другое. Но это не главные причины разрушения сталинской экономики. Стал меняться человек. Начала разрушаться гармония между общественным и личным интересом. «Мое» стало выше, чем «наше». Материальные стимулы труда стали доминирующими по отношению к моральным стимулам. Труд перестал рассматриваться в качестве жизненной необходимости и начал даже восприниматься как обуза. Сталин прекрасно понимал значимость человеческого фактора. В разных вариантах он ставил задачу создания нового человека. Но эта задача не была в полной мере выполнена, ее решение явно отставало от успехов в развитии производительных сил, строительстве материально-технической базы социализма. Иногда говорят, что Сталин просто не успел решить этой задачи, трагически уйдя из жизни. Но и не это главное. Создание нового человека могло происходить (и происходило) только на идейной базе марксизма-ленинизма. А это учение по своей сути глубоко материалистично и не предназначено для воспитания человека с теми высокими характеристиками, которые требовала модель сталинской экономики. Решение такой задачи было возможно лишь в обществе, где большим влиянием пользуется христианская Церковь, которая имеет двухтысячелетний опыт воспитания нового человека.

Да, Сталин легализовал Церковь, он вывел ее из тех катакомб, в которые ее загнали «пламенные революционеры» 1920-х гг. Я даже не исключаю, что Сталин мог втайне рассчитывать на поддержку Церкви в решении такой задачи, как формирование нового человека. Но к моменту смерти Сталина Православная Церковь не успела настолько окрепнуть, чтобы оказывать значимое позитивное духовно-нравственное влияние на все советское общество.

Предлагаемая читателю работа не претендует на всестороннее и детальное исследование всех признаков и всех сторон сталинской экономики, на исчерпывающее объяснение причин ее демонтажа и разрушения. По сути, она представляет собой ряд очерков по некоторым, как кажется автору, ключевым проблемам сталинской экономики. Цель работы – заставить читателя сравнивать и понять, что навязываемое нам представление о рыночной (капиталистической) экономике как самой совершенной, эффективной, конкурентоспособной – миф или даже откровенный обман. Тем более, после знакомства со сталинской экономикой станет понятной лживость сладкоголосых призывов выводить Россию из нынешних экономических тупиков с помощью разного рода либеральных средств (иностранные инвестиции, займы, фондовые рынки, инвестиционный климат и всякая прочая ахинея).

А если, Бог даст, начнется духовное, политическое и экономическое возрождение России, то нам потребуется максимальная мобилизация всех сил и ресурсов общества. Тогда опыт сталинской экономики окажется крайне востребованным.

Глава 1. О сталинской экономике и высших целях

Что бы там ни говорили критики советской экономики, но она оказалась, выражаясь современным языком, более конкурентоспособной, чем так называемые «рыночные экономики» Запада.

Об «экономическом чуде» и сталинской экономике

В 1913 г. доля России в мировом промышленном производстве составляла около 4%, а к 1937 г. она уже достигла 10%. К середине 1970-х гг. этот показатель достиг 20% и держался на этом уровне до начала перестройки. Наиболее динамичными были два периода советской истории: 1930-е и 1950-е гг.