Как натаскать вашу собаку по экономике и разложить по полочкам основные идеи и понятия науки о рынках - Ребекка Кэмпбелл Страница 33

– Я не понимаю, в чем проблема.

– Страхование – это цифры, цифры и еще раз цифры. Вот, скажем, страхование здоровья. Некоторые люди (молодые и здоровые) практически не нуждаются в медицинском обслуживании. У других могут быть хронические заболевания, лечение которых обойдется в сотни тысяч фунтов. Страховая компания зарабатывает деньги, вычисляя средние затраты на каждого застрахованного, а затем добавляя сверху маржу. Если люди оценят свои личные риски, они могут решить, что страховка им ни к чему. Самые здоровые люди, скорее всего, откажутся от страховки, а самые больные купят лучшую и самую полную страховку, какую только найдут. И тогда средние показатели начинают меняться. Страховые взносы должны вырасти, чтобы покрыть новый, более высокий средний показатель (поскольку здоровые люди начали отказываться от страхования). Понимаешь, к чему я клоню? Чем выше новая цена, тем больше относительно здоровых людей решает, что страховка им невыгодна. Проблема усугубляется, медицинская страховка становится чрезмерно дорогой, и в итоге значительная часть населения не имеет страховки вовсе.

– На самом деле до крайностей ведь не доходит?

– Порой доходит. Хотя этого можно избежать. В Великобритании здравоохранение финансируется за счет налогов, поэтому все обязаны внести свой вклад. Такой способ невероятно эффективен. Страховым компаниям выгодно заключать контракты с большими группами людей, когда у отдельного человека нет права выбора. Вот почему медицинское страхование часто осуществляется через работодателей. В Америке пытались обойти проблему негативного отбора, сделав медицинскую страховку обязательной. Кроме того, молодежи запрещали отказываться от страховки. В большинстве стран (за исключением США) люди решили, что информационные проблемы в медицинском страховании настолько серьезны, что частный рынок работать не будет.

– Ты говорила о двух проблемах. Какая вторая?

– Вторая большая проблема для страхования называется «моральный риск». Если у человека есть страховка, он может стать более небрежным. Это, вероятно, менее актуально для медицинской сферы – вряд ли кто-то откажется проверять парашют перед прыжком только потому, что у него хорошая страховка. Зато моральный риск сказывается на других видах страхования. Например, застраховав автомобиль, человек начинает чуть менее тщательно выбирать место для парковки. Помнишь, как Рози бросила телефон в Габриэля и разбила экран? Я подозреваю, что позволяла бы себе меньше эмоций, не будь телефон застрахован.

Более серьезным примером морального риска стал банковский кризис 2008 года. Финансовый крах в основном произошел из-за рискованных кредитов, выданных банками. Когда дела шли хорошо, кредиты погашались, а банки (и банкиры) богатели. Когда обстановка ухудшилась, вместо того, чтобы расплачиваться за свое безрассудство, кредиторы обратились за помощью к центральным банкам. В конечном итоге расходы понесли налогоплательщики.

– Не очень-то справедливо.

– Да, но альтернативы не было. Даже если банки не заслуживали помощи, предоставить им разбираться самостоятельно означало ввергнуть в хаос всю экономику. Однако получился яркий пример морального риска: банкирам не пришлось беспокоиться о последствиях своих действий, поэтому они совершенно не учитывали возможные риски. Орел – банки выиграли, решка – мы проиграли.

– Как же страховые компании справляются с проблемами морального риска и негативного отбора?

– Ну, чтобы справиться с моральным риском, компании часто перекладывают часть расходов на застрахованного – например, обязывая человека заплатить сто фунтов при подаче любого иска о возмещении убытков. Таким образом они еще стараются выудить больше информации. Клиенты, согласившиеся на подобные схемы, скорее всего, будут осторожными водителями. А восемнадцатилетнего юношу, который хочет страховку без всяких взносов на арендованную машину, признают не заслуживающим доверия.

Для решения проблемы негативного отбора страховщики стараются привлечь больше клиентов. В Великобритании обязательно страхование автомобиля, поэтому у людей с низким уровнем риска нет возможности отказаться от страховки.

– Хорошо, я понимаю, насколько важна достоверная информация, когда страховка работает должным образом. Есть другие примеры?

– Проблемы, вызванные асимметричной информацией, очень ярко демонстрирует рынок нелегальных наркотиков. Самым известным онлайн-рынком наркотиков был «Шелковый путь», который пытался стать лидером в сфере незаконных сделок. Воспользоваться онлайн-рынком проще, чем бродить по опасным районам города ночью, однако проблемы с информацией остаются. Откуда покупателю знать, что он получит именно то, что заказывал? Вдруг вместо кокаина ему пришлют соду, смешанную с лекарством от гельминтов для крупного рогатого скота? «Таблетка экстази» тоже может оказаться аспирином. Если повезет. В отличие от модного дома Джона Льюиса, никто не пообещает справедливую цену или возврат денег в течение месяца. Покупатель не может обратиться в суд или пожаловаться в службу защиты прав потребителей. Один пользователь (которого неоднократно обманывали при попытке купить украденные кредитные карты) пожаловался на теневом веб-сайте: «Я хочу заниматься бизнесом, но не хочу быть обманутым. Вот бы преступники стали честными!»[56] Думаю, здесь можно подвести итоги.

– Как рынки вообще выживают, учитывая проблемы с информацией?

– Теневые торговые площадки, как и любые другие, должны убедиться, что покупатели и продавцы доверяют друг другу. «Шелковый путь» использовал уже знакомые нам методы. Как поступают такие компании? Они создают на своей торговой площадке систему рейтингов, а для тех, кто не доверяет рейтингам и опасается заказывать товар не глядя, внедряют услугу депозита: при покупке оплата поступает на сайт, а деньги передаются продавцу, только когда покупатель подтверждает получение заказа. Платформа также берет с новых продавцов взнос за возможность торговать на рынке. Если слишком много покупателей подают жалобы, продавца удаляют с платформы, а вступительный взнос изымается.

– У них получается наладить дела?

– И да и нет. Сайт «Шелкового пути» работал с 2011 по 2013 год, а затем был закрыт ФБР. Впрочем, владельцев подобных площадок вряд ли можно назвать образцовыми гражданами… Собрав побольше депозитов от покупателей и вступительных взносов продавцов, они запросто могут сбежать с деньгами. Так, основатели одной из нелегальных онлайн-платформ по продаже наркотиков, Sheep Marketplace[57], объявили, что сайт взломан, а все биткойны украдены. Есть подозрение, что они просто решили присвоить деньги и скрыться.

Мы дошли до Кенвуд-Хауса, сверкающего белизной в лучах утреннего солнца, и направились в кафе, построенное в бывших конюшнях. Я нашла хороший столик на открытой веранде, привязала Монти к стулу и пошла за кофе с круассаном для себя и миской воды и сосисочным рулетом для Монти в награду за долгую прогулку. Он заметил угощение, пару секунд пытался хранить спокойствие, а потом зашелся раздражающим лаем. Он привык после этого сразу получать желаемое, но сегодня я хотела, чтобы он поощрение заслужил.

– Давай сначала подведем итоги первой части нашей прогулки, Монти?

– Ты шутишь? Будем подводить итоги, когда меня манит к себе этот рулетик? Так и быть. Итак, ты говорила, что рынки не будут работать, если нет достоверной информации, чтобы обе стороны могли