Как натаскать вашу собаку по экономике и разложить по полочкам основные идеи и понятия науки о рынках - Ребекка Кэмпбелл Страница 37

где экономическая деятельность большей частью осуществляется скрыто, проблема еще острее. В Индии подавляющее большинство транзакций осуществляется наличными, и многие из них ускользают от внимания налоговых органов. Подсчитано, что на теневую экономику приходится не менее 20 % индийского ВВП. В 2016 году, пытаясь сократить эту незаконную деятельность, премьер-министр Нарендра Моди объявил, что самые крупные индийские банкноты больше не считаются законным платежным средством. До конца года нужно было обратиться в банк, чтобы обменять деньги на мелкие или положить их на счет. Вскоре крупные купюры стали бесполезными бумажками. Это вызвало огромные потрясения: люди целыми днями стояли в очередях, чтобы обменять старые банкноты на новые.

– Почему они так переполошились?

– Если человек приносил много банкнот (более 250 000 рупий), то, прежде чем их обменять, он должен был объяснить, где взял деньги. Чаще всего в таких случаях налоговые органы выясняли, что дело нечисто.

– План оправдал надежды?

– Налоговые сборы выросли, то есть по крайней мере какая-то деятельность переместилась из теневой экономики в легальную. Однако многие эксперты пришли к выводу, что результат не стоил воцарившегося хаоса, а других целей – остановить отмывание фальшивых денег или разоблачить тех, кто скрывал свои активы, – достичь не удалось, потому что богатые повсюду стали хитрее в сокрытии своего богатства от налоговых органов. Но это был хороший пример, призванный показать, что ВВП будет учитывать только зарегистрированные транзакции, а многие люди, чтобы не платить налоги, используют теневую экономику.

Еще одним недостатком ВВП можно назвать то, что он по определению не отражает транзакции, за которые не платят денег. Если бы я заплатила кому-то за прогулки с тобой, я увеличила бы ВВП. А если я гуляю с тобой сама, ВВП не меняется. Действительно ли стране выгоднее, чтобы каждый платил кому-то за выгул собаки? Когда мать маленького ребенка решает работать, создаются два рабочих места (ее собственное и для человека, который будет ухаживать за ребенком), и оба увеличивают ВВП. Всякий раз, когда люди решают не платить (готовить дома, а не есть в кафе; стричься у подруги, а не ходить в парикмахерскую; выращивать овощи, а не покупать их), они уменьшают ВВП.

Но кто сказал, что у человека, живущего в стране, где люди тратят на работу меньше времени и с удовольствием готовят себе еду (то есть ВВП, при прочих равных, становится ниже), качество жизни хуже? Очевидно, что ВВП вообще не учитывает стоимость досуга.

– Вы, люди, проводите уйму времени, стуча по клавиатуре, глядя в электронные таблицы и разговаривая с экранами. «Онлайн-конференция» звучит так, будто вы собрались в космос на ракете, а на самом деле вы просто сидите и делаете умный вид. Вам надо иногда брать пример с собак!

– Я с тобой согласна. Другая проблема заключается в том, что ВВП ничего не говорит о распределении дохода среди населения. Рост ВВП внушает оптимизм, но помнишь прогулку, на которой мы говорили о неравенстве? Если рост касается только 1 % населения, включающего самых богатых людей, то поводов для гордости тут мало. В телешоу Би-би-си Question Time («Время вопросов»), во время бурных дебатов о выходе Великобритании из Евросоюза, профессор политологии Ананд Менон предположил, что британский ВВП может сократиться. Женщина в зале крикнула: «Это ваш ВВП, а не наш!» ВВП учитывает средние и совокупные показатели, поэтому может замалчивать неравенство и нищету.

Пока все проблемы были связаны с тем, что ВВП измеряет и что не измеряет. Но меняющаяся природа общества породила проблемы, связанные с самой концепцией измерения. Когда был изобретен ВВП, в экономике XX века доминировало массовое производство материальных ценностей: автомобилей, пылесосов, радиоприемников и прочего. Для таких товаров ВВП выступает индексом экономической активности. Хотя и здесь возникают нестыковки. Относительно легко увидеть, что определенного товара произведено больше, но как учесть улучшение качества? В этом году телевизор может стоить дороже, чем в прошлом, однако он также может оказаться намного качественнее. Я купила ноутбук в 2002 году за 1499 фунтов. В этом году я купила гораздо более мощный за 999 фунтов. Если не учитывать рост качества, получится завышение инфляции. Некоторые предметы меняются так сильно, что их даже трудно сопоставлять. Современный смартфон – не то же самое, что телефон, стоявший на специальном столике в доме моих родителей. Он даже не похож на кнопочный «кирпич», который был у меня в 2000 году.

Однако ВВП не сдается, пытаясь учесть услуги и цифровые товары, которые все больше захватывают экономику. Как сравнивать работу хирурга сегодня и двадцать лет назад? А как насчет ценностей, предоставляемых государством, – дорог, образования и здравоохранения? В течение десятилетий их стоимость считалась как расходы на содержание. Можно ли назвать такие расчеты точными?

Другая проблема измерения заключается в том, как оценивать экономическую деятельность, которая не имеет цены. Вспомним Википедию, Facebook, Zoom, YouTube. По общему соглашению товары с нулевой ценой исключаются из ВВП. Тем не менее, как бы мы к этим брендам ни относились, они имеют определенную ценность, что не отражается в ВВП.

Наконец, экономист Диана Койл утверждает, что мы склонны думать о ВВП как о природном объекте вроде горы, считая, что его можно запросто измерить так же, как измеряют высоту горы Эверест над уровнем моря или количество калорий в кексе. Койл замечает, что ВВП – не материальная сущность, а выдуманная идея, человеческий конструкт, который мы корректируем многочисленными сложными способами, чтобы учесть инфляцию или курсы валют[67].

Подводя итог, можно сказать, что ВВП – действительно важная цифра, но к ней нужно относиться скептически.

– Если у ВВП так много недостатков, почему бы просто не забыть о нем и не использовать какой-нибудь другой способ определять, насколько мы богаты или бедны?

– Люди пытались. В государстве Бутан, например, разработали Индекс валового национального счастья, который должен был дать более целостную картину благосостояния. Он опирается на четыре столпа: устойчивое развитие, охрана окружающей среды, эффективное управление и сохранение бутанской культуры.

– По-моему, идея хорошая.

– Возможно. Некоторые утверждают, что индекс придуман с единственной целью – отвлечь внимание от бедности в Бутане (ВВП этой страны на душу населения в 2020 году составлял 3000 долларов)[68]. Или еще хуже – он служит прикрытием для репрессий в отношении непальских мигрантов (кто определит, что такое «традиционная культура»?). Впрочем, мало кто не согласится с тем, что счастье – лучший показатель благополучия, чем деньги.

Я же считаю наиболее удачным индекс человеческого развития, используемый Организацией Объединенных Наций. В нем учитываются ожидаемая продолжительность жизни, уровень грамотности и образование, а также уровень жизни. Между прочим, Бутан окажется в списке на 129-м месте (последнее место занимает Нигер – 189-е).

– А где Соединенное Королевство?

– На