Как натаскать вашу собаку по экономике и разложить по полочкам основные идеи и понятия науки о рынках - Ребекка Кэмпбелл Страница 60

– На протяжении большей части истории международная торговля рассматривалась как игра с нулевой суммой. Люди измеряли богатство страны в золоте, которым она владела. Все страны старались получить больше золота. Считалось, что для этого страна должна экспортировать как можно больше и импортировать как можно меньше. Отсюда квоты и налоги на импорт. Адам Смит, всегда мысливший революционно, утверждал, что богатство зависит не от количества золота в стране, а от уровня жизни ее народа. Мол, избавьтесь от тарифов и пошлин, и еда станет дешевле, а уровень жизни людей повысится. Конечно, некоторые местные производители окажутся не у дел, но они перейдут в другие области экономики, где у Великобритании есть преимущество.

– И к нему прислушались?

– В Британии его доводы имели большой вес. Поворотным моментом в битве идей стала отмена так называемых хлебных законов.

– Хлебных законов?

– В 1815 году в Британии были очень высокие пошлины на ввоз зерна. Они достигали целых 80 %. Могущественные землевладельцы хотели предотвратить импорт дешевой кукурузы в Британию, но пострадал в итоге (бедный) потребитель. Ситуация достигла апогея в конце 1840-х годов из-за плохих урожаев и голода в Ирландии. Британия испытывала лишь дефицит, а вот ирландцы страдали от голода. Бедняки просто не могли позволить себе муку. Импорт более дешевой кукурузы стал необходим, чтобы голод, опустошивший Ирландию, не поразил и Великобританию. В 1846 году хлебные законы были отменены, что положило начало новой эре свободной торговли, которой и придерживалась британская экономическая политика до конца XIX века[133]. Сегодня свободная торговля порой ассоциируется с большими злобными транснациональными корпорациями, которые эксплуатируют рабочих, но 175 лет назад так называли политику, которая помогала голодным, а не богатым.

– А другие страны также последовали примеру и открылись для торговли?

– Только намного позже. Великобритания была мировым промышленным центром и могла позволить себе открытые границы. Но другие страны хотели защитить едва зарождающиеся отрасли экономики. Когда Соединенные Штаты обрели независимость, они стали проводить все более протекционистскую политику, желая развивать собственный производственный сектор. Только после Второй мировой войны там тоже началась свободная торговля. Германия сделала то же самое, защитившись высокими тарифными барьерами.

Вопрос до сих пор остается спорным. Последние несколько лет были тяжелыми для тех, кто верит в свободную торговлю. Президент Трамп втянул США в торговую войну с Китаем. «Наша страна, – написал он в Твиттере, – строилась на пошлинах, и пошлины теперь ведут нас к новым великим торговым сделкам, – в отличие от ужасных и несправедливых торговых контрактов, которые я унаследовал как ваш президент. Нельзя позволять другим странам красть богатство великих Соединенных Штатов. Хватит!»[134] В Великобритании голосование за выход из Евросоюза тоже можно рассматривать как протест против последствий глобализации и свободной торговли…

– Если я правильно понял, протекционизм – это плохо, так почему люди его поддерживают?

– Существует резонный аргумент, что защита от импорта помогает развивающимся странам создавать новые отрасли. Германия и США в XIX веке, Япония и Корея в XX веке поступали именно так. Однако здесь нужна осторожность. Издержки протекционизма, как и в случае с хлебными законами, как правило, ложатся на бедных, а выгоды достаются богатым. Протекционизм может также выражаться в финансовых субсидиях местным производителям. И в Евросоюзе, и в США выделялись огромные суммы на помощь сельскому хозяйству, однако субсидии в основном достались самым богатым фермерам. В США в 2019 году 1 % самых богатых фермеров получил почти четверть от общего объема субсидий. Возникает вопрос: помогают ли введенные меры тому, кто на самом деле нуждается в помощи?

– Ну, пока что глобализация выглядит сомнительно. Я думал, преимуществ будет больше.

– Мы как раз до них добрались. Первый аргумент в пользу глобализации восходит к работам Рикардо (помнишь его? Богатый друг Мальтуса, о котором мы говорили на одной из первых прогулок). Это теория сравнительных преимуществ. Согласно его идее, страны должны специализироваться на том, что у них получается лучше всего: Франция производит вино, Шотландия – виски, Италия – ткани, Саудовская Аравия – масло. В общем, делай то, что умеешь, и торгуй этим. Здесь мы говорим об абсолютном преимуществе. Если я лучше делаю ошейники, а ты – поводки, то у меня абсолютное преимущество в изготовлении ошейников, а у тебя абсолютное преимущество в изготовлении поводков. Очевидно, что мне выгоднее тратить все свое время на изготовление ошейников, а тебе – на поводки, которые мы затем будем продавать. А если у меня получается и то и другое? Ответ кажется нелогичным, но даже тогда лучше выбрать специализацию и торговать.

– Эту мысль я не понял.

– Подключается теория сравнительного преимущества. Эмили Остер, профессор экономики Брауновского университета, привела хороший пример. Она рассказала, как они с мужем делили домашние обязанности. Выяснилось, что она лучше справляется практически со всем, особенно с готовкой и мытьем посуды. Однако готовила она намного лучше (допустим, в десять раз), чем ее муж, а посуду мыла лишь немного лучше (допустим, в два раза). Тогда можно заключить, что у нее сравнительное преимущество в приготовлении еды, а у него сравнительное преимущество в мытье посуды[135]. С точки зрения эффективности нет смысла им обоим заниматься и тем, и другим. Для нее рациональнее тратить время на готовку, а для него – на посуду.

Тот же подход применим и к международной торговле. Даже если одна страна делает все лучше, чем другая, эффективнее будет сосредоточиться на том, что дает каждой из них наибольшее преимущество. Страна, как и человек, должна стремиться делать то, что у нее получается лучше всего, а затем торговать, чтобы получить другие необходимые товары. По сути, речь идет о повышении производительности за счет специализации. Специализация увеличивает производительность, а торговля позволяет выбрать специализацию.

Второе преимущество глобализации в том, что торговля делает рынки больше, а крупные рынки позволяют компаниям распределять постоянные издержки на большее количество продукции. Допустим, я руковожу заводом по производству двигателей для лодок в Ньюкасле, у меня есть постоянные затраты – например на проектирование двигателя. Если я сбываю двигатели только на северо-востоке Англии, тогда постоянные издержки составят большую часть общих издержек производства. Если же я продаю свой товар по всей стране, то стоимость проектирования распределяется на гораздо большее количество двигателей. А если мой рынок – весь мир, я могу привлечь еще больше клиентов, не увеличивая постоянные издержки. Представь, что к тебе, Монти, подключили систему разбрызгивания, и ты можешь оросить сотни деревьев за раз.

– Пример надуманный, но я понял.

– И еще одно: глобализация увеличивает конкуренцию. Моя компания по производству лодочных двигателей конкурирует не только с другими (возможно, не слишком успешными) местными фирмами, но и с производителями по всему миру. Я