Ха Джун Чхан - 23 тайны: то, что вам не расскажут про капитализм Страница 9

Средства на поддержание этого «союза нечестивых» между акционерами и профессиональными менеджерами были целиком получены за счет интересов других действующих лиц компании (потому он намного медленнее завоевывал популярность в других богатых странах, где другие заинтересованные стороны имеют больший вес). Рабочие места безжалостно сокращались, многих рабочих уволили и снова наняли, но уже как не членов профсоюза, на более низкую зарплату и с меньшими льготами, повышение зарплат было приостановлено (зачастую за счет перевода производства в страны с низкими зарплатами, например, в Китай или Индию, или привлечения дешевой рабочей силы из таких стран, или же под угрозой осуществления подобных шагов). Поставщики — и их работники — также были скованы постоянным снижением закупочных цен, а правительство было вынуждено понижать ставки налогов на корпорации и/или предоставлять им больше субсидий, под угрозой ухода компаний в страны с более низкими налогами и/или более высокими субсидиями. В результате стремительно возросло неравенство в доходах (см. Тайну 13), и во время корпоративного бума, казавшемся нескончаемым (но закончившимся в 2007 году), подавляющее большинство населения Америки и Великобритании могло приобщиться к этому — исключительно внешнему — процветанию только посредством займов под беспрецедентные проценты.

Прямое перераспределение дохода в прибыль уже было достаточно опасным, но неуклонный рост доли прибыли в национальном доходе, начавшийся еще в 1980-х годах, также не был использован для увеличения инвестиций (см. Тайну 13). Инвестиции как доля национального продукта США не то что не поднялись, а даже упали — с 20,5% в 1980-х годах до 18,7% в последующие годы (1990–2009). С этим можно было бы смириться, если бы снизившийся темп роста капиталовложений компенсировался более эффективным использованием капитала, ведущим к новому росту. Но темп прироста дохода на душу населения в США упал приблизительно с 2,6% в год в 1960–1970-х гг. до 1,6% за 1990–2009 гг. — период расцвета акционерного капитализма. В Великобритании, где в поведении компаний происходили аналогичные изменения, темп прироста дохода на душу населения упал с 2,4% в 1960–1970-х годах, когда страна страдала от так называемой «английской болезни», до 1,7% в 1990–2009 гг. Так что управление компаниями в интересах акционеров не приносит пользы даже экономике в целом (то есть, если не принимать во внимание всевозрастающее перераспределение дохода).

Это еще не все. Самое неприятное в максимизации акционерной стоимости — то, что она не приносит добра и самой компании. Самый легкий для компании способ максимизировать прибыль — снижение расходов, так как увеличить доходы сложнее: сократить фонд заработной платы путем уменьшения численности рабочих мест и сократить капиталовложения, минимизируя инвестиции. Однако формирование более высокой прибыли — это лишь начало максимизации акционерной стоимости. Полученная таким образом прибыль должна быть по максимуму передана акционерам в виде более высоких дивидендов. Или компании нужно использовать часть доходов на выкуп собственных акций, в результате сохраняя высокие цены на акции и, тем самым, косвенно перераспределяя в пользу акционеров еще большую долю прибыли (акционеры, если решат продать часть своих акций, при этом получат более высокий доход с капитала). На протяжении нескольких десятилетий, до начала 1980-х годов, на обратный выкуп акций выделялось менее 5% американских корпоративных доходов, но с тех пор эта доля неуклонно увеличивалась и достигла к 2007 году эпохального показателя в 90% и абсурдных 280% в 2008 году{6}. По мнению Уильяма Лазоника, американского промышленного экономиста, если бы с 1986 по 2002 годы «Дженерал моторе» не потратила свои 20,4 миллиарда долларов на выкуп акций, а положила их в банк (под 2,5% годовых после вычета налогов), то в 2009 году компании бы не составило труда найти необходимые 35 миллиардов долларов для предотвращения банкротства{7}. И во всем этом буме прибылей профессиональные менеджеры тоже оказываются в огромном выигрыше, поскольку, благодаря опционам, они и сами владеют большим количеством акций.

В отдаленной перспективе все это наносит вред компании. Сокращение рабочих мест может на время повысить производительность труда, но в будущем способно повлечь негативные последствия. Меньшее число работников в штате означает увеличение интенсивности труда, рабочие сильнее устают и совершают больше ошибок, что отрицательно сказывается на качестве продукта, а тем самым, и на репутации компании. Более того, обостряющееся чувство незащищенности, порожденное постоянной угрозой сокращения, лишает рабочих желания вкладывать силы в приобретение необходимых для компании навыков и подрывает производительный потенциал компании. Более высокие дивиденды и массированная скупка компанией собственных акций уменьшают нераспределенную прибыль, которая является основным источником корпоративных инвестиций в США и других богатых капиталистических странах, и, тем самым, сокращают инвестирование. Эффект от снижения капиталовложений, возможно, в краткосрочной перспективе и не ощущается, но в конечном итоге приводит к отставанию в технологической сфере и угрожает самому выживанию компании.

Но разве это не должно заботить акционеров? Как владельцы компании, разве не они больше всех потеряют, если их компания в конце концов придет в упадок? Не в том ли состоит весь смысл владения имуществом — будь то дом, участок земли или компания, — что владелец заботится о поддержании его в рабочем состоянии на долгие годы? Сторонники сложившегося положения вещей будут утверждать, что если собственники все это допускают, то, должно быть, потому, что именно этого они хотят, каким бы безумием ни выглядело это со стороны.

К сожалению, несмотря на то, что акционеры являются полноправными владельцами компании, среди всех прочих сторон именно их в наименьшей степени интересует ее долгосрочная стабильность. Это происходит потому, что именно им легче всех выйти из компании: как только они сообразят, что не следует слишком долго держаться за безнадежное дело, то им достаточно просто продать свои акции, пусть даже с небольшой потерей. Остальным же заинтересованным сторонам, таким как рабочие и поставщики, напротив, труднее покинуть компанию и найти другое занятие, поскольку они, скорее всего, уже накопили умения и основное оборудование (это касается поставщиков), специфичные для компании, с которой они ведут бизнес. Тем самым, они больше многих других участников заинтересованы в ее прочной стабильности. Поэтому максимизирование акционерной стоимости плохо не только для компании, но и для всей экономики в целом.