Олег Манчулянцев - Как вырастить компанию на миллиард. Прописные истины венчурного бизнеса Страница 9

Ключевым элементом образцового start-up’а, как мы уже знаем, является технология и бизнес-идея, которая может выстрелить на весь мир. Мне импонирует, что в A4Vision партнеры не стали мудрить и изобретать велосипед, а решили двигать дипломную работу, над которой Артем Юхин трудился в институте в течение последних нескольких лет. Более того, я считаю образцовым то, что технология компьютерного зрения, а иначе говоря трехмерная система распознавания человеческого лица вылилась в диплом, диплом – в патент, а патент лег в основу компании.

Далее начались трудовые будни. Первый этап занял у компании, в которой тогда насчитывалось человек 20, около года. Пора было выходить на мировой рынок в поисках фондов, готовых вложиться в рискованный проект. Рискованный, потому что на тот момент на руках у партнеров не было ничего, кроме разработки. Само устройство, которое могло бы строить трехмерные модели, пока что не было готово.

На втором этапе партнеры составили список венчурных фондов по всему миру и стали писать туда письма. Обращались к знакомым русским профессорам, работавшим за границей. Это сработало: их стали приглашать на презентации, за их счет, разумеется. В Сеуле просидели две недели, устраивая презентации по пять раз на дню. По-книжному это называется «сейлз роуд шоу». Артем задействовал все свое ораторское мастерство, убеждая собравшихся, как это перспективно – камера, с помощью которой можно получить цифровые копии, или слепки, трехмерной поверхности любого объекта, в том числе человеческого лица. Данные можно занести в базу или хранить на карточке. Андрей показывал прообраз камеры, сделанный в домашних условиях, и одному ему ведомым способом заставлял его работать.

– Мы были как бродячий цирк, – вспоминает Артем. – Но это нормально, так обычно все и делается. А еще мы бродили по 12 часов в день, осматривая города, где бывали. Когда только успевали?

Поездки показали, что учебникам можно верить: «бродячий цирк» себя оправдал, появились желающие вложить в компанию деньги. Но одновременно выяснилось, что книги были написаны для зарубежных компаний, а A4Vision, несмотря на название, оставалась российским предприятием. Дальше разговоров дело не шло. Никто не хотел вкладываться в далекую холодную Россию, в которой по слухам до сих пор встречаются медведи на улицах, а воровство и взяточничество притчей во языцех. Но у ребят был «пунктик» – сделать все именно в России, показать себя. И еще мне кажется, что существовало некое подспудная неуверенность, как это мы, 20-летние студенты, будем управлять взрослыми иностранцами. Нас быстро задвинут, и пиши пропало.

Аргументы вроде «платить в Швейцарии пяти разработчикам? За эти деньги в России можно содержать 15!» – работали плохо. Вопрос о бизнес-модели тоже оставался открытым. Где будет спрос на компьютерное зрение? В пластической хирургии? В интернет-торговле? А тем временем мир переживал хайтековский кризис (на дворе стоял 2000 год). Такие компании, как A4Vision, закрывались пачками. В результате из трех потенциальных инвесторов, двое отсеялись. Хорошо, что третий инвестор, крупная европейская венчурная компания MyQube, согласился на то, что основные силы A4Vision останутся в Москве, и выделил около $1,5 млн для разработки технологии.

– Мы влетели в последний вагон, – вспоминает Артем. – После нас MyQube ни в кого не вкладывал, а start-up стало ругательным словом. А нам по 24 года, и все на нас – от стратегического плана до аренды офиса. Темпы были совершенно сумасшедшие, за три месяца делали то, на что в НИИ потратили бы три года. Жили в офисе, спали на столах. Start-up – это значит забыть про семью, вообще про все. Бессонные ночи, сигареты – и надо делать чудеса. Меня здесь до сих пор зовут специалистом по чудесам, а Андрюшина неофициальная должность – Chief Magic Officer, главный менеджер по волшебству.

Пока партнеры совершали невозможное, ударило 11 сентября. Руководство компании решило продвигать технологию компьютерного зрения на рынке систем безопасности. Ведь камеру можно установить в аэропортах и других людных местах, с ее помощью можно делать трехмерные фотографии для биометрических паспортов. И партнеры приняли решение: в разгар кризиса перевести свой бизнес в США, потому что потенциальный рынок, конечно, там.

– Злые языки говорили: вот, вы воспользовались 11 сентября, – говорит Артем. – А было наоборот. 2001 год, разгар кризиса, у нас деньги на исходе. И либо мы найдем инвестора, либо загнемся. Кризис жутчайший: программистов увольняли десятками тысяч. А мы – российская компания, которая пытается привлечь деньги в Америке, где и своим-то туго.

Дело было не только в хайтековском кризисе. К тому времени несколько международных компаний уже работали над пробле мой распознавания лиц. После теракта их акции взмыли на бирже, а потом так же резко обрушились – выяснилось, что их технологии не работают. Face Recognition (распознавание лиц) тоже стало ругательным словом. Партнерам пришлось доказывать, что они делают совсем другое. То, что работает.

И все-таки третий этап был взят. В качестве инвестора к A4Vision присоединился мировой лидер по производству компьютерной периферии Logitech, затем подключился ведущий венчурный фонд Кремниевой долины Menlo Ventures. A4Vision превратилась в русско-итало-швейцарско-американскую компанию с офисами в Калифорнии и Швейцарии и командой разработчиков в Москве. Исполнительным директором и президентом компании стал американец Грант Эванс, занимавший до этого позицию старшего вице-президента в крупнейшей биометрической компании Identix. Артем получил должность директора по технологии (в хай-тек-компаниях это вторая позиция), Андрей Климов – вице-президента по развитию продукта.

Когда это произошло, оказалось, что вести бизнес за рубежом не так страшно. Не страшно, что с появлением инвесторов изобретатели теряют контроль над собственным детищем, поскольку их доля размывается, да и во главе компании – уже не они, как это было когда-то.

– Ведь когда законы работают, а основателям принадлежит часть акций компании, – теперь соглашается Артем, – основатели ничего не теряют, а наоборот, приобретают коллег с мировым опытом.

Прошло три года. В американских газетах историю A4Vision и раньше называли идеальным start-up’ом, а теперь, когда глава Oracle Ларри Эллисон вложил в дело $4,8 млн своей инвестиционной фирмы TAKO Ventures, когда в общей сложности компания привлекла $23,3 млн, а консалтинговая компания Frost&Sullivan назвала ее технологию лучшим биометрическим продуктом года, газеты и вовсе разошлись. Так и пишут: A4Vision, мировой лидер в биометрии.

В 2007 году компания A4Vision была продана канадскойбиометрической компании Bioscrypt.