Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 171

Компьютерра

29.04.2013 - 05.05.2013

Колонка

Почему мы позволяем нас обманывать, или Грустные размышления об иррациональности политической жизни

Дмитрий Шабанов

Опубликовано 30 апреля 2013

Я сейчас хочу обсудить сложную для меня тему, относительно которой не достиг ощущения полного понимания. Касаясь политики, я тем не менее не хотел бы, чтобы на этой колонке лежал оттенок политического характера. Поскольку большинство моих читателей — россияне, мне проще писать об украинской политике. Моя задача — не вовлечь в неё читателей, а подтолкнуть их к анализу того, какая часть наших политических действий объясняется нашими врождёнными программами (увы, анахроничными), а какая является рационально обусловленной.

Вначале — постановка проблемы. Эволюционная психология накопила немало данных о врождённой обусловленности многих наших политических свойств. В прошлой колонке я писал, что макиавеллиевская политика внутри групп древних людей стала мощным фактором их эволюции. Специальными исследованиями показано, что даже иные, кроме человека, обезьяны демонстрируют врождённое наличие чувства справедливости. Репутацию сородичей, сформированную историей прошлых взаимоотношений, учитывают не только приматы, но и крысы. Способность отслеживать и запоминать обманы «прошита» не только в настройках нашей памяти, но даже в механизме восприятия зрительной информации. Учёт репутации каждого из нас со стороны других членов нашего общества делает наши поступки лучше: многие наши действия рассчитаны на улучшение нашей репутации у потенциальных наблюдателей.

Исходя из сказанного, можно предположить, что мы являемся удивительно хорошо приспособленными к политической жизни существами. Можно ли надеяться, что унаследованные нами готовность к политическим взаимодействиям сделает наши общества замечательно управляемыми?

Насколько этот врождённый фундамент, обеспечивающий наше политическое поведение сегодня, влияет на наше поведение — вопрос спорный. Безусловно, что в наших политических проявлениях велик вклад компонентов, которым обучаются. Множество экспериментов по разделению людей с одинаковыми врождёнными качествами на группы, находящиеся в разных условиях, показывают весомые отличия в их политической жизни. Западная и Восточная Германия, Финляндия и Псковская область, континентальный Китай и Тайвань, Северная и Южная Корея… В Южной Корее создано эффективное и динамичное общество, в Северной — тоталитарный и неэффективный лагерь, осаждённый врагами. Многие семьи разделены между двумя обществами, значит, причина отличий в поведении северокорейского и южнокорейского индивида — не в унаследованных из прошлого программах, а в культуре и опыте. Вероятно, многие из достаточно свободных граждан Юга, попав в нужное время на Север, тоже оказались бы способны в течение многих дней публично лить слёзы по умершему диктатору.

Однако то, что мы делаем, всё равно накладывается на нашу врождённую структуру, обеспечивающую наше поведение. И мотивации политиков, и причины поведения их сторонников и противников неизбежно опираются на унаследованные матрицы поведения.

Мне кажется, что я лучше смогу донести свою мысль, если буду обсуждать интересующие меня вещи на конкретном примере. Для этого я расскажу о своём участии в политической жизни. Буквально через несколько дней после того, как в колонке о многостороннем конфликте я написал, что являюсь противником партий, мне случилось пойти на митинг оппозиции, который проводился в Харькове в рамках всеукраинской акции «Вставай, Украина!». Нет, я не изменил своей позиции. Я не готов вступать в какую-то партию или группу её поддержки. Знаете шутку о том, что ум, порядочность и партийность не встречаются вместе? Не знаю, правда ли, но меня убеждали, что эта мудрость была известна уже в Древней Греции.

Но означает ли отказ от партийной заангажированности необходимость отстраниться от политической жизни? Для меня неприемлемы действия нашей нынешней власти. Как выразить моё несогласие с генеральной линией? Во-первых, голосованием — когда до него дойдёт очередь. Во-вторых, явной поддержкой оппозиции. Означает ли это, что тогда, когда нынешняя оппозиция станет властью, я должен буду их безоговорочно поддерживать? Конечно, нет.

Я только что воспроизвёл свои рассуждения, на основании которых я рационально (ключевое слово) принял решение совершить определённые политические действия. Последний раз перед этим я был на митинге в 2004 году, во время Оранжевой революции. В то время и я, и значительная часть людей, которые оказались рядом со мной, находились в состоянии острого эмоционального подъёма. Сейчас мой взгляд был намного холоднее.

Оппозиция назвала акцию в Харькове победой. У меня такого ощущения не возникло. Рационально присоединившихся к митингу людей было на нём совсем немного, меньше, чем партийных активистов, эмоциональной публики и просто случайных попутчиков…

В 2004 году и я, и множество людей рядом со мной были эмоциональными. Лживость тогдашней политической жизни превысила и мои адаптивные возможности, и меру терпения значительной части моих сограждан (мы тогда ещё не видели нынешней политики). Появилась надежда на очищение общественной жизни, приход новой, моральной власти. Президент Ющенко пришёл к власти на волне широчайшей общественной поддержки. Увы, он воспринял события Оранжевой революции не как запрос на качественное изменение политики, а как выражение поддержки его уникальной персоны. Готовая к переменам страна опустилась в болото. Пожалуй, единственной заслугой бывшего президента стало относительно честное проведение выборов. В результате страна вернулась в состояние, оказавшееся ещё хуже того, в котором была до революции.

Какие признаки могут свидетельствовать о том, что в поведении определённого человека велик вклад врождённых мотиваций? Острая эмоциональность. Мотивация, поддерживаемая не логическими конструкциями, а апелляцией к архетипам, ярким образам.

Кровные братья, подлые враги, чёрная кровь захватчиков, боль матери-земли, мудрый защитник, ночная дума отца-руководителя, гордые рыцари-освободители, обесчещенные сёстры, вороватые уродцы, орды инородцев, слёзы седой старухи-матери, решающая битва сил Добра и Зла, нависающая туча сил Тьмы, поднимающийся с колен Светлый Богатырь и многие другие архетипы из этого ряда — маркеры патологической эмоциональной вовлечённости. Все аргументы, взывающие к подобным символам, — очень тревожный симптом. Они могут означать, что решение проблемы, требующее обращения к этим сакральным сущностям, породит новые проблемы и только запутает ситуацию, а не разрядит её.

Рациональная оценка может быть верной или ошибочной, она ограничена особенностями и пределами нашего интеллекта, но ничего, что вносило бы в неё неустранимые искажения, в ней нет. Убеждённость, опирающаяся на врождённые матрицы, не может привести к той цели, которую она декларирует. Как мы уже говорили, наши врождённые матрицы анахроничны. Они сформированы в совершенно ином мире, при иных отношениях между людьми и группами. Боюсь, что действия, основанные на иррациональных врождённых программах, будут бесконечно порождать шараханье из стороны в сторону, вечно раскачивать маятник, толкающий общество из крайности в крайность.

Митинг, на который я ходил, проводили руководители трёх партий, суммарно набравших большинство голосов на последних выборах (которые, в силу сложностей политической математики, превратились в меньшинство в парламенте). Двое из этих трёх лидеров, а также декларируемые ими программы представляются мне приемлемыми. Третий, с моей точки зрения, — опасный националист, чей приход к власти чреват серьёзными потрясениями. Однако то, что три разных партии и три разных лидера демонстрируют своё единство, мне нравится. Первая задача — создать условия, при которой власть будет выполнять свои обязанности и организует нормальную процедуру учета мнения общества. Следующий шаг — недопущение к власти тоталитарных и националистических сил и последовательная либерализация управления государством. Это очень важный шаг, но сегодня на повестке дня он второй по счёту…

Организаторы митинга планировали собраться в центре города и пройти к апелляционному суду. Там должно было происходить очередное рассмотрение одного из дел, по которым была лишена свободы основная конкурентка нашего президента на последних выборах. Если бы за неё проголосовало чуть больше граждан, она управляла бы государством, но теперь её содержат то в тюрьме, то в колонии, то в больнице. Наша власть подчеркнула, что тут нет никакого выборочного правосудия — исключительно торжество законности.