Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 87 Страница 14

Computrace/LoJack — это программный агент, устанавливаемый, среди прочего, на уровне прошивки BIOS-чипа и периодически (раз в несколько часов) связывающийся через сеть с единым центром управления. Туда он отправляет результаты сканирования приютившей его системы, а также получает инструкции в тех случаях, когда ноутбук заявлен как украденный или пропавший (после чего сигналит в центр уже каждые 15 минут). Этот механизм связи позволяет из центра шпионить за новым владельцем, передавать BIOS-агенту команды на уничтожение всей информации в компьютере или на передачу сигналов, позволяющих отследить точное местоположение пропажи.

Для того чтобы подобная технология была высокоэффективным противоугонным средством, разработан комплекс мер, делающих LoJack максимально невидимым в работе, имеющим полный доступ к управлению системой и в высшей степени устойчивым ко всем попыткам его уничтожения — типа переустановки системы, форматирования жёсткого диска или перепрошивки флэш-памяти BIOS. Согласно договорённостям, имеющимся у Absolute Software, фирмы-разработчика программы, почти со всеми заметными изготовителями ноутбуков (HP, Dell, Lenovo, Toshiba, Asus и прочие), LoJack не только активно встраивают в компьютеры уже на предпродажном этапе, но и изготовители ноутбуков сами подстраивают код шпиона под аппаратные особенности своих систем.

Изучив работу этой закладки, Сакко и Ортега продемонстрировали, что LoJack в действительности оказывается чрезвычайно опасным и неискоренимым BIOS-руткитом, который могут брать под контроль и использовать в своих целях криминальные хакеры. Эту штуку, конечно, можно называть «законным руткитом», однако в потенциале своём это всё равно продолжает оставаться чрезвычайно опасным средством из-за наличия каналов и мест в компьютере, не подлежащих никакому контролю со стороны владельца. Хуже того, поскольку данный руткит считается заведомо законным, он прописан в «белых списках» общераспространённых антивирусных программ, поэтому и вредоносные модификации LoJack могут оставаться незамеченными в предположительно защищённой системе.

Элементарно выводимая мораль из этих двух историй сводится к тому, что все мы фактически обречены раз за разом слушать одни и те же малоприятные известия.

Пока люди не будут иметь полного и осмысленного контроля за содержимым принадлежащего им компьютера, они всё время будут слышать новости о выявлении ещё одного укромного места, где могут скрываться неискоренимые вредоносные коды. Аналогично, пока общество не поставит под свой полный контроль деятельность спецслужб, людей так и будут взрывать в самолётах и в домах, в автобусах и в метро. Так уж устроены компьютеры и так, увы, устроен наш мир.

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Светлая сторона торга

Василий Щепетнев

Опубликовано 22 сентября 2011 года

Торговаться меня не учили. Абсолютно. Может, видели, что всё равно таланта к торгу ни на грош, нечего и времени тратить. Или же считали эту способность излишней. Или просто сами не умели. Не было возможности практиковаться. Приходишь в продуктовый магазин, хлеб четырнадцать копеек, булка городская шесть, чай грузинский, второй сорт – тридцать копеек, какой тут торг?

То ж и в промтоварном: приёмник «Геолог» — восемьдесят девять рубликов, стереоэлектрофон «Аккорд» — девяносто девять, велосипед «Харьков» – пятьдесят. Хоть проси, хоть уламывай, хоть на колени становись, цену ни на копейку не снизят. Базар? Ну, пожалуй. Однако на базар сельская интеллигенция ходила редко, денег едва-едва хватало отовариваться по крепким государственным ценам. А на базаре что овощи, что молоко, что мясо – всё вдвое против магазинного.

Тут бы и пригодились навыки торга, но, повторю, посещение базара было делом редким, и учиться торговаться на районном базаре – что учиться в армии стрелять. Сам-то я срочную не служил, в мединституте имелась военная кафедра, но одноклассники и бывалые сокурсники рассказывали: за два года службы расстреляли неполный магазин, двадцать четыре патрона или двадцать восемь, что ли. На сборах я патроны расходовал весьма удовлетворительно, и если Родине потребуется толстый, но меткий стрелок, что ж, я готов. Но это к слову.

Возвращаясь же к искусству торга, в свое оправдание скажу ещё, что нас заверяли: вам, ребята, это ни к чему. Смотрите: школу кончите в семьдесят третьем (так и вышло), институт, кто пойдёт, в семьдесят восьмом (я – в семьдесят девятом, поскольку медицине учат дольше), а в восьмидесятом у нас в стране будет построен коммунизм. С кем торговаться-то, если и еда, и жильё, и предметы первой необходимости станут бесплатными, предметы необходимости второй будут распределять по решениям трудовых коллективов и местных органов самоуправления, а предметов роскоши не будет вовсе?

И потому вместо торга в мединституте я изучал историю партии, политэкономию, диалектический материализм и научный коммунизм. Было интересно.

Хоть с коммунизмом вышла заминка, но, действительно, торговаться по окончании института было не с руки. Зарплата? Врачу-дерматовенерологу центральной районной больницы на ставку полагалось сто двадцать пять рублей «грязными», а хочешь больше — не торгуйся, а бери подработку ночными дежурствами по больнице.

Вернувшись в Воронеж и став врачом-дерматовенерологом областного кожно-венерологического диспансера, я со ста двадцати пяти рублей съехал на сто десять (причуды советской тарифной сетки), но и этих денег потратить полностью не мог: товар из магазинов исчезал стремительно, на какой-нибудь кухонный гарнитур из прессованных опилок следовало записываться второго января (предварительно отстояв в очереди ночь на морозе) и потом ждать выполнения заказа год-полтора. В условиях тотальных нехваток отсутствовал предмет для торга. И то, что я знал о процессе, я знал лишь благодаря книгам.

Вот Чичиков с Собакевичем торговались насчет цены мёртвой души — так ведь оба они герои не вполне положительные. А положительные… Помните: «Если вещь ему подходила, он всякий раз платил требуемую сумму, даже не пытаясь сбавить её. Д'Артаньян попробовал было сделать ему замечание на этот счёт, но Атос с улыбкой положил ему руку на плечо, и д'Артаньян понял, что если ему, бедному гасконскому дворянину, пристало торговаться, то это никак не шло человеку, который держал себя как принц крови».

Вот и я, покупая на базаре фрукты к новогоднему столу или цыплёнка для приболевшего сына, старался выглядеть Атосом. Мол, мне ли, врачу, торговаться, я выше прозы рынка. Но себя не обманешь. Неуверенность, как врождённая, так и благоприобретённая, сковывала язык и понуждала переплачивать.

И я удивлялся, что на Востоке (по крайней мере, на Востоке, изображённом в книжках) торговаться любят и умеют, а покупки без торговли вызывают уныние и у продавца, и у покупателя. И лишь случайно, когда я в сорок первый раз смотрел "Операцию "Ы", меня осенило.

Эпизод торга: директор базы, покупатель услуги, готов заплатить за имитацию ограбления триста рублей. Сумма кажется вполне приемлемой: и Трус, и Балбес в восторге. Но продавец услуги Бывалый начинает торг, и в итоге гонорар утраивается. Выгода продавца? Безусловно. Но и покупатель, после минутной досады, доволен: он нанял не каких-нибудь дешёвых пройдох, а вменяемых и обучаемых специалистов (как быстро Балбес наловчился петли отрывать!). В итоге все довольны.

А предположим, что торг отсутствует. Продавец назначает цену, покупатель безропотно её платит. Вроде бы хорошо? Ан нет. У продавца остается противное послевкусие: он продешевил! Если покупатель запросто дает цену, вдруг он дал бы и вдвое? Ну, а чувства покупателя известны… Итак, торг определяет границы возможностей. Что, безусловно, необходимо. И покупателю. И, особенно, продавцу.

Ведь все мы продавцы.

Каждый из нас немножечко продавец.

К оглавлению

Александр Амзин: Возникнут моды

Александр Амзин

Опубликовано 22 сентября 2011 года

Физик Лео Силард, один из отцов ядерного реактора, изредка писал научно-фантастические рассказы. Один из них, «Фонд Марка Гейбла», я хочу кратко пересказать.

Главный герой решает заснуть на триста лет, чтобы хотя бы одним глазком взглянуть на будущее — 2260 год. Однако из-за юридических баталий его пробуждение состоялось много раньше — в 2048.

Мир 2048 года по меньшей мере странен. Большинство американцев удалили себе все зубы и пережёвывают пищу специальными челюстями, привинченными к столу. Женщины не соблюдают диету благодаря сменным резиновым пищеводам. Зачатие 85 процентов детей производится искусственным образом — при этом мать старается купить сперматозоид подороже, принадлежащий одному из популярных доноров. И так далее.