Компьютерра - Журнал «Компьютерра» № 27-28 от 24 июля 2007 года (695 и 696 номер) Страница 16

До такой степени мутная ситуация в столь серьезном деле не может, естественно, не беспокоить научную общественность. В 2003 году Национальная академия наук США предложила исследовательскую программу для проверки научной достоверности всех существующих на сегодня криминалистических техник анализа – от отпечатков пальцев и экспертизы волос до баллистики и детекторов лжи. Идея всем вроде бы понравилась, под финансирование программы быстро нашли фонды и спонсоров, однако вскоре проект развалился: спонсоры из индустрии, процветающие на заказах биометрических систем опознания и прочих средств глобальной войны с терроризмом, в качестве главного условия потребовали от ученых, что сами будут контролировать как оценку получаемых при исследованиях результатов, так и доступность этих результатов для общества. На таких условиях ученые работать отказались, после чего проект исключили и из программы государственного финансирования.

А на фронтах борьбы с мировым терроризмом тем временем разразилось дело Брэндона Мэйфилда (Brandon Mayfield). Самое скандальное, можно сказать, «дактилоскопическое» дело последних лет, продемонстрировавшее, какова реальная ценность отпечатков пальцев в качестве главного доказательства вины. История эта началась с расследования террористических взрывов в Мадриде 11 марта 2004 года, где важнейшей уликой для следствия стал обнаруженный вскоре пластиковый пакет с детонаторами. Взрыватели были аналогичны тем, что использовались в бомбах на мадридских железных дорогах, а на поверхности сумки нашли отпечатки пальцев, которые были запущены по базам международной розыскной системы. Принадлежащая ФБР США крупнейшая в мире дактилоскопическая база IAFIS ("Объединенная автоматизированная система идентификации по отпечаткам пальцев") обнаружила в своих хранилищах нужное соответствие, которое трое собственных экспертов ФБР и один приглашенный со стороны квалифицировали как "стопроцентно надежное" и "абсолютно неоспоримое совпадение".

Идентифицируя человека всего по одному отпечатку пальца со столь высоким процентом уверенности, эксперты явно руководствовались сопутствующими обстоятельствами. А именно – сильно «подозрительной» личностью обладателя злосчастного пальца. Ибо выявленный в базе IAFIS отпечаток принадлежал адвокату Брэндону Мэйфилду из Портленда, штат Орегон. Который мало того что был женат на мусульманке-египтянке и пару лет назад защищал в суде человека, подозревавшегося в терроризме, так еще и сам обратился в ислам. Эксперты-криминалисты из Испании, к их чести, с самого начала выразили сильное сомнение в правильности идентификации Мэйфилда, указав, что видят лишь восемь точек подобия между его дактилоскопией и отпечатком на сумке. Однако в ФБР категорично настаивали, что их специалисты выявили пятнадцать таких точек, да к тому же и личность Мэйфилда практически идеально вписывается в образ исламского экстремиста.

Точность

Разные методы генетической идентификации по ДНК дают оценочную вероятность ошибки от 1 на миллиард до 1 на 100 миллиардов.

Мэйфилда, естественно, тут же отправили за решетку, и неизвестно, чем бы вся эта передряга для него закончилась, не отлови испанская полиция еще через две недели другого человека, алжирца Унана Дауда, у которого не один, а все отпечатки пальцев совпали со следами на пакете с детонаторами. Арестованного в Америке адвоката-мусульманина пришлось, конечно, отпустить. Лишь через полтора года после этого, зимой 2006-го Министерство юстиции США официально разобралось в происшедшем, слегка попеняло ФБР за небрежность в работе и выплатило пострадавшему адвокату 2 млн. долларов за несправедливое преследование. Однако надежность и объективность дактилоскопической экспертизы при этом не ставилась под сомнение ни в малейшей степени. Хотя повод был более чем подходящий.

Своеобразный оборот эта же история получила в Великобритании. На проходившей в Лондоне конференции Biometrics 2005 была представлена любопытная работа, имеющая прямое отношение к делу Мэйфилда. Ученые британского Университета Саутгемптона Итьел Дрор и Эльза Перон (Itiel Dror, Ailsa Pеron) решили выяснить, насколько влияют на заключения экспертов их предубеждения в сомнительных ситуациях, когда нет абсолютного соответствия между двумя сопоставляемыми отпечатками. Результаты исследователей наглядно показали, как заранее сформированное у людей мнение оказывает столь существенное влияние на экспертизу, что вывод может прямо противоречить их же собственному компетентному заключению, сделанному для суда в прежние годы.

Суть работы заключалась в следующем. Дрор и Перон устроили тестирование, в котором пять опытных экспертов-криминалистов должны были определить, соответствует ли остаточный отпечаток с вещественного доказательства другому отпечатку, снятому с пальца подозреваемого. При этом каждому из экспертов один из коллег-криминалистов доверительно сообщал, что сравниваемые отпечатки – это те самые, знаменитые пальчики, которые ФБР недавно привязывало к взрывам в Мадриде и которые привели к ложному обвинению Брэндона Мэйфилда. Но главная фишка опыта была в том, что в действительности данные отпечатки не имели к конфузному мадридскому делу ни малейшего отношения. Зато они были непосредственно связаны с работой самих этих экспертов. Ибо было пять разных пар отпечатков – для каждого из экспертов своя, им же в прошлые годы уже изучавшаяся и представленная в суде как достоверно установленное соответствие.

Однако теперь лишь один из пяти специалистов подтвердил совпадение двух отпечатков. Четыре же остальных участника изменили свое собственное заключение, сделанное пятью годами раньше. Трое из экспертов пришли к выводу, что налицо четко выраженное несоответствие отпечатков, а четвертый заключил, что имеющейся информации недостаточно для определенного вывода.

Количество проведенных в этом исследовании экспериментов, конечно же, не позволяет сделать сколь-нибудь значимые оценки относительно доли ложных опознаний в реальной дактилоскопической экспертизе. Но эта работа отчетливо показывает, сколь важно проводить экспертизу по канонам, выработанным серьезной наукой. Ибо в научных исследованиях давным-давно известно, что при любых тестах с участием людей неизбежен субъективизм, а избавиться от него можно лишь с помощью так называемых слепых методов тестирования. Например, при опознании свидетелями возможного преступника подлинно объективной процедурой может считаться лишь двойной слепой метод – когда личность подозреваемого известна только третьей стороне, не участвующей в опознании.

Применительно к криминалистической экспертизе такой – подлинно научный – подход подразумевает, что в каждой лаборатории должен быть независимый наблюдатель, распределяющий анонимно представленные образцы для идентификации. Это могло бы помочь в получении действительно объективных экспертных заключений. Однако подобная практика среди криминалистов не принята нигде, эксперты никогда не получают данные для анализа «вслепую» и, как правило, заранее знают, какого рода заключение ожидают от них коллеги по следственной работе.

БАЗА

IAFIS, Автоматизированная система ФБР для дактилоскопической идентификации, в настоящее время содержит отпечатки более 51 млн. осужденных преступников и более 1,5 млн. человек без криминала в биографии.

Идентификацию на основе ДНК ныне принято – и вполне заслуженно – считать одним из самых мощных инструментов в борьбе полиции с преступностью, да и вообще при судебных расследованиях. В отличие от дактилоскопии, для ДНК-анализа сделаны аккуратные оценки вероятностей ошибок опознания, и эти вероятности действительно очень малы. В судебной практике уже имеется достаточно примеров, когда именно ДНК-анализ помогал исправить ошибки неверной идентификации по отпечаткам пальцев и освободить несправедливо осужденных или арестованных людей.

Однако и вокруг этого, сравнительно нового метода анализа уже успел сформироваться ореол некоего абсолютного средства установления истины, которое якобы невозможно обмануть. Ибо в массовом сознании как-то само собой сложилось мнение, что следы ДНК подделать невозможно. На самом же деле и здесь реальная картина выглядит иначе.

Австралийский ученый-биотехнолог Дэвид Берримен (David Berryman) из Университета Мёрдока в ходе экспериментов установил, что грамотному злоумышленнику эффективно подделать ДНК-следы, в принципе, совсем не трудно. Обеспокоенный своим открытием исследователь пошел по инстанциям, пытаясь предупредить о потенциальной опасности полицию и судебные органы, но ни малейшего интереса у властей эта новость не вызвала. Тогда Берримен обратился к ТВ-журналистам, которые и сняли на данную тему занятный материал, показанный по австралийскому телевидению в сентябре 2004 года.