Компьютерра - Журнал «Компьютерра» № 25-26 от 10 июля 2007 года (693 и 694 номер) Страница 20

А вот гибких дисплеев не было даже в музеях. В компании говорят, что готовы наладить производство в любое время. Другое дело, найдется ли спрос на дисплеи e-paper при нынешней технологии их изготовления, когда 12-дюмовый «лист» обходится в 3–5 тысяч долларов.

О культурных, социальных и даже кулинарных особенностях Кореи мои коллеги уже не раз писали. Мне же хотелось бы отметить ту роль, которую играют острова, в изобилии окружающие полуостров. Естественная обособленность привела к тому, что по образу жизни и даже мировоззрению островитяне отличаются от континентальных жителей. Особенно это справедливо для самого крупного и известного острова Чеджу, расположенного в южной части страны. На Чеджу частенько ссылали опальных придворных, так как шанс вернуться в Корею оттуда был минимальным. Более тысячи лет назад остров был независимым государством, а затем перешел под власть корейских королей. Но их влияние на островитян еще долго оставалось номинальным. Да и сейчас Чеджу – это провинция с довольно широкими автономными полномочиями.

На островах по сей день распространен шаманизм, который в туристических справочниках фигурирует среди основных религий страны, сразу после христианства и буддизма. Для островов характерна и своя культура. В диалекте, на котором разговаривают жители Чеджу, немало слов из исчезнувшего языка древнего государства и множество заимствований из китайского и японского. Так что не каждый сеулец сможет объясниться с аборигеном. Кроме того, Чеджу остается одним из последних оплотов матриархата в мире. Во многих семьях острова женщина играет главенствующую роль. Это, правда, является прямым следствием распределения семейных обязанностей. Женщины добывают средства к существованию, без какого-либо оборудования ныряя в море для сбора жемчуга, морских ежей и т. д.

Жители, склонные к менее рискованным профессиям, заняты в основном сельским хозяйством или работают в туристической сфере. Чеджу можно назвать азиатской Калифорнией. Воздух здесь более жаркий и влажный, чем на континенте. Вдоль прибрежной зоны располагается куча пятизвездных отелей со своими пляжами, а по острову во множестве разбросаны ранчо и поля для гольфа. Туристов также завлекают красивой природой, видами скалистых берегов, водопадов и, конечно же, вулканов. Один из них – Халласан – расположен аккурат в центре острова и является самой высокой горой Южной Кореи (почти две тысячи метров над уровнем моря). Впрочем, с туризмом у жителей Чеджу в последнее время не очень ладится. Корейцы, как уже говорилось, ездят сюда все реже, а раскруткой острова в международном масштабе, похоже, никто не занимается. Так что толпами сюда прибывают в основном уже распробовавшие прелести Чеджу японцы. Благо до острова им от одного до трех часов лета.

ЦИФРА ЗАКОНА: Средства и методы

Автор: Павел Протасов

На деятельности одной из крупнейших «пиратоборческих» организаций, НП ППП, я уже останавливался в одной из своих публикаций [3]. Но придется вернуться к этой теме. Дело в том, что в упомянутой статье я допустил несколько неточностей, которые, впрочем, не носили грубого характера. Тем не менее я хотел бы их исправить, а заодно – рассказать вам еще много интересного.

В качестве одного из главных направлений своей деятельности НП ППП называет выпуск "методических материалов", которыми охотно обеспечивает правоохранительные органы. Прежде всего это, конечно, методическое пособие "Компьютерное пиратство: методы и средства борьбы", переиздаваемое два раза в год. Последнее издание – двенадцатое по счету [Все дальнейшие цитаты будут относиться именно к нему, если не указано иное].

Оно представляет собой довольно толстую книгу формата А5. Не самый удобный формат: сложить бы ее вдвое – и на полку лучше помещалось бы, и по толщине подобралось бы к Библии. Ну, чтобы соответствовать: при расследовании уголовных дел эта книга играет именно роль Библии. Хотя и очень трудно объяснить благоговение перед непонятным "руководством", которое пишут потенциальные потерпевшие, а потом навязывают его следователям, экспертам и судьям.

Вероятно, на такую популярность повлияло несколько причин. В первую очередь – отсутствие нормальной литературы, что приводит к использованию чего попало по принципу "дают – бери". Кроме того, НП ППП и ему подобные организации активно лоббируют свои интересы в правоохранительных органах, и даже «руководство» разрабатывалось ими совместно с Управлением "К".

Непонятно, как организацию, состоящую из потенциальных потерпевших по делам о "пиратстве", пустили что-то там советовать (а в числе видов деятельности НП, описанных в "руководстве", значится еще и "организация экспертизы программных продуктов", от которой потерпевших вообще надо держать на расстоянии пушечного выстрела). Тем не менее в результате распространения НП своей "методической помощи" сложилась такая ситуация, когда в большинстве уголовных дел лежат "экспертизы контрафактности", сделанные по "методике", разработанной НП ППП и содержащейся в том самом "руководстве". Хотя «методикой» ее можно назвать с большой натяжкой: мы подробнее остановимся на этом креативе ниже. Советы НП дает не только экспертам: в «руководстве» содержится методика именно расследования уголовных дел, предназначенная для прокуратуры и милиции.

Авторы пособия вообще много внимания уделяют уголовным делам, рекомендуя использовать их даже в качестве подготовительного этапа перед гражданским иском. В результате вместо того, чтобы сразу обращаться в гражданский или арбитражный суды и требовать денег со ссылкой на ГК, представители правообладателей на местах часто действуют наоборот: просят привлечь нарушителя к уголовной ответственности, затем подписывают с ним мировое соглашение. И лишь тогда идут предъявлять гражданский иск, в качестве доказательств используя документы из уголовного дела, как им советуют все в том же "руководстве".

Но не это самое главное. Уже некоторое время я наблюдаю за практикой привлечения к уголовной ответственности за "пиратку", а также по «компьютерным» статьям УК 272 и 273 и примерно представляю, какие ошибки и нарушения закона в таких делах допускаются. Но до сих пор я считал, что такие методы расследования сложились стихийно и распространяются в виде «мемо-вирусов» через СМИ и Интернет, то есть оперативники о них узнают, читая статьи и опубликованные копии приговоров. Вот болван! На самом деле большинство из этих методов описаны там, в нашей библии от НП ППП.

Книге, которую оно активно рассылает как минимум по УВД (насчет прокуратур и судов информации у меня нет). Ну что ж, давайте почитаем…

Я уже упоминал, что потерпевшим, мягко говоря, не стоит участвовать в проведении экспертиз, в первую очередь из-за того, что экспертизы должны выполнять лица независимые. Авторами «руководства» вопрос о "зависимости эксперта" трактуется своеобразно: в числе ее видов в соответствующем разделе названы только "служебная, материальная и личная зависимость (родственные обязательства)". Тогда как статья 70 УПК в качестве оснований для отвода эксперта называет его "служебную или иную зависимость". Можно ли считать «зависимостью» "методическое обеспечение" эксперта, подготовленное организацией, представляющей потерпевшего? По-моему, вполне. Но все известные мне ходатайства об отводе эксперта на этом основании остались неудовлетворенными [То, как такие дела рассматриваются в наших судах – это отдельный разговор].

Даже правильные, в общем-то, советы, содержащиеся в "руководстве", повсеместно нарушаются. Например, запрет эксперту самостоятельно собирать образцы: в большинстве виденных мною «экспертиз» указывалось, что «контрафактные» носители информации сравнивались с "лицензионными", взявшимися неизвестно откуда и в суд не представленными. В этой части «руководство» само себе противоречит: запрещая собирать образцы, оно тут же в качестве одной из задач экспертизы называет "идентификацию продукции", представляющую собой выявление "внешних отличий по сравнению с эталонными образцами либо их описанием". Но на это суды тоже в большинстве своем закрывают глаза.

Вдобавок непонятно, почему написанное в «руководстве» носит гордое название "методики". Из всей методики там – только общие рекомендации по назначению экспертизы, предназначенные, скорее, для следователя. О проведении экспертизы практически ничего нет, за исключением описания упаковки и рисунка на дисках некоторых программных продуктов некоторых правообладателей. Плюс несколько образцов "актов исследования" и одно "заключение", которое приведено даже не полностью, а в извлечениях. Мне не кажется, что этого достаточно для обучения эксперта.

К тому же и здесь всплывает извечный вопрос "экспертиз на контрафактность" – собственно о "контрафактности". Иначе говоря, о том, допустимо ли спрашивать у эксперта, "контрафактный ли диск". Вопрос этот в «руководстве» решается окольным путем: авторы утверждают, что спрашивать можно только о "признаках контрафактности". Под ними понимаются главным образом признаки кустарного изготовления: плохая полиграфия, отсутствие кода IFPI, несколько программ на одном носителе и пр. Такой метод работает не всегда. Например, у законно созданной резервной копии «признаки» есть, а «контрафактности» нет. У тиража произведения, который допечатан сверх того количества экземпляров, на которое заключен договор, наоборот, есть "контрафактность", но нет "признаков". Да и вообще, "признак контрафактности" только один – это нарушение авторских прав, которое влечет за собой изготовление или распространение экземпляра произведения. Так нас, по крайней мере, учит статья 48 закона "Об авторском праве…".