Фредрик Максвелл - Этот негодяй Балмер, или человек, который управляет «Майкрософтом» Страница 21

Гейтс и Балмер продолжали продавать «MS-DOS», используя остроумную ценовую систему. Они в основном отдавали системы изготовителям комплектного оборудования (ИКО) — паушальный сбор[44] пятьдесят тысяч, независимо от того, сколько компьютеров производители продают. Если продано сто тысяч единиц, цена будет пятьдесят долларов за штуку. Если продано двести тысяч — цена будет двадцать пять долларов за штуку. Учитывая розничную цену от полутора до двух тысяч долларов, программное обеспечение могло составлять менее 5 процентов от общей стоимости персонального компьютера. К 2002 году можно было купить компьютер «Делл» с 20 гигабайтами (20 миллиардов байт) памяти менее чем за восемьсот долларов. Учитывая, что в персональном компьютере «Ай-би-эм» 1981 года память была от нуля до сорока восьми тысяч байт, взятый в отдельности компьютер «Делл» младшей модели вмещает больше памяти, чем все двести тысяч ПК фирмы «Ай-би-эм», проданные в первый год, вместе взятые.

Глава 6. На волю

В 2000 году Стив Балмер сказал «Ю-эс-эй тудей», что не интересуется историей, хотя, по воспоминаниям Джона Кэмпбелла, в «Детройт кантри дэй» он прекрасно успевал по истории. Точка зрения Балмера напоминает знаменитое убеждение Генри Форда, что «история — это вздор» — прежний вариант современного «Что ты сделал для меня за последнее время?» — мантра заведующих отделами продаж по всему миру.

Если бы Балмер изучал историю Дикого Запада, то узнал бы, что 8 января 1882 года был печальным днем для Сан-Франциско. В тот день умер император Нортон. В 50-е годы XIX века Джошуа Авраам Нортон был одним из самых преуспевающих бизнесменов в городе, но обанкротился, пытаясь монополизировать торговлю рисом в районе Залива, и сбежал. Через несколько месяцев Нортон неожиданно появился в редакции местной газеты, облаченный в мундир с эполетами, и заявил следующее: он, Джошуа Нортон, провозгласил себя императором Соединенных Штатов и протектором Мексики, Заявление напечатали, и Нортон стал городским королем чудаков: он выпускал собственноручно нарисованные деньги, принимавшиеся местными купцами, ресторанами и тавернами. Верхушка общества потакала его причудам. Газеты цитировали высказывания «Импи» на злобу дня. Когда мундир износился, городской совет большинством голосов постановил купить новый. О смерти одной из его собак, Лодыря, газеты сообщили на первых полосах. Похороны императора Нортона привлекли более десяти тысяч человек. Ровно через сто лет после этого в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия, — отчасти из-за действий Стива Балмера — имела место другая кончина, которая со временем вызвала в Сан-Франциско гораздо большее горе, чем смерть императора Нортона. Понадобилось почти десять лет, чтобы полностью понять последствия этого январского дня.

8 января 1982 года министерство юстиции президента Рональда Рейгана объявило, что прекращает тринадцатилетний антимонопольный процесс против «Ай-би-эм» и что «Эй-ти энд ти» согласилась продать свои региональные фирмы-производители «Белл». Считалось, что «Ай-би-эм» победила, а «Эй-ти энд ти» навесили ярлык неудачника; будущее показало, какое из определений верно.

В начале января 1982 года акции обеих компаний продавались примерно по шестидесяти долларов за штуку. За следующие одиннадцать лет сто акций «Ай-би-эм» принесут доход девять с половиной тысяч долларов, а сто акций «Эй-ти энд ти» — 25 901 долларов. «Нью-Йорк таймс» назвала решение министерства юстиции «концом эпохи в антимонопольном праве».

Как знали многие юристы в Вашингтоне, глава Антимонопольного комитета Минюста Уильям Бакстер (бывший профессором в Стэнфорде, когда там учился Балмер) считал, что определять, что лучше для потребителей, должен рынок, а не правительство. Как говорит один высокопоставленный вашингтонский юрист, в то время «надо было быть идиотом, чтобы не знать, что [министерство юстиции] не собирается в ближайшее время предъявлять иск по Параграфу 2 [монополизация]». Учитывая сообразительность юридического отдела «Майкрософта» плюс каждодневный контакт с «Ай-би-эм» — а занимался этим Балмер, — в сущности, невозможно, чтобы он не знал о терпимом настроении властей. В течение двенадцати лет пребывания у власти президента Рональда Рейгана, а потом в первый год президента Джорджа Буша министерство юстиции не возбудило ни одного иска о монополизации. По существу, эти две администрации дали понять, что монопольная полиция отдыхает и мышке-«Майкрософту» предоставляется полная свобода. Однако в январе 1982 года «Ай-би-эм» только начинала устанавливать стандарт аппаратного обеспечения для персональных компьютеров, и в то время очень немногие за пределами данной отрасли хотя бы слышали о «Майкрософте»: это была просто еще одна компания из многих, производящих программное обеспечение для ПК.

Предметом антимонопольного процесса было использование «Ай-би-эм» своего доминирующего положения на рынке больших ЭВМ для удушения честной конкуренции. В 1986 году «Ай-би-эм» подписала соглашение, обязавшись не объявлять о продуктах, пока не будет уверенности, что сможет выполнить обещание. Разгадка решения министерства юстиции отказаться от иска проста: большинство экспертов полагали, что «Ай-би-эм» находится на грани поражения, все свидетельские показания были заслушаны. Судебное постановление ожидалось в скором времени.

Приговор по «Эй-ти энд ти» — другое дело. Подобно «Майкрософту» семнадцать лет спустя, было очевидно, что компания проиграет. В Вашингтоне, округ Колумбия, выдающийся человек, председательствующий федеральный судья Гарольд Грин заявил на открытом судебном заседании, что доказательства правительства продемонстрировали: «система «Белл» нарушала антимонопольные законы целым рядом способов в течение длительного периода времени». Как сделает в том же суде на процессе «Майкрософта» Томас Пенфидц Джексон, Грин намекнул, что его решение будет вынесено с расчетом на то, что стороны договорятся. Юристы «Эй-ти энд ти» и Минюста долго бились над весьма запутанным соглашением. «Эй-ти энд ти» согласилась разделиться на семь региональных компаний: «НИНЕКС», «Белл атлан-тик», «Белл саут», «Америтек», «ЮС вест», «Саутвестерн белл» и «Пасификтелесис». Взамен они получили разрешение выйти на рынок информационных услуг с хорошо финансируемыми «Белл лабс», от которых со временем откололась хорошо финансируемая «Лусент текнолоджиз».

Почти сразу же компании междугородней связи вроде «Эм-си-ай» и «Спринт» начали вгрызаться в долю «Эй-ти энд ти» на рынке. Внешний источник, вынудивший «Эй-ти энд ти» уступить, оказал ей услугу: компания стала настолько крупной и неповоротливой, что забыла, что такое настоящий рынок. Действительно, судья на процессе «Ай-би-эм» Дэвид Эдельстайн позже сказал: «Если заглянуть в глубь веков, вся история показывает, что, когда действует принуждение и монополия разваливается, части становятся сильнее целого». Не нужно заглядывать дальше дела «Стандарт ойл» в 1911 году, чтобы увидеть, что тридцать четыре компании, на которые она разделилась, стали гораздо более прибыльными, чем она была целой, хотя это произошло скорее благодаря тому, что резко возросшие продажи автомобилей сильно увеличили потребность в бензине.

А в Сиэтле Стив Балмер, мастер создания сетей, поддерживал контакты с сокурсниками по Гарварду, как очевидно из отчетов, которые каждый курс публикует раз в пять лет. Для отчета 1982 года Балмер писал:

«После Гарварда я два года занимался маркетингом в «Проктер энд Гэмбл», потом поработал в Голливуде, изучая кинобизнес. Осенью 1979 года я вернулся в Стэнфорд [на самом деле это был его первый семестр в Стэнфорде] и проучился первый год на магистра экономики управления. Я преждевременно ушел из школы, чтобы работать в Сиэтле у друга и однокашника по Кариер-Хаус Билла Гейтса. Билл еще на втором курсе стал одним из основателей компании компьютерных программ «Майкрософта». Сейчас эта компания — ведущий поставщик системного программного обеспечения для микрокомпьютеров. Мы продаем нашу продукцию через сеть из более 2000 компьютерных магазинов, а также производителям аппаратного обеспечения вроде «Эппл», «Ай-би-эм» и «Радио шэк». Рост был феноменальным: компания по меньшей мере увеличивалась вдвое каждый год с тех пор, как Билл начал дело. Этот год мы закончим с объемом продаж 15 миллионов долларов, у нас более 110 служащих. Я обожаю свою работу, которая заключается не только в подборе кадров, но и в надзоре над финансами, маркетингом, контактами и сферой составления технических пособий».

Гейтс в ответ на запрос однокашников просто написал свой адрес.

Проработав два года, Балмер осознал пределы своих возможностей и признался себе, что «Майкрософту» нужен более опытный менеджер. Гейтс даже предложил ему вернуться в Стэнфорд. Вместо этого Балмер посоветовал нанять президента. Агент по найму кадров нашел сорокалетнего Джеймса Тауна. Таун был продуктом Стэнфордской школы бизнеса и до недавнего времени управлял портлендским отделением «Тектроникса», расположенным в Орегоне производителем технического оборудования: почти три четверти миллиарда долларов, семь тысяч сотрудников. И вновь залучить первоклассных программистов и администраторов в сиэтлские дебри мира компьютеров было нелегко, особенно когда центр американской компьютерной солнечной системы распределялся между Бостоном на востоке и Силиконовой долиной на западе. Однако Балмер и Гейтс убедили Тауна, что будущее отрасли связано с программным, а не аппаратным, обеспечением и что отношения «Майкрософта» с «Ай-би-эм» помогут одолеть конкурентов. Таун поступил на работу. Он продержался меньше года.