Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 112 Страница 3

Знакомый участковый врач посчитал: в среднем за день он одолевает четыреста пятьдесят ступенек вверх и, естественно, столько же вниз. Покупать диплом ради такого счастья? О прелестях общения с трясущимися от похмелья или отсутствия дозы согражданами не говорю.

Люди небольшого достатка учатся здесь и сейчас, потому что не хватает денег на учёбу европейскую. Надеются, что вдруг чему-нибудь да научат. Можно будет пойти медпредставителем в какую-нибудь фирму. Или в частную клинику устроиться. Или стать менеджером в супермаркете. Или устанавливать бронированные двери и пластиковые окна. Или петь песни на эстраде. Или наняться курьером в интернет-магазин. Или вырасти в министра сельского хозяйства. Да мало ли возможностей даёт российский диплом врача!

И потому люди зажиточные стараются выучиться за границей. Или выучить там детей, если самим поздно. Но ждать, что человек, пройдя путь от абитуриента до полноправного европейского доктора, вернётся в Россию, чтобы поработать в поликлинике, я бы не стал. Один, два, десять – верю, тысяча – никогда.

Нет выхода?

Люблю классическое американское кино за то, что в какую бы передрягу ни попадал герой, всё кончается хорошо. То кавалерия прискачет, то у героя вдруг обнаруживаются невероятные способности, то ещё что-нибудь случится, но кусачую монструозию сквозь дыру в обшивке звездолёта вдруг вытягивает в космос, банда, терроризирующая станицу, укладывается в пыль штабелями, а марсиане-кровопийцы умирают от простуды.

Вот и сейчас хочется придумать что-нибудь замечательное, дать рецепт, как нам обустроить здравоохранение, найти в ближайших кустах рояль, да не простой, не местной мебельной фабрики, а «Стейнвей».

Дать рецепт я могу, нетрудно, да толку-то? Не раз замечал в аптеке: протягивает больной рецепт, провизор достает коробочку с лекарствами, говорит цену, и на том всё кончается. Нет у больного денег, или он не готов с деньгами расстаться. В первом случае делать вообще нечего: на нет и лекарств нет. Во втором же…

Хорошо, вот он, заветный рецепт, пользуйтесь: следует увеличить финансирование здравоохранения в шесть раз. Пусть не одним днём, а за пятилетие. В этом году в шесть раз поднять зарплаты медикам, в следующем шестикратно увеличить расходы на содержание больниц, дальше – на капитальное строительство, потом – оборудование и так далее. И тогда не сразу, а лет через двадцать мы сравняемся с Португалией. Не исключаю, что и перегоним. Готов биться об заклад.

Да только нет таких простаков – биться об заклад без шансов. Поскольку шансов шестикратного повышения реальных расходов на здравоохранение нет никаких. Повысят номинальную зарплату на десять или двадцать процентов – вероятно. Но реальная покупательная способность той зарплаты будет, пожалуй, меньше, чем сегодняшняя.

Купят новые томографы? Очень может быть. Купят и поставят в «отделение платных услуг», а бедным людям (большинство россиян двадцать первого века в бедности родились, в бедности и умрут) пользы от них будет чуть. Или даже меньше. На одну открытую больницу, с музыкой, с речами, с министром, разрезающим ленточку, придётся несколько закрытых. Без телесюжетов с министрами. К закрытию больниц они, министры, не причастны. Только к открытию.

Поколдуют волшебники со статистикой и поднимут среднюю продолжительность жизни ещё на годик-другой. Всё равно среднестатистический россиянин будет жить меньше среднестатистического немца. И намного меньше. Но это, объяснят нам, не из-за того, что государство денег на здравоохранение пожалело, а просто народ скверный донельзя. Ест всякую дрянь, пьёт гадость, живёт в плохих домах, дышит грязным воздухом, трудится в кошмарных условиях, отдыхает на огороде. Нет, не способен наш народ обеспечить себе долгую и счастливую жизнь. А раз так, стоит ли на него, никудышного, тратиться? Бюджетным деньгам можно найти куда лучшее применение.

И найдут.

Потому, помимо выписывания рецепта, нужны иные действия.

Если болезнь нельзя вылечить, быть может, пригодятся паллиативные меры? Смягчить проявления болезни, облегчить последние дни страдальца?

Любая массовая газета сегодня сдаёт площади под рекламу всяческих снадобий и амулетов, исцеляющих рак, облысение, катаракту и чесотку то вместе, то поочерёдно.

Но и проверенные технологии стучатся в дверь. Больные обзаводятся не только термометрами и тонометрами, но покупают электрокардиографы и прочую серьёзную аппаратуру. Увы, кардиографы недёшевы, поскольку рассчитаны на европейского врача, который, по мнению производителей, за марку и качество готов платить сполна. Но сделать линейку общедоступной диагностической периферии (Е-кардиографы, Е-стетоскопы, Е-глюкометры и проч.) технически несложно, а при массовом выпуске цена её станет общедоступной. И тогда каждый сможет, подключив периферию к компьютеру, обследоваться и лечиться на дому. Запустил программу, прицепил то, другое, третье, нажал кнопку – и читаешь диагноз и рекомендации. «Острое респираторное заболевание, арбидол по капсуле два раза в день пять дней».

Лучше всё же обратиться к врачу, но к врачу не участковому, не поликлиническому, а сетевому. Скайп работает, врачей полно, требуются лишь деньги на первичные телеграммы. Дерматолог Е-лупой станет разглядывать высыпания. Эндокринолог неинвазивным глюкометром проверит концентрацию глюкозы в крови. Терапевт измерит давление. И каждый выпишет лекарство. Рецепт распечатает принтер.

Понятно, что лечить зубы или рожать придётся в реальных больницах. Но половина вызовов как «скорой помощи», так и участковых врачей приходится на случаи, которые вполне можно решить дистанционно.

Законодательство? Законодательство недолго и подправить. Или разместить сайт «Сетевой доктор» в Андах. Можно консультировать бесплатно. Можно за деньги. Всем хорошо. Москвич сумеет обратиться к уездному доктору подешевле. Деревенский больной сумеет проконсультироваться у московского профессора — экономия на проезде, питании и проживании сделает консультацию доступной.

Лечение по сети неполноценное? А в поликлинике, думаете, полноценное? Из семи минут, отпускаемых по современным нормативам на дерматологического больного, восемь занимает бумажная работа, нетрудно посчитать, сколько остаётся на общение с пациентом. К тому же сегодняшнему студенту псориаз или красный плоский лишай зачастую показывают лишь на экране, а не в грубой реальности. Так что – «оне привычные-с». И потом, всегда можно порекомендовать очную явку с повинной.

Интересно, в случае медицинской глобализации станут ли американцы в целях экономии обращаться за помощью к российским сетевым докторам, или же предпочтут докторов чешских, индийских или китайских?

К оглавлению

Дмитрий Вибе: Учёные в шоке

Дмитрий Вибе

Опубликовано 12 марта 2012 года

Одно из любимых вненаучных занятий профессионального учёного состоит в том, чтобы потешаться над журналистами, пишущими безграмотные заметки о новостях науки. Что есть, то есть. Бестолковый перевод, путаница в терминах, злоупотребление метафорами — без слёз не прочитаешь. Чего стоит хотя бы маленький шедевр о противостоянии Марса, который ходит сейчас по русскоязычному интернету. В английском описании было сказано, что в начале марта Марс будет виден примерно под тем же углом, что монета в четверть доллара с расстояния 340 метров. Неизвестный переводчик выкинул из этой формулировки лишние слова и написал, что 340 метров — это размер самого Марса, причём не всегда, а только в 2012 году (например, тут).

Но проблема не только в этом. Часто в новостях науки приходится читать об открытиях, опровергающих ту или иную теорию. Иногда текст настолько криклив, что побуждает заняться исследованием: откуда растут ноги у очередной сенсации. Вот тут-то зачастую и оказывается, что журналисты добавили в новость только путаницу и арифметические ошибки. Дух сенсационности существовал уже в первоисточнике, которым для журналиста является пресс-релиз. Авторы релизов сами смело пишут о каждодневных переворотах в науке. Существует даже комплект шаблонных формулировок, которыми в релизах принято подчёркивать значимость открытия: «учёные озадачены», «учёные чешут в затылке», «учёным пришлось вернуться к классным доскам» и, разумеется, «противоречит общепринятой теории».

В сентябре прошлого года по СМИ пробежала новость о перевороте в общепринятой теории звёздообразования. Я взволновался: эта тема попадает в область моих интересов, и мне тревожно было читать о том, что «первобытная звезда, обнаруженная астрономами на внешних краях нашей галактики, может обрушить все современные представления о том, как образуются звёзды во Вселенной». Другие сообщения также содержали мрачные слова: «противоречит науке», «абсолютно не укладывается в общепринятую теорию звёздообразования» и пр. Мне было бы печально, если бы моя любимая тематика в одночасье рухнула, и потому я пошёл по следам, уверенный, что крах науки придумали журналисты.