Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 174 Страница 9

Но если не только Вселенная конечна, но конечны возможности человеческой цивилизации? Межпланетные путешествия возможны, а межзвёздные – нет? Дана солнечная система, и будет с нас. Живите по средствам, а впрочем, как знаете. Есть мешок семенной пшеницы: хотите, сейте, хотите, на мельницу свезите, перемелется – мука будет. Пироги вкусные! То ж и леса: чтобы печку топить, вырубайте подчистую или собирайте валежник. Печки, понятно, теперь другие, как и леса, но принцип ясен.

Человек – существо, нуждающееся в одобрении общества. Высшая форма одобрения есть зависть: если тебе завидуют, значит, ты сумел достигнуть многого и опередить многих. Военные меряются звёздами на погонах, олигархи — гаремами и яхтами, но на универсальную меру, позволяющую сравнить маршальскую звезду и трёхпалубную яхту, претендуют деньги. Однако деньги деньгам рознь. Есть рубли, есть доллары США, есть крюгерранды. Последние мне особенно по душе, но вижу я их лишь на фотографиях. Но кто мешает каждому чеканить свою монету? И определять её обменный курс, как делал это советский государственный банк, раз в месяц выносящий на всеобщее обозрение курс мировых валют без обязательства его исполнения? Доллар в советское время стоил шестьдесят копеек! Поменять копейки на доллар было невозможно, но что с этого, пустое. Отсюда каждый, сообразуясь с навыками рисования, может изобразить оригинальную денежную единицу, к примеру «шиш», и выпускать бюллетени, приравнивая один шиш к десяти долларам или семи евро. Обладая капиталом в миллион шишей, всяк волен чувствовать себя тайным набобом, графом Монте-Кристо в подполье, дожидающимся своего часа. Всё портит неверие владельца: очень трудно представить, что за шишами есть хоть что-нибудь. Нет, если уж выпускать валюту, то она должна быть обеспечена. Чем? Если есть материнский капитал, то есть и капитал новорождённого (кстати, загадочное слово: рождённый заново? то есть был и прежде?), представляющий собой жизнь. Разменные купюры – годы, месяцы, дни и часы. Вот тут торопиться не надо, не стоит менять часы на доллары даже по привлекательному, казалось бы, курсу. А по непривлекательному и подавно. Если в обмен на никчёмное золото предлагаются замечательные зеркальца, бусы и бубенчики, стоит призадуматься, нужны ли бубенчики и бусы в принципе. И если нужны, нельзя ли изготовить их своими руками.

На сколько можно обменять день? На десять долларов? На сто? На целую тысячу? Стареющий олигарх, пожалуй, даст и больше, да только обменные пункты пока несовершенны. Почку пересадить, лёгкое, даже сердце за деньги можно, но вот жизнь в чистом виде, напрямую заполучить пока не выходит. Ну и пусть. Зато каждый может чувствовать себя владельцем собственной жизни и защищать этот капитал всеми способами. Вкладывать его только в солидные предприятия, а несолидные, на грани смысла и за гранью оного, обходить стороной. Читая биографии успешных людей, видишь, что они исключительно умно вкладывали свой первоначальный капитал – жизнь. Спортсмен из деревушки ехал туда, где были тренеры, стадионы, спортивные школы, и из перспективного мальца вырастал в олимпийского чемпиона. Студент покидал стены провинциального или столичного вуза и отправлялся в Марбургский университет, а то и в Кембридж и становился учёным европейской величины. Художник отправлялся в Италию, новатор-изобретатель – в Новый Свет, не давая капиталу протухнуть без употребления. Распознать, на что ты годен и чего, собственно, хочешь, – вот главная задача первых двадцати лет жизни. И эту задачу успешно решают от силы пять процентов стартующих. Остальные порой подчиняются воле родителей, которые хорошо, если преуспели в жизни, чаще же, проиграв сами, пытаются отыграться в детях. Порой уступают пропагандистскому нажиму: в восьмидесятые годы, например, пытались насадить движение выпускников «Всем классом останемся в родном колхозе». Оставались, правда, до призыва в армию, а девчата, будучи поумнее, так и сразу перебирались куда-нибудь в Иваново.

Или же просто плывут по течению, а какое в болоте течение?

(продолжение обдумывается)

К оглавлению

IT-рынок

Тактика цифры: мир информационных технологий стал настолько масштабен и конкурентен, что пора осваивать приёмы войн

Михаил Ваннах

Опубликовано 22 мая 2013

Есть у старого доброго Киплинга рассказ Steam Tactics, написанный в 1902 году. На русский его перевели под названием «Стратегия пара» (включив даже в том «Библиотеки всемирной литературы», который бард империализма разделил с практиком одного политкорректного занятия, осуждавшегося бездушными викторианцами…). Забавная история о том, как джентльмены, дорвавшиеся до одного из первых автомобилей, развлекаются от души, попутно измываясь над пытающимся помешать им полицейским… В этом им помогают те предоставленные технологиями возможности парового двигателя, которыми не располагала гужевая повозка. И возможности эти досточтимые джентльмены очень грамотно разыгрывают, учитывая и особенности местности, на которой они изволят развлекаться, и психологию людей, с которыми они имеют дело.

И вот складывается впечатление, что сегодня для мира ИТ-бизнеса на первый план выходят именно те формы поведения, которые принято назвать «тактика». Попробуем объяснить, что это и почему важно! Ну, слово τακτικά — древнеэллинское. Означает оно, как донёс до нас Ксенофонт, искусство командования войсками. Обратим внимание: ученик мудреца Сократа Ксенофонт не стал ныть о суровых природных условиях, доставшихся родной Греции, и теоретически обосновывать необходимость аскезы и тяжкого низкооплачиваемого труда. Нет, он бодренько, собрав подходящую компанию, отправился подзаработать ратным ремеслом в тучную Персидскую державу; и даже вынужденный отход не сломил его личного духа, а обогатил сокровищницу духа человечества одной из самых блестящих книг под названием «Анабазис». Так вот, чем война отличается от охоты?

Да тем, что война ведётся против людей, существ, наделённых примерно таким же разумом, как и ты. И тактика возникает из учёта того, что твой противник разумом обладает тоже. Из рефлексии высших порядков… Когда-то тактика была скорее искусством. Мы лишь сейчас узнаём о существовании зеркальных нейронов в нашем мозгу и о том, какую роль они сыграли в формировании человека разумного. Мы лишь недавно, где-то во времена Второй мировой, формализовали в исследовании операций, в применении математических, количественных методов для обоснования решений во всех областях целенаправленной человеческой деятельности то, о чём догадывались Сунь-Цзи и Николло Макиавелли. Сегодня мы можем рассматривать тактику как одну из стандартных областей применения ИТ-технологий. И осознать необходимость использования её для нужд самой ИТ-отрасли.

Отметим ещё одну особенность тактики. Война сейчас, в начале XXI века, прочно ассоциируется с хайтеком, а победа априори считается принадлежащей тому, у кого технологии выше. Но так бывало редко… Да, прибывали конные конкистадоры с огнестрельным оружием в ту часть Америки, которой суждено было стать Латинской. Технологии обуславливали им победу! И колониальная гонка европейских держав в конце XIX века опиралась на абсолютное технологическое превосходство, на возможность «митральезой настраивать слух/Языческим королям» как делала это воспетая Киплингом Королевская морская пехота. Но и тут случались проколы. Вот как сэр Редьярд описал реакцию бойцов Суданских экспедиционных частей на отчаянное сопротивление голых туземцев Фуззи-Вуззи:

За твое здоровье, Фуззи, за супругу и ребят! Был приказ с тобой покончить, мы успели в аккурат. Винтовку против лука честной не назвать игрой, Но все козыри побил ты и прорвал британский строй!

Ну, вспомним товары, которые не особо технологичны, но весьма успешно выходят на рынок! Или не слишком умных, но сколачивающих изрядный капитал.

То есть даже винтовка с унитарным патроном не всегда обеспечивала превосходство на поле боя. Абсолютное технологическое превосходство тогдашней Мастерской Мира было, а вот в тактическое оно перетекало не всегда. Не пожалейте времени, посмотрите фильм 1964 года «Зулусы» (Zulu) – не путать с современной лентой Жерома Салля, которой собираются завершить этот Каннский фестиваль. Тот фильм был снят ещё в Европе, не отравленной политкорректностью. История двух лейтенантов, инженера Чарда и пехотинца Бромхеда, сумевших во время Англо-Зулусской войны защитить пост Роркс-Дрифт от абсолютно превосходящих сил зулусов. Защитить, используя превосходство в тактике (зулусы перед этим истребили у Исандлвана английский 24-й пехотный полк и разжились его штатным вооружением, плодами технологии).