Компьютерра - Компьютерра PDA N101 (05.03.2011-11.03.2011) Страница 9

В его книге "На пороге тьмы" (написанной в соавторстве с супругой, Марией Круз) приведена очень оригинальная модель постиндустриального общества. В нем группа наших современников с рубежа двадцатого и двадцать первого веков оказывается в условиях технологий года 1947-го, абсолютно реальных и узнаваемых. В мире, где железок и строений много, а людей - мало.

И вот общество, которое описал писатель, имеет очень сильные черты общества постиндустриального. (Сознательно ли это сделано Крузом, или получилось автоматически, по специфике литературного труда - не имеет значения.) Так вот, главные черты постиндустриального общества на технологиях 1947-го года - это относительное изобилие ресурсов, созданных индустриализацией. Промышленных объектов, объектов инфраструктуры. И хотя автомобили 1940-х годов, в отличие от современных, требуют непрерывной регулировки и частой починки, а лампы накаливания перегорают куда чаще энергосберегающих, они исполняют свои задачи. Доставляют седоков куда нужно, разгоняют ночную тьму...

Изобилие этих ресурсов делает экономику, описанную в "На пороге тьмы", ПОСТИНДУСТРИАЛЬНОЙ и ИНФОРМАЦИОННОЙ. В индустриальной экономике надо было изобрести самобеглую повозку, придумать технологии ее производства, организовать завод. Привлечь на него людей из аграрного, живущего не в линейном времени прогресса, а в циклическом времени традиции, общества.

А в постиндустриальном обществе главное - распорядится уже имеющимися ресурсами. Свести то, что уже есть, с тем, кому это нужно. Материальных ресурсов, технологий накоплено уже много. И безразлично, произошло ли это накопление на технологическом уровне 1947 года, как в книге, или года 1991-го, когда Россия "в текущей реальности" перешла в постиндустриальное общество на советском наследии и на западных (vae victis) условиях. И это определяет кардинальную роль информационных технологий в постиндустриальном обществе. Знать, где какой ресурс, знать, кому что нужно. Вот это важнее всего.

Очень характерно, что в книге Марии и Андрея Крузов описана твердая валюта. Причем не золотые и серебряные деньги, и уж, тем более, не характерная для нашей страны валюта жидкая. Нет. Банкноты, а точнее эмитированные чеки мастного казначейства, охотно принимаемые всеми участниками рынка. Обеспечены эти чеки ресурсами, накопленными обществами - не только "потребительскими" товарами, носками, водкой и сулгуни, но и оружием на складах. Оно тоже имеет товарную ценность.

И вот тут модель постиндустриального общества оборачивается альтернативой. Нереализованной альтернативой истории нашей страны в 1990-х. Автору этих строк уже приходилось указывать, что советский рубль образца 1991 года был самой обеспеченной валютой мира. Рублей у населения было немного, а государственной собственности - масса! Другое дело, что народ в ходе приватизационных игр 1990-х остался ни с чем, с испарившимися сбережениями, а то, что составляло богатство общества - обогатило немногих.

Типичный обман, к которому прибегают высокоученые и глубокоморальные апологеты тех, кто нажился на приватизации - ограничение обеспечения рубля потребительскими товарами и "живой" валютой; делание вида, что средства производства и ресурсы в недрах тут совсем и не причем.

У супругов же Круз деньги обеспечены всем тем, что есть в реалии, всеми материальными ресурсами. На этой почве описаны сразу две экономические системы: и госкапитализм (или рыночный социализм), и фритредерская, сугубо частнокапиталистическая вольница. Отсутствие растащиловки общенародной собственности функционированию рыночных механизмов не мешает.

Вторая любимая "обманка" защитников номенклатурных реформ 1990-х - отождествление приватизации и выстраивания свободного рынка. Говоришь им о несправедливости распределения собственности - а они, на голубом глазу, заявляют, что, дескать, народ зато получил магазины, где все можно купить, а в СССР был дефицит. В формальной логике такая ошибка называется "подменой тезиса". Только у защитников приватизации это не ошибка - это защита интересов хозяев.

Так что попробуем сделать вывод: постиндустриальное общество возникает тогда, когда в социуме накоплено достаточное количество продукции индустриального происхождения, и товаров, и средств производства. Безразлично - или в результате стабильного развития, как в Первом мире 1980-х, или в результате фантастических событий, описанных супругами Круз. И на этом-то изобилии и расцветает общество информационное. А технологии его уже вторичны - будь то современный компьютер, или традиционная бумажная бухгалтерия. Кстати, в этом плане книга супругов Круз более веристична, пользуясь термином из "Фантастики и футурологии" Лема, нежели англосаксонский паропанк (steampunk) - в раннеиндустриальном обществе компьютеру делать нечего.

Анатолий Вассерман: Китай осваивает сложное

Автор: Анатолий Вассерман

Опубликовано 11 марта 2011 года

"Компьюлента" сообщает: "Китай создал суперкомпьютер на основе собственных процессоров". Правда, процессоры разработаны далеко не с нуля: в их основе давно известная процессорная архитектура MIPS, успешно используемая с давних пор во многих системах, в том числе и добившихся немалой коммерческой популярности. Но судя по компьюленточному сообщению, конкретная модель процессора, использованная в китайском суперкомпьютере, не только производится в самом Китае, но и спроектирована там же. А это уже бесспорное серьёзное достижение в области схемотехники.

Уже добрый десяток лет многие политические аналитики прогнозируют предстоящее противостояние Китайской Народной Республики с Соединёнными Штатами Америки. Я в эту страшилку не очень верю потому, что КНР и США сейчас образуют фактически единую производственную структуру. США - мощнейшее в мире конструкторское бюро, КНР - соответствующий по мощности завод. Бороться друг с другом им так же незачем, как незачем правой руке бить левую: куда лучше совместно бить другие организмы.

Правда, взаиморасчёты между звеньями технологической цепочки преизрядно запутаны. Прежде всего, значительная часть граждан США, ранее занятых в непосредственном материальном производстве, после его переноса в регионы дешёвой рабочей силы, оказалась приспособлена к творческой деятельности ничуть не лучше большинства граждан любой другой страны.

Соответствующая адаптация к новому, творческому, свободному от рутины, роду занятий потребовала бы радикального совершенствования мышления и чувств большинства граждан США. Это в свою очередь может резко понизить эффективность нынешних методов управления обществом: слишком уж значительная часть современных политических технологий ориентируется на манипулирование эмоциями и препарирование полуправды.

Американские политики выбрали путь попроще. По крайней мере с начала 1990-х, большинство людей, высвобождаемых из сферы материального производства, направлялось даже не в сферу услуг (где более востребованы иммигранты, непритязательные к условиям труда и не требующие от клиентов уважения), а в разнообразные занятия, не приносящие обществу реальной пользы. Их заработная плата представляет собою фактически пособие по безработице, замаскированное красивыми словами.

Маскировка же вводит в далёкое заблуждение. Обычный безработный понимает свою отдалённость от потоков производимых и потребляемых материальных благ, а потому готов смириться с ограниченностью своей доли в этом потоке. Безработный же, шьющий лоскутные одеяла в память о жертвах СПИДа или рисующий картины перекатыванием по холсту обнажённых и обмазанных масляной краской женских тел, может искренне веровать в полезность и даже творческую ценность своих деяний. А потому требует оплаты, сопоставимой с доходами действительно востребованных деятелей.

Более того, даже в сфере услуг (казалось бы, непосредственно адресованной конкретным потребителям и напрямую зависящей от их решений и удовлетворённости) производится немало сомнительного. В частности, едва ли не половину доходов этой сферы в США получает юриспруденция - занятие, связанное не с созданием каких-то реальных материальных или духовных ценностей, но исключительно с перераспределением уже созданного.

Таким образом Соединённые Штаты Америки потребляют существенно больше, чем производят - если под производством понимать не просто затрату труда, но создание чего-то полезного другим. Разницу оплачивает в конечном счёте весь остальной мир.

Технологии оплаты я в разное время и в разных аспектах рассматривал (и, вероятно, ещё не раз буду изучать) в "Бизнес-журнале". Здесь же достаточно отметить, что сводятся они в основном к двум приёмам: кредитованию под залог ценных бумаг, привязанных не к каким-либо реальным ценностям, а к другим ценным бумагам (так называемые производные - деривативы), и неразумному завышению отчислений в пользу автора новинки (или того, кто перекупит у автора право ограничения копирования). Оба канала напрямую затрагивают Китай - и как копировщика американских разработок, и как вынужденного (ибо доллары девать некуда) держателя разнообразных якобы ценных бумаг.