Анита Берг - Любовь — прекрасная незнакомка

Анита Берг

Любовь — прекрасная незнакомка

Саре Портли с любовью

Любовь — прекрасная незнакомка, наша тайная сущность.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава 1

В глубине ее сознания окаменевшие, словно навеки застывшие, сохранились привычные картины, звуки и запахи, окружавшие ее за несколько секунд до рокового телефонного звонка. Мелкие и несущественные, они служили как бы фоном, на котором протекала ее жизнь до того, как раздался этот звонок.

На соседней лужайке чихала и захлебывалась газонокосилка. Вместе с голубоватым дымком от выхлопных газов в кухню проникал едкий запах бензина. Все эти звуки и запахи, сопровождающие работу агрегата, немного раздражали Энн, но во имя добрососедских отношений приходилось терпеть. Позже, в ее воспоминаниях, эти звуки и запахи станут предвестником ужаса.

Пламя газовой горелки полыхнуло синим, потом послышался мягкий всхлип, возвестивший, что баллон пуст. Энн запомнит его как вздох об утраченном счастье.

Щебетание ласточек, деловито снующих у чердачных окон, то собираясь в стайки, то снова разлетаясь, всегда казалось ей добрым предзнаменованием, приметой благополучия ее дома. И вдруг в один миг шелест их крылышек стал знаком невыносимой черной беды, потрясшей все ее существо.

Занавески в красную и белую клетку тихо колыхались под ветерком, будоражившим сонный воздух, и мягко, как метроном, постукивали о бамбуковую решетку, поддерживающую алую герань, которая так хорошо сочеталась с красными квадратами занавесок. Этот мерный стук, точно гигантские часы, отсчитывал последние уходящие мгновения ее счастья.

Загудел шмель, торопясь выбраться из дома в сад. Натертые до блеска плитки пола казались особенно яркими под прозрачной сеткой солнечных лучей, проникающих сквозь решетку. Тонкий аромат свежескошенной травы смешивался со сладким благоуханием роз и пронзительными запахами зелени. Лето было в самом разгаре.

В эту июньскую пятницу должен был начаться счастливый уик-энд, во время которого Бен, хоть и ненадолго, будет принадлежать ей безраздельно. Стоя у кухонного стола, Энн методично рубила блестящие стручки красного и зеленого перца. Она отбросила со лба прядку волос, когда-то белокурых, но постепенно изменивших свой цвет на пепельный. Всю жизнь она носила их длинными, но полгода назад решилась, к негодованию мужа, подстричься. Сейчас волосы уже немного отросли и были той неудобной длины, когда неизвестно, какую делать прическу, поэтому Энн прихватила их сзади детской заколкой. Она заглянула в поваренную книгу, прислоненную к банке с мукой, и, раздраженно вздохнув, оглядела кухню, пытаясь обнаружить прописанные ей недавно очки для чтения, к которым никак не могла привыкнуть. Нацепив их на кончик носа, она устремила свои голубые глаза на текст. Глаза у нее были большие и ясные — глаза человека, с которым жизнь обошлась милостиво.

Энн была невысокого роста и раньше отличалась изяществом, но годы и некоторая несдержанность в еде прибавили ей немного лишних фунтов. Нельзя сказать, что ее округлившиеся формы стали непривлекательными, просто такие фигуры были теперь не в моде. Энн понимала это и очень хотела бы обладать достаточной силой воли для того, чтобы похудеть. Она часто размышляла об этом, но, в сущности, ничего не предпринимала. Зато ее лицо совершенно не соответствовало возрасту: чудесная кожа и яркий румянец были бы под стать гораздо более молодой женщине. Единственные морщинки на этом лице проложил смех. Нежный овал придавал мягкость всему выражению, подчеркнутому и довольно крупным ртом с полными губами.

Косилка агрессивно заворчала и остановилась. Энн, подняв глаза, прервала свое занятие в ожидании возобновления шума. В любой другой день эти звуки и неприятный запах вызвали бы у нее раздражение, но не сегодня. Ничто не должно было омрачить начало уик-энда.

Пятница не всегда бывала для нее счастливым днем. В течение долгих лет, пока ее муж пробивал себе дорогу в больничной иерархии, ему только изредка удавалось провести конец недели с семьей. Теперь, став консультантом, Бен свободно распоряжался своим свободным временем, помешать ему могли разве что действительно серьезные обстоятельства. Случалось и так, что во время уик-энда он отправлялся в зарубежную командировку, так как был уже широко известен в медицинских кругах и его часто приглашали на международные конференции. Энн иногда хотелось, чтобы муж взял ее с собой, но стоило ей только об этом заикнуться, как он говорил со своей обезоруживающей улыбкой: «Да ты там умрешь со скуки! К тому же мне приятно сознавать, что ты ждешь меня дома, и мечтать о возвращении». Энн в свое время была послушной дочерью, а потом стала послушной женой — она безропотно подчинялась.

Впрочем, на этот раз все обстояло вполне благополучно. Энн купила бутылку дорогого «Шато-Латур», которое ей рекомендовал продавец. Ей хотелось бы приготовить что-нибудь особенное к этому вину, но Бен, как правило, не признавал ничего, кроме бифштекса с салатом, поэтому ей оставалось только отыскать рецепты самых экзотических салатов. На неделе, когда Бену приходилось оперировать, они редко что-нибудь пили за столом, но в выходные у них сложилась привычка обедать с вином, а потом выпивать рюмочку-другую хорошего бренди. Энн втайне сожалела, что вино лишь изредка бывает у них на столе. Оно доставляло ей удовольствие, но была и другая причина: немного выпив, Бен расслаблялся, становился менее придирчивым, и тогда ему было легче угодить. С тех пор как дети жили отдельно, уик-энды приобрели для Энн особое значение.

Телефонный звонок прервал ее мысли. Она вытерла руки о фартук и подошла к висевшему на стене аппарату.

— Мидфилд 24–33, — машинально произнесла она.

Звонили из больницы. Энн прислонилась к стене, спрашивая себя, что могло понадобиться Бену, — он редко звонил в рабочее время. Слушая знакомое жужжание больничного коммутатора, она выглянула из окна. Какое лето выдалось нынче для роз, мелькнуло у нее в голове! В этом году они цветут необычайно пышно, а их краски такие яркие и густые. Как странно, что некоторые люди терпеть не могут роз, находят их вульгарными! На взгляд Энн, эти цветы знают себе цену, и сознание собственной красоты рождает их удивительное многообразие.

— Энн? — Она узнала голос Поля, лучшего друга своего мужа.

— Да, Поль, какой приятный сюрприз! — ответила она, надеясь, что голос не выдал ее разочарования. Поль молчал. — А как поживает Эми? — вежливо спросила Энн, удивленная тем, что звонит Поль, а не его жена.