Элизабет Бойл - Все изменит поцелуй

Элизабет Бойл

Все изменит поцелуй

Пролог

Лондон, 1805 год

Острой боли уже не было, и мгла, поглотившая его, когда он терял сознание, начала рассеиваться. И все же голова болела ужасно, и Орландо лишь с трудом удержался от стона. Тотчас же закрыв глаза, он поступил так, как их учили: остался лежать недвижимо. Ведь маркиз Брэдстоун — человек, только что обшаривший его карманы и похитивший послание, которое Орландо должен был доставить по назначению, — вероятно, подумал, что он мертв.

Во всяком случае, Орландо нисколько не сомневался: если бы маркиз понял, что он все еще жив, жить ему осталось бы недолго.

Но что же теперь делать?

С другого конца дома доносились характерные хлопки — это развлекался бивший по мячу лорд Чамбли. Музыка и голоса гостей были слышны даже здесь, в самой отдаленной части роскошного лондонского особняка.

Стараясь не замечать этот шум, Орландо сосредоточился на звуках, доносившихся из другого угла библиотеки, где маркиз Брэдстоун, что-то бормотавший себе под нос, пытался прочесть зашифрованное послание.

А послание это при определенных условиях дало бы англичанам возможность освободить Испанию от Наполеона — или же почти наверняка сделало бы Брэдстоуна очень богатым человеком.

«Нет, я не могу этого допустить», — подумал Орландо.

Пока Брэдстоун был занят своим делом, Орландо бесшумно и незаметно проверил свою экипировку. Пистолет, всегда висевший у него на поясе, как он и предполагал, исчез.

Его рука скользнула к голенищу сапога, и пальцы нащупали за голенищем серебряную рукоятку стилета. Орландо рассмеялся бы, если бы не надо было притворяться мертвым.

Он украдкой взглянул на маркиза. У того, казалось, вот-вот случится припадок: лицо его было перекошено от напряжения.

Очевидно, шифр оказался труднее, чем ожидал маркиз.

«Продолжай, ненасытный мерзавец, — подумал Орландо, — и ты не заметишь, как я проткну тебе горло».

Но в тот момент, когда он уже готов был свершить возмездие, дверь библиотеки распахнулась.

— Наконец-то. Я жду тебя, — сказал Брэдстоун, повернувшись к двери.

Проклиная свое невезение, Орландо замер и снова закрыл глаза. Теперь ему придется разделаться не с одним, а с двумя противниками.

— Извините, милорд, — раздался вдруг женский голос. Орландо невольно вздрогнул и затаил дыхание. «Женщина? — изумился он. — Неужели Брэдстоун именно сейчас назначил полночное свидание?»

Тут послышалось шуршание — она прошла по ковру, мимо конторки, и Орландо тотчас же почувствовал тонкий аромат изысканных духов. «Кажется, так пахнут розы», — промелькнуло у него.

— Я никак не могла уйти, пока внимание моей матери не удалось наконец полностью отвлечь, — сказала женщина. — Вы поступили очень предусмотрительно, направив к ней партнера для игры в карты. Она не в силах отказаться от хорошей партии.

Орландо снова удивился: судя по голосу, женщина была слишком юной для того, чтобы иметь дело с таким человеком, как Брэдстоун. Да, слишком юной и наивной…

Маркиз засмеялся.

— Ради встречи с тобой я готов на все. И тут же последовал поцелуй.

Своего врага Орландо мог убить без малейших угрызений совести. Но теперь, после того как появилась его любовница, дело принимало совсем другой оборот.

— О, Роберт, я так скучала!.. — проговорила она.

— И я тоже, моя дорогая Оливия! Снова последовал поцелуй.

Воспользовавшись удобным моментом, Орландо чуть приоткрыл глаза и взглянул на девушку, находившуюся в объятиях Брэдстоуна.

«Дорогая Оливия» оказалась совсем не такой, как он предполагал. Она не казалась ни распутницей, ни глупышкой. Ее даже нельзя было назвать красивой или миловидной. Любовница маркиза выглядела совсем иначе. Орландо мысленно назвал ее «невзрачным воробышком». В ней и впрямь не было ничего особенного. Хотя ее рыжеватые волосы ниспадали на плечи весьма изысканным водопадом колечек, блеском своим они напоминали скорее пригоршню тусклых медяков, чем сверкающее золото. Да, конечно же, эта девушка была не из тех юных красавиц, которые, где бы они ни появились, тут же привлекают к себе взоры всех мужчин.

Да и платье на ней было какое-то блеклое, из бледно-желтого муслина, на фоне которого ее волосы выглядели скорее оранжевыми, чем рыжими, а лицо, и без того бледное, казалось еще бледнее.

Орландо охватило странное беспокойство. «Что-то тут не то, совсем не то…» — подумал он, снова взглянув на девушку.

Действительно, что могло связывать маркиза Брэдстоуна и это невинное юное создание? Неужели она его любовница?

— Иди ко мне, дорогая, — говорил Брэдстоун, поглаживая девушку по волосам. — Ты же знаешь, я считаю тебя неотразимой…

— Вы очень добры, милорд. — Она тихонько вздохнула. — Скажите, я правильно расшифровала вашу записку? Вы и в самом деле меня любите? Вы написали, что любите меня и что вам надо попросить меня о чем-то важном, не так ли?

При слове «расшифровала» Орландо насторожился. Действительно, что значит «расшифровала»?

— Разумеется, ты правильно поняла мою записку, — ответил Брэдстоун. Он опять поцеловал ее. — Ты всегда меня понимаешь правильно, мой синий чулочек.

«Синий чулочек»? Такое обращение к любовнице казалось довольно странным, однако девушка, по-видимому, не возражала. Положив голову маркизу на плечо, она снова вздохнула.

«Но о чем же он хочет попросить ее?.. — размышлял Орландо. — Может быть, намерен с помощью этой девушки разгадать шифр?»

Нет-нет, невозможно! Такие безумные мысли могли возникнуть в голове лишь после хорошего удара.

Но в следующее мгновение Орландо понял, что не ошибся.

— Обещаю тебе, нынешняя ночь не будет похожа ни на одну другую, — проговорил Брэдстоун. — Конечно, если ты сделаешь для меня кое-что.

Тут послышалось знакомое шуршание пергамента. Вероятно, это было похищенное маркизом послание. Не удержавшись, Орландо приоткрыл глаза и увидел, что его догадка подтвердилась. Брэдстоун вручил будущее Пиренейского полуострова и Британии этому юному созданию, совсем еще ребенку!

— О, Роберт, — ответила девушка, — я сделаю все, что ты хочешь!

Она прижала к груди один из самых секретных документов в истории Испании — прижала так, словно это были всего лишь стихи, написанные пылким возлюбленным.

Они снова принялись целоваться.

Орландо же тем временем пытался понять, почему Брэдстоун был столь уверен в том, что эта девушка способна решить загадку, над которой уже не один век безуспешно бились ученые и охотники за сокровищами.

— Послушай, дорогая, мы не должны… — проговорил Брэдстоун. — Мы не должны впадать в безумие. Не сейчас.