Кристина Брук - Без ума от графа Страница 10

От подобных мыслей Гриффин заскрипел зубами. Только через его труп. Если он наденет на себя брачные узы, то не позволит водить себя за нос и делать рогоносцем.

Он взглянул на Девера.

— Сегодня же пошлю за ней.

Девер фыркнул:

— Ты совершил глупость, не удержав ее, когда она сама шла навстречу. Кто знает, как она отнесется к тебе сейчас?

Девер покачал головой:

— Хоть я не очень хорошо разбираюсь в женщинах, тем не менее послушай моего совета. Теперь ты сам должен пойти к ней. Она сейчас в Лондоне.

Гриффин скорее согласился быть сваренным в кипящем масле, чем идти на поклон к леди Уэструдер в ее фешенебельный дом в Лондоне. Танцевать перед ней на задних лапках? При одной мысли об этом ему становилось тошно. Ничего в этом не было хорошего: леди Розамунда с самого начала знала бы, кто главный в их семье.

Гриффин многозначительно постучал пальцем по брачной лицензии:

— Не пойду. Я пошлю за ней. Можно обвенчаться и здесь, в конце концов Пендон-Плейс станет ее домом. Да, следует также послать за Джекс. Надо начать готовить ее к выходу в свет.

Гриффин невольно смутился. Розамунда будет жить здесь? Дом заметно обветшал, а внутри выглядел совсем убого. После смерти деда он распустил половину слуг, а после безвременной кончины учителя музыки разошлись и все остальные. Осталась лишь одна семья, которая поддерживала кое-какой порядок. Помещения Пендон-Плейс, полутемные, грязноватые, отдававшие сыростью и затхлостью, внешне были столь же непривлекательны, как и их хозяин.

— Ну, как знаешь, — ответил Девер. — Ты женишься на леди Розамунде. Она выводит Джекс в свет, та вращается там весь сезон и, заметь, под надежным присмотром.

— Не забудь о списке претендентов, — напомнил Гриффин.

— Твоя сестра кобылка с норовом, — ухмыльнулся Девер. — Она ничего такого не выкинет?

— С чего ты взял?

— Женись побыстрей на леди Розамунде. Теперь все зависит только от тебя.

Глядя вслед уходившему Деверу, Гриффин размышлял о том, к чему отнести эти слова: то ли к замужеству Жаклин, то ли к его прекрасной невесте.

Похоже, Девер был прав и в том и в другом случае.

«Мадам, нам пора обвенчаться. Жду вас на следующей неделе в Пендон-Плейс. Ваш и т.д., Трегарт.

P . S . Захватите с собой костюм для верховой езды. Синего цвета».

«Сэр!

Признаюсь, ваше послание несказанно удивило меня и совершенно сбило с толку. Простите, я сначала даже не сразу вспомнила вас.

У меня много неотложных дел, из-за которых я никак не могу покинуть Лондон. Но даже если бы я не была занята, то ни за что бы не стала выполнять подобное указание, от кого бы оно ни исходило.

Если вы соблаговолите, то можете навестить меня в родовом особняке герцога Монфора.

Ваша и т.д., леди Розамунда Уэструдер.

P . S . Не могу понять, о каком костюме для верховой езды вы говорите».

— Очередной год, новые разбитые сердца.

Леди Сесили Уэструдер взирала на цветы, которые поклонники едва ли не каждый день посылали ее кузине, когда та жила в Лондоне. Сезон еще не начался, а светская жизнь Розамунды уже была заполнена многочисленными приглашениями и разного рода развлечениями.

— Розамунда, клянусь, ты одна обеспечиваешь работой всех лондонских продавцов цветов.

— Гм-гм? — отозвалась Розамунда, почти не слушая Сесили.

Она внимательно читала чье-то полное любезностей письмо, которое сопровождало очаровательный букет фиалок.

— Как это мило, — прошептала она.

Передав букет горничной, Розамунда принялась за другой букет и за другое письмо. Она старалась получше запомнить имена всех дарителей, чтобы при случае вежливо поблагодарить каждого из них за проявленную любезность.

Мужчины, как она узнала, в глубине души весьма ранимые создания, несмотря на их физическую силу и напускную развязность. С ними надо вести себя тонко и осторожно, чтобы ненароком не обидеть, случайно не задеть их болезненного самолюбия. Иногда ей очень хотелось уехать в провинцию, скрыться там на все время сезона, но это было бы откровенное малодушие. Она скорее умерла бы, чем согласилась выглядеть в глазах окружающих влюбленной, тоскующей по Гриффину Деверу.

Теперь он стал графом Трегартом, но она не была графиней.

Пока еще не была.

Розамунда спрятала лицо в букете кремовых благоухающих роз и тихо вздохнула. Как ни странно, но каждый раз, когда кто-нибудь из джентльменов посылал ей цветы, ею овладевала грусть. Такие подношения лишь подчеркивали пренебрежительное отношение Гриффина к ней — он не подарил ей ни одного цветка.

Нет, сами цветы ее не слишком трогали; прилагаемое, как правило, к ним письмо — вот что было самым главным. Благодаря хотя бы такому общению ее жених мог бы показать, что знает о ее существовании.

Увы, за все три года он не совершил ни одной попытки упрочить их отношения.

И вдруг как ни в чем не бывало он едва ли не приказывает ей — быстро выйти за него замуж! Вдобавок ко всему этот оскорбительно грубый тон его послания, словно она была его служанкой, а не невестой.

К восемнадцати годам Розамунда кое-чему научилась. Мужчины не ценят того, что легко достается. Если Гриффин хочет быть с ней, пусть постарается, пусть приложит усилия.

— Вчера пришло еще одно письмо, — заметила Розамунда, вдыхая запах роз.

Сесили с любопытством взглянула на нее из-за вазы с лилиями.

— Да? И какое же оно?

Розамунда поморщилась.

— Такое же, если не более вызывающее.

— Ну и нахал! — Сесили нахмурилась. — Надеюсь, ты проигнорировала эти глупости.

— Разумеется, а как же иначе.

Жаль, что он не дал ей ни малейшего повода для лазейки. Небольшой комплимент, капелька бальзама, чтобы утешить ее гордость, слабое проявление нежности, и она пулей полетела бы в Корнуолл.

Розамунда гордо вскинула голову.

— Я написала, если ему так не терпится жениться на мне, пусть приезжает сюда и ухаживает за мной, как полагается в таких случаях.

Но Гриффин был непоколебим.

— Пусть только он покажет свое настоящее лицо, — проворчала Сесили. — Уж я найду, что ему сказать.

— Кто бы сомневался. — Горячность Сесили заставила Розамунду улыбнуться. — Ты самое бесстрашное создание на свете. Меня до костей пробирает дрожь, когда ты вот так хмуришься.

Но Сесили была настроена решительно.

— Будь я мужчиной, отделала бы его как следует. Как ты думаешь, капитан Лодердейл вызовет его на дуэль? О, с каким удовольствием я посмотрела бы на это зрелище.