Джери Уэстерсон - Затаившаяся змея Страница 11

Покойника перенесли на койку, на соломенный тюфяк. Над мертвым стояли два француза в точно таком же платье, что и погибший, — поделенный на четыре поля упелянд с французскими лилиями.

Криспин обратил внимание на их слегка порозовевшие лица и немилосердно зачесанные назад волосы. Где была эта парочка, когда убили их товарища?

— Французский посол приказал им явиться ко двору, — прошептал Криспину шериф, — но здесь по-французски никто не говорит.

Он посмотрел на писаря, стоявшего рядом. Тот покачал головой.

— Mes seigneurs, un mot avec vous?[10] — повернулся к французам Криспин.

Мужчина с темными, зачесанными назад волосами, отозвался:

— Oh oui. Enfin, un anglais qui yaut la peine[11].

— Вы путешествовали втроем? — продолжат Гест на их языке.

Мужчины закивали.

— Вы видели, что произошло?

Темноволосый пожал плечами:

— Мы были… заняты.

— Ясно. А он не проявил склонности к подобному «занятию»?

— Мы не знаем. Думаю, он нашел для себя добычу и, возможно, последовал за ней сюда.

— Насколько я понимаю, французский посол хочет, чтобы вы явились ко двору.

Мужчина сплюнул на пол.

— Он хочет посадить нас под замок за нашу беспечность. У нас нет никакого желания играть ему на руку.

— Если вы прибыли в Англию для того, чтобы попасть в Вестминстерский дворец, тогда зачем развлекались здесь, в этом сомнительном заведении?

Француз переглянулся со своим светловолосым товарищем.

— Мы… у нас были здесь дела. Мы должны были… подготовиться к появлению при английском дворе.

— Здесь? — скептически переспросил Криспин.

Шериф ткнул его локтем.

— Что он сказал?

Криспин знаком попросил шерифа помолчать.

— Могу я пересказать господину шерифу эту… историю?

Мужчина презрительно усмехнулся:

— Скажите ему что хотите. У нас есть еще один товарищ, который ищет реликвию. Мы в вашей помощи не нуждаемся.

Криспин повернулся к сгоравшему от нетерпения Уинкому.

— Они отказываются идти ко двору. Они чувствуют, что это ловушка.

— Проклятые французы, — пробормотал Уинком. — Узнай их имена.

Криспин снова повернулся к иностранцам.

— Господин шериф желает узнать ваши имена.

Темноволосый мужчина поклонился.

— Готье Ле Бретон. А это, — он жестом указал на своего компаньона, — Лоран Лефевр. Наш покойный друг, — он перекрестился, — это… был… Мишель Жирар.

Уинком кивнул своему писарю.

— Ты понял?

Писарь торопливо зацарапал пером по вощеной табличке. Шериф прищелкнул языком и, оставив в покое писаря и курьеров, переключился на покойника. Глубоко вошедшая стрела по-прежнему торчала из его груди.

— Что насчет стрелы? — спросил он у Криспина. — Можешь что-то сказать?

Поклонившись курьерам, стоявшим в центре комнаты, Криспин отошел к Уинкому.

— Стрела благородного человека. Ястребиное оперение дороже, чем более распространенное гусиное.

— Согласен. Где он находился, когда его застрелили?

Криспин прошел несколько шагов по земляному полу и остановился в нужном месте. Здесь все еще оставалась лужица крови, смешанной с землей, а вокруг нее — множество следов.

— Здесь, милорд.

Уинком подошел и уставился на указанное место.

— Борьбы не было?

— Его оружие осталось в ножнах.

— А что насчет выстрела? — Он посмотрел на окошко. — Из того окна без всякого труда можно выстрелить вниз.

— Посмотрите на угол, под которым торчит стрела. Француз должен был лежать на спине, чтобы его застрелили из того окна.

— Что? — Уинком вернулся к мертвецу и наклонился над ним. Потрогал стрелу и фыркнул. — Да. Угол не тот.

— Как я и сказал, милорд.

— Значит, он был застрелен здесь?

— Похоже на то, господин шериф. С близкого расстояния.

— Из-за этой проклятой реликвии.

Криспин помолчал. Что он мог сказать? Сыщик знал, что таинственный лучник убил не из-за реликвии, обладателем которой стал теперь он.

— Возможно. Но могут быть и другие, неизвестные нам мотивы.

Уинком поджал губы.

— А зачем ты это говоришь?

Один из солдат шерифа, растолкав французов, пробрался к Уинкому.

— Милорд, королевская стража собирает мужчин для упражнений в стрельбе из лука.

— Сейчас? — удивился Криспин.

— В его указе сказано — немедленно, если ты помнишь, — кивнул подчиненному Уинком. — Очень хорошо. Проследи там за порядком. — Он сердито повернулся к Криспину. — А тебе что, отдельное приглашение требуется?

Криспин поклонился, радуясь возможности удалиться.

— Слушаюсь, милорд.

Сказать ли больше? Криспин незаметно огляделся — французские курьеры с подозрением смотрели на солдат шерифа, на сырые стены, грязное месиво на полу— и решил оставить свои мысли при себе, подумал о доставшейся ему реликвии. Да, чем больше он утаит от шерифа, тем лучше.

Он бочком пробрался мимо солдат шерифа, выдержав их насмешки, и нашел на грязном дворе Джека. Криспин невольно оглянулся на подвал и подумал о курьерах. Зачем им, вместо того чтобы сразу идти в Вестминстер, понадобилось, как они сказали, «готовиться» в этой скверной гостинице? Готовиться к чему?

Они протиснулись мимо убогих кляч на гостиничном дворе и, не выходя за ограду, остановились, глядя на Темз-стрит.

— Ну и переполох, хозяин. Мужчины выскакивают из домов, на ходу доедая обед.

— Ты же слышал, что сказал господин шериф. Упражнения в стрельбе из лука — это закон. Благодаря лучникам выиграно множество сражений. Знаменитый английский большой лук нагоняет страх на всех наших врагов.

— Если это закон, почему вы никогда раньше туда не ходили?

Криспин улыбнулся:

— Иногда ходил. Но мне приходится одалживать лук. Своего у меня нет, хотя закон этого и требует. Я не могу позволить себе лук. — Он поднял голову, наблюдая за мужчинами, идущими по улицам с луками в руках. — Давай посмотрим, на что мы способны.

А зрелище было поистине впечатляющим. Мужчины всех возрастов и всех занятий тянулись из своих домов как пчелы из улья, заполняя улицы и тесня лавочников. Мальчишки-подмастерья проворно скрывались в мастерских, спасаясь от живого водоворота. То и дело вспыхивали словесные перепалки, потому что люди наступали друг другу на ноги, задевали луками чужие головы. Воплощенная мечта карманника, по мнению Криспина: столько людей теснится в одном месте. Он готов был побиться об заклад, что сегодня многие из них лишатся своих кошельков, и решил не спускать глаз с Джека Такера.

К толчее присоединились всадники: кто-то на великолепном боевом коне, остальные — на раздраженных мулах. Свежие лошади и старые, заезженные клячи. За отстающими следовали собаки, лаявшие лишь для порядка. Из окон верхних этажей высовывались женщины, покачивая головами. Все это напоминало проводы на войну огромной армии, только без обычных подбадриваний и прощальных взмахов, которые сопровождают такое событие: Криспин никогда ничего подобного не видел, да и Джек Такер, судя по его вытаращенным глазам, тоже.