Камилла Чилтон - В водовороте страсти Страница 11

– Поверь, Рэйн, ты еще многого обо мне не знаешь.

– Пожалуй, я и сам начинаю это понимать.

Например, он не знал, что у нее такие длинные ноги. То есть Коулу было известно, что Миа гибкая и спортивная – в академии на занятиях физкультурой она выступала на равных с мужчинами, да и облегающее платье, которое она надевала на их единственное свидание, обрисовывало ее фигуру довольно откровенно, – но рассмотреть все так хорошо ему раньше не удавалось. Мало того, теперь, когда Миа сбросила легкую куртку и осталась в футболке, через белую ткань просвечивали очертания бюстгальтера, и Коул мог поклясться, что он кружевной. Он не собирался к ней прикасаться, во всяком случае, знал, что не должен этого делать, если, конечно, он не враг самому себе, но от этого Миа становилась не менее, а еще более обольстительной.

– Ну что, закончил пялиться? – спросила она.

– Я не пялюсь.

Она бросила на него красноречивый взгляд: дескать, вижу тебя насквозь.

– Извини, – попытался исправить положение Коул, – я довольно давно не видел женщины в трусах.

Миа скептически изогнула одну бровь, но не стала комментировать его реплику.

– Послушай, босс, день был длинный, я устала. Мы должны сегодня вечером работать или можно просто отдохнуть?

Первоначально Коул планировал работать, но теперь ему стало казаться, что лучше выспаться, а к делам приступить с утра, на свежую голову. К тому же это даст ему время оправиться от шока, вызванного созерцанием полуобнаженной Миа, и привыкнуть к такому ее виду. Их ждет весьма специфическое задание, кто знает, в каких щекотливых ситуациях они могут оказаться. Если всякий раз, когда Миа начнет раздеваться или посмотрит на него знойным взглядом, у него будет вскипать кровь, ему придется больше времени провести под холодным душем, чем посвятить непосредственно работе.

– Коул? – Миа воззрилась на него, скрестив руки на груди. – Хотелось бы получить ответ еще в этом году.

– Ладно, отдыхай. Мне есть что почитать, и я не устал.

В действительности Коул с ног валился от усталости, но ему было страшно представить, как он заберется в постель рядом с Миа и затем будет лежать без сна, слушая звук ее дыхания и шорох простыней при каждом ее движении.

– Если ты хочешь поработать, я могу еще некоторое время продержаться на ногах.

Коул покачал головой.

– В этом нет необходимости, ты ложись, а у меня еще есть кое-какие дела. Я скоро тоже лягу.

Такой ответ, по-видимому, удовлетворил Миа, потому что она достала из сумки кое-какие вещи и скрылась за дверью ванной. Вскоре Коул услышал шум воды. Он старался не представлять, как она раздевается, чтобы встать под душ. Куда там! Образ Миа в трусиках и в футболке прочно засел в его памяти, хуже того, теперь Коул стал представлять, как она стоит под душем обнаженная и вода с пузырьками пены стекает по ее телу. Коул и раньше считал, что у него богатое воображение – отчасти потому он и стал хорошим агентом, – но сейчас это его достоинство обернулось недостатком.

Шум воды прекратился. Коул вдруг спохватился, что стоит все на том же месте и смотрит застывшим взглядом на дверь ванной. Он метнулся через комнату, плюхнулся в кресло, схватил дипломат, открыл его и стал рыться в бумагах. У него не было никаких срочных дел, но Миа незачем об этом знать. Когда Миа вышла из ванной, Коул сидел в кресле и читал какой-то документ. Миа подошла к кровати, покосилась на Коула и, быстро сняв с себя махровый гостиничный халат, в футболке и в трусиках юркнула под одеяло. Коул тем не менее успел заметить, что бюстгальтера на ней нет, тонкая ткань футболки липла к телу, еще влажному после душа.

– Я… э-э-э… не знала, что нам придется спать в одной кровати, и не взяла с собой никакой одежды для сна, – пояснила Миа.

– Не беда, – небрежно откликнулся Коул и передвинул лежавшие на коленях бумаги так, чтобы скрыть красноречивые признаки возбуждения. – Я тоже ничего не взял.

Он решил, что благоразумнее притвориться, будто он увлечен работой, и не встречаться с Миа взглядом.

– Угу. Спокойной ночи.

– Свет тебе не мешает?

– Нет, не мешает.

Коул посмотрел на кровать и невольно улыбнулся: Миа не солгала, она действительно устала. Она лежала с закрытыми глазами и дышала ровно, как дышат во сне. Похоже, она уснула еще до того, как преклонила голову на подушку, потому что даже лампу на прикроватной тумбочке не выключила. С улыбкой покачав головой, Коул переложил бумаги на журнальный столик, встал и подошел выключить лампу. Но прежде, чем погасить свет, он посмотрел на Миа. Ее огненно-рыжие волосы разметались по подушке, лицо во сне казалось по-детски невинным, но почему-то это лишь усиливало общее впечатление эротичности.

Однако, как бы соблазнительно ни выглядела Миа, особенно для мужчины, который больше месяца не был с женщиной, именно с ней Коул не собирался связываться. Время, когда он просто развлекался, прошло, теперь ему нужна такая женщина, с которой у него может быть общее будущее. Миа таковой явно не является, Коул сомневался, что такие слова, как «дом», «семья», вообще есть в словаре Миа. Были и другие, чисто практические причины держаться от нее подальше. Например, то, что они на службе и он назначен старшим. Но главное, что Миа наверняка скорее согласится есть землю, чем сблизится с ним – учитывая, как она сбежала от него три года назад. Из всего этого следовало, что через несколько минут он ляжет в кровать рядом с красивой женщиной и будет спать – в самом прямом смысле, и ничего больше.

Коул задумался, не провести ли ночь в кресле. Миа можно будет сказать, что он задремал, читая. Но кресло почти такое же «удобное», как средневековое орудие пытки, так что Миа вряд ли поверит в его выдумку. Значит, нужно ложиться в кровать. Коул вздохнул и несколько раз прошелся туда-сюда по комнате. Затем снял футболку, джинсы и лег, не питая иллюзий насчет того, что ему удастся уснуть.

Он примостился на самом краю кровати, стараясь держаться как можно дальше от полуобнаженной женщины, мирно дышавшей рядом. Но усилия Коула пропали даром – Миа вздохнула во сне и перекатилась в его сторону. Ее рука оказалась лежащей поперек груди Коула, а бедро – поверх его бедер. Коул затаил дыхание, каждый его мускул напрягся. На мгновение у него мелькнула шальная, но очень заманчивая мысль – перевернуть Миа на спину, разбудить крепким поцелуем и забыться, погрузившись в ее сладость. Это было бы безрассудно, непрактично, недопустимо с точки зрения работы… но как же Коулу этого хотелось!

Хотя Коул и считался старшим на этом задании, в эти минуты власть полностью принадлежала Миа. Она творила с его телом такое, чего он не испытывал уже очень давно. Коул понял, что ему предстоит невероятно долгая бессонная ночь.