Нора Робертс - Мятеж Страница 12

— Ты права. С этой девчонкой лучше не связываться, Бриг. Она лягнула меня прямо в… — он поймал свирепый взгляд Сирины, — в мужское достоинство, так сказать.

— Я это запомню на случай, если мне когда-нибудь придется бороться с мисс Мак-Грегор.

— А в другой раз она огрела меня горшком, — добавил Колл. — Будь я проклят, если я не увидел перед глазами звезды. — Было заметно, что он устал и его веки отяжелели. — Так тебе никогда не удастся заполучить мужа.

— Если бы нашелся мужчина, которого я бы хотела заполучить в мужья, то мне бы это удалось.

— Самая хорошенькая девушка в Гленроу, — пробормотал Колл, закрыв глаза, — но характер хуже некуда, Бриг. Совсем не такой, как у той золотоволосой француженки.

«Какой золотоволосой француженки?» — молча поинтересовалась Сирина, покосившись на Бригема. Но он только качал головой, теребя пуговицу куртки.

— Я уже сам это обнаружил, — отозвался Бригем. — Теперь отдыхай. Я скоро вернусь.

— Напичкала меня этой мерзкой кашей.

— Ее еще хватит на пару порций. Неблагодарный олух.

— Я люблю тебя, Рина.

Она откинула волосы со лба брата.

— Знаю. Теперь молчи и спи. — Сирина укрыла его одеялом, а Бригем шагнул назад. — Теперь он угомонится на несколько часов. В следующий раз его покормит мама, а с ней он не станет спорить.

— Я бы сказал, что спор для него не менее полезен, чем каша.

— В этом и заключалась идея. — Она подняла поднос с пустой чашкой и двинулась к двери, но Бригем преградил ей дорогу.

— Вы успели отдохнуть?

— Вполне достаточно. Прошу прощения, лорд Эшберн, у меня много дел.

Вместо того чтобы отойти в сторону, он улыбнулся:

— Когда я провожу ночь с женщиной, она обычно называет меня по имени.

Ее глаза воинственно блеснули, на что и рассчитывал Бригем.

— Я не какая-нибудь золотоволосая француженка или одна из ваших распутных лондонских женщин, так что держите ваше имя при себе, лорд Эшберн. Мне оно не понадобится.

— Надеюсь, мне понадобится ваше имя, Сирина. У вас самые красивые глаза, какие я когда-нибудь видел.

Сирина знала, как принимать лесть и отвергать ее. Но с Бригемом этот номер не проходил.

— Пропустите меня, — пробормотала она.

— Вы бы поцеловали меня? — Бригем приподнял двумя пальцами ее подбородок. Сирина держала поднос как щит. — Вы бы поцеловали меня сегодня утром, когда только рассвело и вам так хотелось спать?

— Отойдите. — Сирина оттолкнула его подносом. Бригем инстинктивно ухватился за него. Сирина снова устремилась к двери, но звук бегущих ног остановил обоих. — Мэлколм, почему ты топаешь как слон? Колл спит.

— О! — Мальчик лет десяти остановился на бегу. У него были ярко-рыжие волосы, которым с возрастом, вероятно, предстояло потемнеть до цвета красного дерева. В отличие от других мужчин семьи черты его лица были правильными и почти тонкими. Бригем сразу же обратил внимание, что глаза у него темно-зеленые, как у сестры. — Я хотел повидать его.

— Ты можешь посидеть с ним, если будешь вести себя тихо. — Сирина со вздохом взяла его за плечо. — Только сначала умойся. Ты выглядишь как мальчишка с конюшни.

Мальчик рассмеялся, продемонстрировав отсутствующий зуб:

— Я навещал кобылу. Она ожеребится через день или два.

— Ты пахнешь, как она. — По грязи в холле Сирина заметила, что Мэлколм не дал себе труда как следует вытереть башмаки. Она начала выговаривать ему, но поняла, что он ее не слушает.

Худой как щепка мальчуган застыл, с любопытством разглядывая Бригема.

— Вы английская свинья? — осведомился он.

— Мэлколм!

Оба игнорировали ее. Шагнув вперед, Бригем спокойно вручил поднос Сирине.

— Во всяком случае, я англичанин, хотя моя бабушка носила фамилию Мак-Доналд.

— Прошу прощения за своего брата, милорд, — промолвила огорченная Сирина.

Бригем с иронией посмотрел на нее. Оба понимали, где Мэлколм набрался подобных выражений.

— В этом нет надобности. Возможно, вы представите нас?

Пальцы Сирины впились в поднос.

— Лорд Эшберн — мой брат Мэлколм.

— Ваш слуга, мастер Мак-Грегор.

Мэлколм смутился в ответ на церемонный поклон Бригема.

— Вы нравитесь моему отцу, — сообщил он. — И моей матери, и Гвен, хотя она слишком робкая, чтобы в этом признаться.

— Я польщен, — улыбнулся Бригем.

— Колл писал, что у вас лучшая конюшня в Лондоне, поэтому мне вы тоже нравитесь.

Не удержавшись, Бригем взъерошил волосы мальчика и злорадно усмехнулся Сирине:

— Еще одна победа.

Девушка вздернула подбородок.

— Иди умойся, Мэлколм, — велела она, прежде чем выйти.

— Женщины вечно требуют, чтобы я умывался, — вздохнул Мэлколм. — Я рад, что теперь в доме будет больше мужчин.

Вскоре прибыла карета Бригема, вызвав немалый шум в деревне. Лорд Эшберн привык приобретать все самое лучшее, и его экипаж не являлся исключением: черная, отделанная серебром карета, с отличными рессорами. Кучер тоже был в черном. Грум, сидящий на козлах рядом с ним, наслаждался тем, что люди выглядывают в окна и двери при их приближении. Хотя последние полтора дня он жаловался на скверную погоду, скверные дороги и скверную скорость, теперь он чувствовал себя лучше, зная, что путешествие подошло к концу и ему будет позволено заняться лошадьми.

— Эй, мальчик! — Кучер остановил лошадей и подал знак мальчишке, стоящему у дороги и глазеющему на карету, посасывая пальцы. — Где находится Мак-Грегор-Хаус?

— Прямо по дороге и через холм. Вы ищете английского лорда? Это его карета?

— Верно.

Довольный собой, мальчуган указал в сторону:

— Он там.

Кучер пустил лошадей рысью. Бригем сам встретил их, выйдя из дома, когда подъехала карета:

— Вы не слишком торопились.

— Прошу прощения, милорд. Погода нас задержала.

Бригем махнул рукой в сторону сундуков:

— Внесите их в дом. Конюшня позади, Джем. Устрой лошадей. Вы уже поели?

Джем, три поколения семьи которого служили Лэнгстонам, проворно спрыгнул наземь.

— Только чуть-чуть перекусили, милорд. Уиггинс торопился вовсю.

Бригем повернулся к кучеру.

— Я уверен, в кухне найдется что-нибудь горячее. Если вы… — Он оборвал фразу, когда дверца кареты распахнулась и из нее шагнул некий персонаж, причем с достоинством, не посрамившим бы герцога. — Паркинс!

Лакей поклонился:

— Милорд. — При виде одежды Бригема его угрюмое лицо стало испуганным. — О, милорд! — произнес он дрожащим голосом.

Бригем с сожалением посмотрел на свой оторванный рукав. Несомненно, Паркинса больше заботил бы редингот, чем рана под ним.