Саша Лорд - Гордячка Страница 13

— Она сама хотела, милорд, я ее не принуждал. Не только хотела, но и просила доставить ей удовольствие.

Меркл вышел вперед, пристально разглядывая Брогана, и повернулся к Ронину, кивнув головой. Лицо Мак-Тревора потемнело, когда он заметил привязанные к столбикам веревки и пятна крови на покрывале.

Броган вскипел от ярости, проследив за его взглядом. Никогда в жизни он не сознается в том, что это его связали. Пусть лучше старик считает, что было наоборот, решил Броган, но черта с два он подтвердит, будто его принудили к соитию силой!

Маталия тряслась у себя в углу, через голову натягивая платье прямо на голое тело, поскольку сорочка валялась по другую сторону кровати, там, где в гневе застыл ее отец. Она кое-как завязала шнуровку, не догадываясь, что ее соски, еще налитые от ласк незнакомца, соблазнительно проступают сквозь шелк.

Девушка глубоко вздохнула и вышла им навстречу:

— Это правда, отец. Этот человек безвреден, он не сделал мне ничего плохого.

— Безвреден?! — прогремел Мак-Тревор, когда взгляды всех мужчин обратились на нее. — Безвреден?!! Он тебя обесчестил, а ты говоришь, что он безвреден!

Маталия сжалась при виде отцовского гнева. Не такой реакции она ожидала на новость о своем исследовании. И тогда она стала уговаривать отца, изо всех сил сохраняя спокойствие:

— Разве ты не понимаешь, я всего лишь последовала маминому совету? Она говорила мне, что я избегаю брака, потому что просто не понимаю всех его радостей. Вот я и решила узнать, что она имела в виду.

Мак-Тревор в изумлении едва не разинул рот. Он опустил меч и кивнул членам клана, которые тоже спрятали оружие. Сердце Маталии наполнилось радостью и удивлением одновременно.

— Слава богу, ты все понял, отец! А то ты уже вселил в меня тревогу, — произнесла она дрожащим голосом. — Этот путешественник едет к своей невесте, и я просто решила узнать то, что мне было так интересно. Теперь я понимаю, о чем говорила мать.

— У твоей матери и в мыслях не было допустить такое. Ты умышленно исказила смысл ее слов. Это... это ужасно, Маталия.

В домике снова воцарилась тишина, и виновница переполоха нервно заозиралась. Броган так и не изменил позы, с недоверием глядя на Дункана Мак-Дугала и Ронина Мак-Тревора.

— Твое лицо мне знакомо, — небрежно заметил Дункан. — Вообще ты очень похож на старого графа Керколди.

Броган прищурился, и его серые глаза потемнели от ярости. Но Дункан спокойно спрятал меч в ножны и встретил этот взгляд почти насмешливо:

— Я, судя по всему, ошибался в своих предположениях относительно того, кто мог пленить леди Сутбери. Полагаю, вот мы и разрешили разом обе загадки.

Ронин Мак-Тревор критически оглядел Брогана. В комнате все еще разливался едва уловимый запах плотских утех. Взглянув еще раз на дочь, владетельный лорд увидел, как разрумянились от удовольствия ее щеки, несмотря на застывшее в глазах беспокойство, затем перевел взгляд на Меркла и снова на Брогана.

Броган разъярился еще сильнее, догадавшись, о чем думает ее отец. От еле сдерживаемой ярости он вздрагивал каждой мышцей.

Ронин Мак-Тревор коротко отдал приказание одному из своих людей сходить за леди Кэлиел.

— Одевайся, — грубо скомандовал он Брогану и тут же обернулся к Маталии: — А ты приведи в порядок волосы, пока не пришла мать. Я подожду снаружи. — Он махнул своим солдатам, вышел вслед за ними и закрыл дверь.

Броган с грохотом поставил стул.

— Как ты смеешь так со мной поступать? — зло прошипел он.

— Как поступать? — озадаченно прошептала она в ответ. — Ты вне опасности, весь гнев моего отца падет только на меня. А тебя отпустят, как ты того и хотел.

— Ты что, совсем идиотка? Ты не видишь, что они замышляют? — недоверчиво спросил он.

— Замышляют? — совершенно искренне округлила глаза Маталия.

— Черт побери! Ты — самое ужасное, что могло со мной когда-либо случиться, и, поверь, это о многом говорит! — Он подошел к камину, где была аккуратно сложена его одежда, и рывком поднял ее с пола. — Единственное мое требование: не смей никому говорить, как мы оказались в таком дерьме. Я сделаю то, что должен сделать, но никогда, никогда никому не рассказывай о том, как ты привязала,меня к кровати.

— Почему? — спросила Маталия.

— Почему? Черт бы тебя побрал! — снова выругался он. — Просто пообещайте мне это, миледи, и тогда я предоставлю вам свободу, которой вы так жаждете.

Маталия в замешательстве посмотрела на него, но не успела ни о чем спросить: ее прервал стук в дверь. Глубоко вздохнув, Броган подошел и открыл. На пороге стояла леди Кэлиел Мак-Тревор, в ее золотых глазах мерцала тревога.

— Дочь моя,— прошептала она, влетая в комнату бок о бок с Мерклом. — Ты... Тебе не больно? — Кэлиел быстро перевела взгляд на Брогана О’Бэннона, потом снова на дочь. Она покачала головой, не получив ответа, и уселась на стул перед камином. Меркл встал возле двери. Броган поклонился и отошел к камину. Маталия раздраженно всех оглядывала.

Наконец леди Кэлиел задала главный вопрос:

— Почему, Маталия? Почему этот человек?

Маталия с дерзкой непокорностью посмотрела на мать.

— Мне надоело, что на меня все давят! — с досадой огрызнулась она. — Я хочу жить по собственным правилам и не собираюсь подчиняться ни тебе, ни отцу! Я хочу делать то, что пожелаю, и когда пожелаю!

Кэлиел грустно на нее взглянула.

— И ты считаешь, что это, — она указала в сторону кровати с пятнами крови на покрывале, — даст тебе свободу?

— Теперь мне не нужно выходить замуж, — парировала Маталия. — Теперь ты не убедишь меня, будто я чего-то себя лишаю и что это сможет меня «остепенить». — И Маталия с триумфом посмотрела на мать.

— Ох, дочь моя, я ведь говорила не только про плотскую сторону брака, я говорила про душевный покой, который можно обрести в супружестве. Что ж, надеюсь, ты сделала правильный выбор. Но от судьбы не уйдешь, не так ли, Меркл? — обратилась она к советнику. — Маталия, ты себя приговорила. Ты сама напросилась на свадьбу вместо того, чтобы ее отсрочить.

— Ты не запугаешь меня, мама. Тебе не заставить меня выйти замуж за простого путешественника. Этот человек — никто, он бродяга. Ты не принудишь меня выйти замуж против воли и тем более за бродягу.

Броган отвернулся с бешено колотящимся сердцем. Пятнадцать лет! Пятнадцать лет он потратил на то, чтобы завоевать богатство и почет. Пятнадцать лет планировал создать достойную семью, найти себе достойную жену. Пятнадцать лет раздора и борьбы, и вот-вот все должно было закончиться. Еще несколько дней — и он был бы в Сутбери у своей покорной невесты. Всего несколько дней — и он выполнил бы задачу, возложенную на него отцом.