Элизабет Торнтон - Брачная ловушка Страница 14

— Я не крала бриллиантов леди Кардвейл. Клянусь.

Она перевела взгляд на своего кузена. Именно ему следовало сейчас говорить с ней, но он сидел, сцепив руки, и с отсутствующим видом разглядывал собственные пальцы. Хотя ему еще не было сорока, он выглядел гораздо старше. Его каштановые волосы поредели, плечи ссутулились. «Тряпка». Так обычно называл его дядя Тед. Брак с Доротеей не пошел ему на пользу.

— Кардвейл, — мягко сказала Элли, — клянусь, я не брала бриллианты.

Он с улыбкой поднял на нее глаза.

— Я ни на мгновение не сомневаюсь в тебе, Элли. — Он повернулся к жене. — Ты действительно думаешь, что Элли взломала дверь? У нее сил не хватит.

— Как это случилось? — спокойно спросила его Элли.

— Вор воспользовался лестницей для слуг и взломал дверь в гардеробную. После стычки с горничной он убежал с бриллиантами, вернее, со шкатулкой с драгоценностями. Мы нашли шкатулку в коридоре у двери. Элли, я знаю, что ты этого не делала.

Тревога, стиснувшая ей горло, тут же ослабла. Элли подумала, что это довольно странный разговор между родственниками, не видевшимися долгие годы.

— Спасибо, — просто сказала она.

Беседа ее мужа со своей родственницей не порадовала леди Кардвейл. Когда она заговорила с Элли, ее голос был ледяным от неприязни.

— Почему вы сменили свою фамилию на Хилл? Только человек, которому есть что скрывать, может так поступить.

— Я не меняла фамилию, — голос Элли был столь же холоден, — а просто опустила первую часть, Бранс. Когда мне пришлось зарабатывать на жизнь, нужно было что-нибудь менее претенциозное. Меня уже несколько лет знают как Элли Хилл. Именно такое имя и нужно в моем положении — простое и скромное.

— Если ты этого хочешь, Элли, — сказал Кардвейл, — пусть так и будет. — Его голос прозвучал мягко, но он полоснул жену резким взглядом.

Доротея то ли не заметила его, то ли не обратила на него внимания. Она продолжила атаку:

— Мы все еще ждем объяснений, где вы были сегодня ночью и кто за вас поручится. Нам известно, что вас не было в отеле, поэтому не притворяйтесь, что вас только что подняли с постели. — Говоря это, она поднялась с кресла и теперь стояла прямо перед Элли, пристально глядя на нее. — Ну?! Что вы скажете в свое оправдание?

Ум Элли начал механически перебирать возможные варианты, словно она все еще играла в карты. Она не посмеет упомянуть Милтона и игорный дом. Что до визита в апартаменты Джека Ригга в Пале-Рояле, то это еще хуже. Элли уже подумывала сослаться на лунатизм или потерю памяти, когда Доротея вскрикнула.

Дрожащим пальцем она указала на край платья, выглядывающий из-под халата Элли.

— На ее рубашке кровь! — воскликнула леди Кардвейл. — Кровь моей горничной! Полюбуйтесь, Кардвейл, как ваша любимица отплатила нам за все, что мы для нее сделали.

Повисла оглушительная тишина. Все глаза были обращены на Элли. Перспектива обвинения в покушении на убийство развязала Элли язык.

— Я была с графом Роли, — сказала она. — Он поручится за меня.

Джек ревел, как лев в клетке. Слуга держал его, пока Эш Денисон прижимал к ране бутылку бренди.

— Тебе лучше полежать в постели, — сказал Эш. — Рана в неудобном месте, почти под мышкой, и от малейшего движения может открыться.

Джек оттолкнул слугу и сел.

— Господи, вы оба — настоящие инквизиторы. Это всего лишь царапина! А с вашей помощью она снова начала кровоточить. Эш, нужно было предупредить, что ты собираешься окунуть меня в бренди. — Повернувшись к Коутсу, он добавил: — Еще одна подобная проделка, и вам придется искать другую работу.

— Он всегда ведет себя как младенец? — подмигнул Коутсу Эш.

Слуга благоразумно ограничился улыбкой.

— Если я вам тут не нужен, милорд, — сказал он, — я займусь завтраком.

Когда Коутс вышел, Джек взял сложенную в несколько раз льняную салфетку и сунул себе под руку.

— А теперь забинтуй меня, — сказал он, — да покрепче, чтобы эта чертова штука не выскользнула.

Эш сделал, что его просили.

Подумать только, — сказал он, — ты в таком дурном настроении. С чего бы это? Что произошло ночью между тобой и этой таинственной леди?

— Ничего. — Джек потянулся за приготовленным Коутсом костюмом и начал одеваться. — У меня кровь потекла, как у зарезанного поросенка. Она ушла. Вот и все.

Эш усмехнулся:

— Тогда все понятно. — Он прислонился к столу и скрестил на груди руки. — Кто она, Джек?

— Аврора. Это все, что она мне сказала.

Джек начал застегивать рубашку, и его пальцы замерли от нахлынувших воспоминаний: прикосновение губ, нежное сияние ее глаз, когда он прижимал ее к себе. Он прекрасно сознавал, что она разыграла его, чтобы вернуть свою сумочку. Но у него было достаточно опыта, чтобы понять, что ее страсть была непритворной. Таинственная незнакомка попала в собственную ловушку.

— Ну и какие выводы я должен сделать из твоей улыбки? — сказал Эш.

Джек стер с лица улыбку, но она проглядывала в его глазах.

— Много времени прошло с тех пор, когда мне женщина вполовину так нравилась, как она.

— Понравилась или вызвала желание?

— Понравилась, — решительно ответил Джек. — О, желание тоже было, и с обеих сторон, но у меня открылось кровотечение, на этом все и кончилось.

— Надеюсь, ты вознаградил ее за беспокойство?

— Напротив. Сам посмотри. Банкнота на буфете.

Эш подошел к буфету, поискал минуту-другую и возвратился с тысячефранковой банкнотой в руке. Поднеся ее к окну, он прочитал:

— За оказанные услуги. — Он оглянулся на Джека. — Какие услуги?

Джек сел на кровати и осторожно натянул сапоги.

— Она ушла в моем пальто. Возможно, за это. Или за то, что я спас ее во время потасовки.

— Черт меня побери! Да ты, никак, влюбился?!

— Влюбился? — Джек вздохнул. — Я же сказал, она мне понравилась. У нее есть чувство юмора. — Он вспомнил, как она весело помахала ему рукой, пробегая по двору. — Так что не ищи здесь ничего большего.

— Какой позор.

— Что? — Джек пытался завязать галстук, но не слишком в этом преуспел. — Ты мне не поможешь? Из-за этой чертовой повязки я не могу поднять руку.

Эш занялся его галстуком и с невинным видом сказал:

— Если бы она не была особой с сомнительной репутацией, мой нос уловил бы запах флердоранжа.

— Если ты будешь продолжать в том же духе, — сквозь зубы ответил Джек, — твой нос скоро вообще потеряет способность что-нибудь чувствовать. Кроме того…

— Что?

Джек чуть было не сказал, что, вполне возможно, Аврора не дама полусвета, но понял, что подобное утверждение только подольет масла в огонь, поэтому нейтрально закончил фразу: