Наталья Павлищева - Помпеи. Любовь восстанет из пепла Страница 14

Сама Юста и вовсе отказывалась разговаривать на тему жениха и предстоящей свадьбы. Однажды в пылу разговора она даже произнесла фразу, что скорее станет весталкой, чем свяжется с этим беспутным Порцием Постумием!

Но по-настоящему сердце у Юсты болело совсем из-за другого. Они уже три дня не виделись с Гаем. После поездки на Везувий Гай словно забыл о ней. Юста понимала, что это неприлично — мечтать о встрече с наставником гладиаторов, но не мечтать не могла. А тут еще этот Порций, о котором разное болтают в Помпеях. Потому и заявила бабушке, что пойдет в весталки.

Порций Постумий не спешил встретиться со своей невестой, но и Юста не жаждала встречи. Она пыталась и никак не могла найти повод, чтобы увидеть совсем другого человека. Конечно, она может увидеть Гая на празднике Геркулеса, когда будут проходить бои, но девушке хотелось совсем иного, близости, которая была во время поездки на Везувий или беседы на форуме.

Нет, о физической близости она не думала, это невозможно, но хотя бы поговорить…

— Флавия, ты не хочешь погулять?

— Мне сегодня тяжело, Юста, ноги отекли. Возьми Секста и Пинну, сходите на форум, может, там есть новые указы?

Юста оценила понимание подруги и воспользовалась предложением, но Гая на форуме не было. Сколько ни выглядывала, не нашла, пришлось даже подняться на ступеньки храма Юпитера. Девушка вздохнула, конечно, у Гая тренировки, тем более завтра праздник.

Она уже собралась уходить, когда услышала сзади до дрожи в коленках знакомый голос:

— Юста, ты кого-то ищешь?

— Гай, здравствуй.

Повернувшись, Юста оказалась едва ли не вплотную к Гаю, так близко он подошел.

Замерли вдвоем, но ни она, ни он не отодвинулись, хотя это было на границе приличия — стоять вот так близко. У Юсты сбилось дыхание, а сердце колотилось так, что могло расшатать храм и сбить людей с ног. Но храм стоял, и люди занимались своими делами, на них никто не обращал внимания.

Первым опомнился Гай, он увлек девушку в сторону, стоять на ступеньках храма едва ли не обнимаясь подозрительно.

— Ты не своего Порция ищешь?

— Нет, что ты!

Напоминание о женихе мгновенно испортило настроение.

— Юста, мы так и не побывали на Везувии. Жаль.

— Да, жаль.

— На бои придешь?

— Конечно.

Его рука легонько коснулась ее руки, было видно, как Гай борется с желанием обнять Юсту. Наверное, это случилось бы, но его позвали:

— Гай!

Забавный человечек в странной одежде размахивал толстенькими коротенькими ручками:

— Гай, у меня для твоей девушки есть прекрасные вещицы. Зайди ко мне в лавку!

Глаза у Гая блеснули:

— Пойдем, у него и правда всегда есть что-нибудь интересное.

Юста уже бывала в этой лавочке, Флавия водила. У ее хозяина диковинные украшения, от которых иногда становилось не по себе…

Но на сей раз толстенький человечек словно решил не пугать покупательницу, все предложенное было красиво, необычно, но не вызывающе.

— Вот, смотри, — он протянул Гаю целый поднос со всякой всячиной. — Там примерь, что понравится — купишь.

Продавец кивком показал на вторую комнату.

— Давай подберем тебе что-то необычное от меня на память?

Ее больно задело слово «на память».

— На память дарят при прощании.

— А я и прощаюсь, — усмехнулся Гай.

— Почему, а как же Везувий? — попыталась шутить Юста, чтобы как-то выпутаться из ситуации. Она уже пожалела, что пришла разыскивать Гая на форуме.

— Твой муж не пустит тебя кататься верхом на Везувий. И не только туда.

— Но…

— Смотри какой, — Гай показал Юсте браслет на руку изящного плетения с интересными вставками из небольших драгоценных камней.

Юста ахнула, браслет был очень хорош.

— Но это очень дорого для подарка. Я сама куплю.

Он накрыл ее руку своей:

— Деньги не играют роли. К тому же я не так часто прощаюсь с такими девушками.

И снова она пыталась шутить в ответ на его грустную шутку:

— Через день?

Серые глаза глянули в ее синие и не позволили отвести взгляд.

— Никогда… Давай наденем.

Ей хотелось закричать:

«Гай, скажи, чтобы я не выходила замуж за Порция, и я не пойду! Только позови!»

Но он не звал…

Браслет жег руку, но Юста знала, что ни за что не снимет, даже если будут отрывать вместе с рукой.

— Этот браслет волшебный. Захочешь вспомнить обо мне — коснись его, и вспомнишь. А когда я буду думать о тебе, он будет теплым.

Гай осторожно надел браслет на руку, но не отпустил ее, а поднес к губам, нежно поцеловал ладонь, потом коснулся губами запястья рядом с браслетом. Ее рука уже оказалась на его груди, а его руки на ее плечах… Еще чуть-чуть, и уже невозможно будет остановиться.

Теперь опомнилась Юста, отпрянула, но не испуганно, а гибко выскальзывая из объятий.

— Гай, не нужно…

Он словно стряхнул с себя наваждение.

— Конечно. Пойдем, тебя выведут, я уйду позже.

Не смотрел в глаза.

— Гай… мы еще съездим с тобой на Везувий.

— Конечно.

Юста шла домой, то и дело трогая почти горячий браслет. Мелькнула шальная мысль, что если он будет думать о ней так часто и так горячо, то недолго получить ожог.

Она не знала, что человечек, внимательно посмотрев на ладонь Гая, заявил:

— Твоя женщина. Хочет быть твоей и будет твоей. Только не так, как ждешь. Я никогда не обманываю. Ты один раз от нее отказался, не отказывайся больше.

— Как?! — почти застонал Гай. — Она невеста друга.

Толстяк снова взял его руку, повернул ладонью вверх, некоторое время смотрел, потом сокрушенно покачал головой:

— Зачем обманываешь сам себя? Она твоя невеста, я же вижу. Не отказывайся больше.

Гай поднялся, положил на стол перед человечком большую золотую монету, усмехнулся и вышел.

Глядя ему вслед, человек покачал головой:

— Ай, глупец будет, если откажется.

Из-за занавески вышла тощая женщина, усмехнулась:

— Не откажется. Видел, как он на нее смотрел? Себя забудет, весь мир забудет, а ее спасет.

— Да будет так!

А Гай шагал к школе и пытался представить, что было бы, не останови его Юста. Мысленно он тихонько поцеловал девушку в губы, потом сделал бы это крепче, а потом обнял и поцеловал бы так, чтобы она задохнулась в его объятьях и под его губами. А потом…

Это «потом» он решил додумать ночью наедине с собой.

Юста чувствовала, как ее губ словно касаются его губы, потом поцелуй получился крепче, потом и вовсе страстным… Браслет стал не просто очень теплым, а горячим.

Получается, теперь она всегда будет знать, когда и даже что Гай думает о ней?