Снежные комья - Ирина Бауэр Страница 14

считают себя сами. Как и те, кто говорит, что это всего лишь слова. Ведь за совершенные поступки телом, прощение просят словами. Но и говорить можно не только голосом, ведь порой мы говорим взглядом намного больше, чем можем выразить словами. У каждого есть свое слово. И важно понимать, что без ответственности за него твое слово лишь пустой звук. И наш жизненный путь, по которому мы идем, состоит из слов. Возможно, когда умрут наши тела, мы останемся жить в словах, что произносили на протяжении своей жизни. Вот только произнести мы уже не сможем ничего, а отвечать будем за каждое слово.

— Я отдаю тебе самое дорогое,

что есть в моей жизни, — сказал Стенли, — но ты должен мне пообещать, что вы будете жить в этом доме и в нем же будут расти ваши дети.

И рассказал Эдгорду, что когда-то давно он предвидел все это и Анной было дано такое же обещание, никогда не покидать этот дом. На что Эдгорд ответил мудро и на все вопросы разом:

— Теперь мой дом там, где Анна.

И этими словами были разогнаны все хмурые тучи, что погружали Стенли в мысленный мрак. После чего он обнял его с облегчением, словно родного сына.

Проводив их добрым словом в путь, он зашел в дом и поднялся на второй этаж, откуда провожал взглядом повозку, которая, отдаляясь, превращалась в движущуюся точку, а вскоре исчезла совсем вдали.

Этот путь не показался им длинным, ведь говоря обо всем и радуясь, они оказались вне времени этого мира. Столько красивых мест они увидели в пути, ведь чувства словно самые яркие краски раскрасили этот мир. Так, вскоре они подъехали к дому бабули. Анну поразили размер и красота этого дома. Ведь в жизни она не видела ничего подобного. Встретить их вышли все, кто жил в этом доме: повариха, горничная и бабуля. Так под восторгом впечатлений Анна вошла в дом, где повсюду висели огромные картины, красивая мебель и много чего другого, отчего трудно было оторвать взгляд. Такой дом устоит от любой стихии, думала Анна, ведь возведен он был из больших, хорошо отшлифованных камней. Так, любопытство провело ее по всему дому, где восхищению не было предела. После застолья у них выдался долгий, но непринужденный и теплый разговор.

Через несколько дней былая скромность и стеснение Анны сменились на радость и звонкий смех. Она бегала с Эдгордом по дому, словно играя в игру, понятную лишь им, и не было в ней места для кого-либо еще. Какая странная и интересная все-таки эта жизнь, размышляла бабуля. Сколько лет пустовал второй этаж, как и многие из комнат этого дома. А сейчас эти два человека были везде. Каждый уголок этого дома наполнился их радостью и смехом. Они резвились, словно малые дети, без всяких забот. И бабуля не могла припомнить, чтобы в доме когда-то было так хорошо. Им постоянно было друг друга мало. И по этой причине влюбленные не отпускали друг друга ни взглядом, ни голосом, ни объятиями. Но, как всегда, все хорошее быстро проходит, как и прошло это лето. Пришла пора отправляться Анне в обратный путь, где с нетерпением ее ждал отец, который уже из окна своего дома вглядывался вдаль и с замиранием сердца ждал ее появления.

Обняв на прощание Анну, бабуля не смогла сдержать слез. Анна запала к ней в душу так сильно и глубоко и стала словно родная дочь. Та самая, что когда-то покинула этот дом ради другого сердца, что когда-то билось в груди отца Эдгорда. Анна за одно лето смогла ей подарить столько света и тепла, сколько не дало солнце, с того момента, как ушла ее дочь. Бабуля в душе была благодарна, что была рядом и ощущала это настоящее счастье. Но как только они отъехали, то рыдание взяло над ней верх и не прекращалось, пока были на это силы. Будто с этими слезами вытекала вся боль и тяжесть с ее души, которая поселилась в ней от осознания всего того, что произошло в ее жизни.

До возвращения Эдгорда она не выходила из комнаты и практически ничего не ела. Лишь когда он вернулся обратно, казалось, что вместе с ним и прибыли те силы, что помогли ей встать и продолжить жизнь.

В один прекрасный день Эдгорд был приглашен бабулей в комнату, где прежде он не бывал. Она подошла к столу, на котором стояла деревянная шкатулка, открыв которую, достала лежащие в ней молоток и небольшой клинышек. Все это Эдгорд без лишних слов взял в свои руки. Сняв со своей шеи цепочку, на которой был ключ, она открыла им небольшую дверь тайной комнатки, где стоял огромный железный сундук. Показав пальцем на отверстие сверху, она сказала:

— Вот и пришло время вбить этот клин.

Эдгорду пришлось приложить усилия, стуча молотком по этому клину, который, скрепя металлом, запечатал намертво сундук. После бабуля протянула ему ключ, и эта дверь была закрыта уже самим Эдгордом.

— Теперь этот сундук и каждая в нем монета принадлежит вашим будущим детям. А весь нынешний доход торговых лавок и мастерской — тебе с Анной. И это обсуждению не подлежит, такова моя последняя воля, — сказала бабуля.

Так, в свои восемнадцать лет Эдгорд стал владельцем, хозяином того, во что было вложено много сил и стараний на протяжении долгих лет его предками.

В этот же день Эдгорд рассказал бабуле о том, что обещал отцу Анны, что он переедет в их дом, который после унаследуют они с Анной. И нарушить это обещание он не может. На что бабуля с улыбкой ответила:

— Поступай так, как говорит тебе твое сердце. А самое главное в жизни — это поступать так, чтобы после ни о чем не жалеть.

Так, в начале зимы, уснув, бабуля больше не проснулась, покинув этот мир навсегда.

И в это трудное для Эдгорда время Анна была с ним рядом. Ее доставил извозчик, которого Эдгорд послал за ней с запиской. Ведь, кроме нее, поддержать его было некому. Он не знал, что дальше делать и как поступать, и лишь она могла ему помочь и принять верные решения во всем. Покинуть этот дом он пока не мог, все легло теперь на его плечи и зависело от его решений. Да и по отношению к памяти бабули и всем ее трудам, на которые ушли годы, было бы несправедливо.

В жизни Анны и Эдгорда наступил момент осознания большой ответственности и