Джоанна Линдсей - Когда правит страсть Страница 15

Она протянула шкатулку и увидела, как он нахмурился. Драгоценности исчезли. Остались только две деревянных фигурки Генри. Тот солдат, что вчера обыскивал сундуки! Это он вор! По крайней мере хоть оказался слишком глуп, чтобы увидеть ценность статуэток, и не стащил их!

Поппи, очевидно, тоже обо все догадался.

— Этот парень слишком долго пробыл наверху экипажа. Следовало заставить тебя проверить, все ли на месте, прежде чем солдаты уехали. Их командир, похоже, умеет управлять солдатами и наверняка заставил бы подчиненного все вернуть.

— Если только нас с тобой не одурачили и это были грабители.

— Все версии? — усмехнулся он. — Превосходно, Алана. Я об этом не подумал. Сомнительно, но возможно. Будем надеяться, что ты не права, потому что твой отец легко обнаружит, кого из людей послали проверить слухи о лагере мятежников, и твои драгоценности вернут. Хуже, если это была шайка грабителей. Но если хорошенько подумать... им легче было нас убить. Скрыть преступление на горной тропе легче легкого. Достаточно просто сбросить людей в пропасть. Но в любом случае никто не узнает истинного значения браслета.

Алана рассердилась. Ведь драгоценности дарил ей Поппи!

— Простая глупость?

— Нет, вор может быть умен, но это не имеет значения, если он, как большинство лубинийцев, неграмотен. Надпись ничего для него не значит, даже если он ее заметит. И вряд ли он сразу продаст драгоценности. Не захочет, чтобы его обвинили, когда «наша госпожа» обнаружит воровство.

— Конечно, обвинят, ведь мы точно знаем, кто украл.

— Верно, — согласился Поппи, — но он уверен, что поверят ему, а не нам, поскольку мы, по его мнению, всего лишь слуги. А слуги, когда госпожи нет рядом, иногда поддаются искушению... словом, ты меня поняла.

Алана фыркнула и, закрыв шкатулку, положила ее в сундук.

— Там было доказательство моего происхождения.

— Принцесса, вы сами доказательство. Хотя бы потому, что можете точно описать браслет. Такая дорогая безделушка, возможно, была подарена отцом до того, как он удалился скорбеть по усопшей жене. А вдруг ты похожа на мать? И помни, не называй моего настоящего имени. Скажи, что тебя похитил Растибон. И поскольку в свое время все знали Растибона, тебе сразу поверять. Кроме того, король и его советники захотят поверить тебе, потому что твое появление сразу положит конец мятежам. Тем более зачинщиков безуспешно ищут.

Глава 9

Они отправились во дворец и скоро оказались на главной улице, более широкой, чем остальные, и ограниченной с обеих сторон лавчонками и одно-двухэтажными домами. Лавки казались не столь процветающими или модными, как в столицах других стран, а дома — ни в коем случае не роскошными. Но по крайней мере столица была не так примитивна, как ожидала Алана.

Заметив один из костров, горевших на обочине дороги, в каменной яме, покрытой металлической решеткой, она подумала о трагической истории Поппи. И так живо представила ужас, навеки изменивший его жизнь и повлиявший на ее собственную.

— Теперь они приняли меры предосторожности. И разжигают костры не так близко к дороге, — глухо заметил Поппи, увидевший, куда она смотрит. — Раньше решеток не было.

И тут она заплакала, переживая его боль, как свою. Но при этом отвернулась, пока не высохли слезы, немного ослабившие напряжение... Но на несколько мгновений она забыла о себе, поскольку Поппи тоже нервничал.

— Я выгляжу... нормально?

Он хочет спросить «не как убийца»?

— Настоящий щеголь, — заверила она с улыбкой. — Как английский дворянин.

— Так я выделяюсь из толпы? — встревожился он.

— Вовсе нет. Мы проезжали через множество стран. Неужели не заметил, что мода везде почти одинакова?

Алана не помогла ему расслабиться. Впрочем, вряд ли ему что-то поможет. Ее напряжение не имеет ничего общего с угрозой для жизни. В отличие от него. Он очень рискует, провожая ее во дворец. А она не смогла его отговорить. Но любого человека рядом с ней непременно сочтут похитителем, как только узнают, кто она такая. Хотя он собирался улизнуть как раз перед аудиенцией у короля, что-то может пойти наперекосяк. Алана знала это. Поппи знал это. Жаль, что она не смогла его переубедить, но он заявил, что покинет ее, только когда иного выхода не будет. Перед воротами выстроилась длинная очередь людей и экипажей. Похоже, во дворец никого не пропускали, и толпа скоро стала расходиться. Вдоль цепочки шел дворцовый стражник и что-то говорил. Поравнявшись с ними, он сухо объявил:

— Сегодня только городские чиновники.

— А если нам нужно не к королю?

— Тогда приходите на следующей неделе. Все дворянство обязано развлекать иностранных дипломатов.

Больше он ни на какие вопросы не ответил и прошел дальше.

— Не стоит ли довериться городским чиновникам, если только они могут проникнуть во дворец?

— Нет, только придворным. И то, если это абсолютно необходимо. Мы уже это обсуждали. Никто не должен знать твоего истинного имени, пока мы не войдем в дворцовые ворота.

Проволочка возымела успокаивающее действие на Алану, но Поппи тревожился все сильнее. По пути в гостиницу он объяснил, что очень рискованно оставаться в городе дольше, чем они предполагали. Его могут узнать прежние соседи и вспомнить, что он исчез в ту ночь, когда пропала принцесса. Да и ее могут узнать, если она похожа на покойную королеву. Конечно, это неплохо, но только если они окажутся во дворце.

— Но ты намеревался жить в городе, — напомнила она.

— Да, но я не могу вернуться к старым привычкам жить незаметно и одеваться скромно, если рядом будет красивая молодая женщина. Я успокоюсь, только когда ты воссоединишься с отцом. А до той поры считай, что мы в опасности.

А это означало, что она не должна покидать гостиницы. Сам Поппи по ночам сделал несколько вылазок в город, о чем рассказал ей только после возвращения, чтобы не волновать.

В один из походов он проверил оборону дворца и сообщил Алане:

— Стены охраняются куда строже, чем раньше. Возможно, из-за посещения иностранных дипломатов или из-за угрозы мятежа. А может, это продолжается с тех пор, как тебя похитили.

— А если бы их не было, ты бы пробрался внутрь? — рассердилась она.

Он и не подумал отнекиваться.

— Мы сэкономили бы куда больше времени, если бы я смог прокрасться в покои Фредерика и объяснить, что привел тебя назад. Но ничего не получилось.

В другую ночь он вернулся и сказал, что навестил тестя.

— Я был удивлен его теплым приемом, поскольку избегал всяких отношений с ним, когда скорбел в одиночку. Он согласился взять Генри к себе. Я отведу его туда в ночь перед тем, как дворец откроют для посетителей. Мне будет легче встречаться с ним в доме тестя.