Фабио - Викинг Страница 15

– Она презирает и Вольфгарда и его людей, – заметил Орм. – Я думаю она терпит его племя лишь только потому, что напасть на них, означало бы для нее смерть.

– Симпатичная девушка, – хмыкнул Марчелло.

– Вместо этого, она обратила свою ненависть на нас и мстит нашему племени. Это настоящая людоедка. Она уже много лет пытается убить тебя, – князь Виктор.

«Она хочет его убить? О, Боже!» – подумал он. Нет, он не попал в Валгаллу. Словно Бальдр, он отправился в горящей погребальной ладье прямо в преисподнюю, в Хель!

Пока Марчелло продолжал идти со своими новыми друзьями через стылую равнину, Рейна Похитительница сидела, съежившись, у мачты на корабле ее приемного отца, вспоминая последнюю чрезвычайно необычную встречу с Виктором Храбрым. Ей, единственной из всех женщин, дозволялось сражаться в рядах дружины Вольфгарда, и она никогда не испытывала ни малейшей тревоги после окончания битвы. Однако сегодня все было совершенно иначе. В каком-то смысле, после недавнего сражения Рейна чувствовала растерянность такую же, какую испытывал Виктор во время их поединка. Правда, то, что произошло на берегу, нельзя было назвать поединком, в полном смысле этого слова. Почему он приветствовал ее таким странным словом – любимая?! Что заставило ее врага окликнуть ее так словно… словно они друзья? Несмотря на свои попытки храбриться, Рейна чувствовала растерянность и непонятную робость при одном виде этого человека, а его сегодняшние слова до сих пор у нее в ушах…

Кроме того, она знала кое-что такое, чего не знал больше никто в окружении Вольфгарда. Хотя большую часть жизни главным смыслом существования Рейны была ненависть к викингам, она боялась даже себе признаться, что сила и отвага Виктора привлекали ее.

Во время разных мелких стычек и набегов, которые устраивал Вольфгард, девушка часто наблюдала за своим смертельным врагом. Накануне этого вечера, когда они впервые совершили набег на противоположный берег фьорда, Рейна заметила, что вождь вражеского племени ослабел, и она готова была поклясться, что когда Вольфгард, наконец, подал сигнал к отступлению, Виктор был уже на пороге смерти. Позже, когда у нее уже не осталось сил бороться с любопытством, Рейна сама вернулась на вражеский берег, чтобы убедиться в верности своих подозрений. Ей удалось с безопасного расстояния посмотреть, как народ Виктора возложил тело своего вождя на ладью, и горящий дракар поплыл с князем Ванахейма в Валгаллу. Смерть Виктора Храброго потрясла ее сильнее, чем она могла себе представить, и это тоже напугало девушку.

Когда Рейна вернулась на своей лодочке в лагерь приемного отца, тот собрал дружину для второй неожиданной атаки на племя Виктора Храброго. Почему Рейна сразу не рассказала Вольфгарду о том, что случилось с Виктором, она и сама не знала. Возможно ей не хотелось, чтобы это нападение оказалось удачным, возможно просто, она слишком презирала Вольфгарда и не считала возможным оказывать предпочтение какому-то одному норманнскому племени. Однако, возможно, Рейна боялась, что дружинники ее приемного отца догадаются о ее давнем и тайном интересе к Виктору. В общем, какой бы ни была причина, только Рейна хранила молчание о том, что видела…

Затем они высадились на вражеском берегу, и Рейна с удивлением обнаружила, что Виктор, оказывается жив! Значит он вернулся из Валгаллы?! Может быть, он теперь и сам стал богом? Хотя Рейна была христианкой, она с огромным уважением относилась к языческим обычаям. В самом деле, при их второй встрече Виктор показался девушке совсем другим человеком, не похожим на себя прежнего. Теперь он был чисто выбрит и значительно более красив, чем она помнила, особенно, когда улыбался ей радостно и нежно…

При этом воспоминании Рейна вздрогнула. Даже один его вид приводил ее в сильнейший трепет. И в душе девушки вновь, как всегда при встрече с князем Виктором, возникло странное ощущение – даже увидев его в первый раз в своей жизни, она была уверена в том, что уже знает его. Странно, необъяснимо, особенно, если учесть, что он теперь стал божеством!

Как бы то ни было смущение и замешательство Рейны заставило ее яростно напасть на Виктора, чтобы заглушить все свои сомнения и непонятные чувства. Ей пришлось призвать на помощь всю свою ненависть к викингам, весь свой гнев против них, чтобы, все-таки, сделать попытку убить князя Ванахейма. И даже теперь, после сражения, она слишком переживала встречу с ним, чтобы поделиться с кем-нибудь своими мыслями.

Рейна мысленно приказала себе не думать о Викторе. Она решила, что если болтовня воинов Вольфгарда имеет под собой хоть какую-то почву, то у отца Рейны есть свои шпионы в лагере Виктора Храброго. И этот предатель очень скоро расскажет Вольфгарду, как могло состояться «воскресение» ее врага.

Сейчас Рейна желала знать как можно больше об этом новом божественном Викторе, но только для того, чтобы изучить его слабые стороны и иметь возможность сразить его при их следующей встрече. Когда ей удастся убить этого грязного викинга, она успокоится, и непонятные чувства больше не будут ее тревожить…

ПЯТЬ

Марчелло и небольшой отряд викингов медленно шли по стылой, продуваемой насквозь тундре. С огромного темного неба на землю падал свет блестящих, словно россыпь золотых монет, звезд. В возбужденном, пылающем от напряжения мозгу Марчелло вихрем кружились тысячи вопросов. Что случилось с ним там, в его настоящем? Неужели он погиб во время съемок и каким-то образом вновь возродился в прошлом? Может быть, обряд «киношного» отплытия в Валгаллу совпал с такой величайшей точностью с погребальным образом Виктора Храброго, что это открыло перед его кораблем какую-то мистическую дверь во времени и занесло его в эпоху реальных викингов? Существовал ли на самом деле в эти темные века Виктор Храбрый? Как жаль, что он не может как следует вспомнить из своего короткого разговора с Крисом и Ирвингом вымышленная это личность или действительно жившая! И как жаль, что нельзя спрятаться за удобную классическую фразу «ну это же только кино»!

К несчастью, ему довелось оказаться в таком кино, которое реальнее и страшнее жизни и совершенно отличается от той чуши, в которой он снимался!

А что можно сказать об этой малышке Рейне Похитительнице, оказавшейся настоящим живым воплощением Моники, но совершенно очевидно, не имеющей ни малейшего представления о существовании другого «князя Виктора»? Правда, когда они столкнулись в сражении, она была явно поражена, но это возможно, просто следствие того, что она считала его только что вернувшимся из царства мертвых! Почему она оказалась здесь, в этой реальности? Может это настоящая Моника, только переодетая, играющая с ним в какую-то странную игру, или ей, действительно, неизвестно, кто он такой? Все-таки Марчелло подозревал последнее и все сильнее уверялся в том, что эта кровожадная мегера, очевидно была призвана стать орудием судьбы и отправить его душу прямиком в норманнский ад. Похоже, Господь Бог решил сыграть забавную шутку с одним из своих творений. И этим творением оказался он, Марчелло.