Ольга Свириденкова - Венец безбрачия Страница 16

— Это почему же, позвольте узнать? — насмешливо поинтересовался Матвей. — Нет, на самом деле я еще и не думал о том, чтобы свататься к мадемуазель Прозоровской, но вы меня заинтриговали. Почему вы считаете, что она непременно расторгнет нашу помолвку, если эта помолвка каким-то чудом состоится?

Лиза посмотрела на него с загадочной улыбкой:

— А я и не говорила, что Юлия должна расторгнуть помолвку. Я сказала, что дело едва ли закончится свадьбой. А причины для этого могут быть самые разные, например… ваша внезапная смерть!

— Как-как? — весело переспросил Матвей. — Моя внезапная смерть? Интересно, и от чьей же руки я должен буду ждать этой самой смерти?

— От руки вашей драгоценной невесты, — торжественно изрекла Лиза. — Или, точнее, от злого рока, который преследует всех мужчин, пожелавших связать свою судьбу с судьбой Юлии Прозоровской!

«А все эти гадкие слухи, что ходят про нее по Москве — сущий вздор! Как человек, издавна приближенный к семейству, я уверяю вас, что все это не более чем лживые выдумки»… Вспомнив слова Самборского, Матвей озадаченно сдвинул брови. Итак, его догадка оказалась верной — с этим сватовством, действительно, не все чисто! И сейчас он узнает, в чем тут дело: ведь княжна Горчакова затем и пришла за ним сюда, чтобы сообщить «ужасную тайну» про хозяйку дома.

— Хм… любопытно! — протянул Матвей, заинтересованно посматривая на Лизу. — И что же случилось с этими самыми…

— …женихами Юлии, — уточнила Лиза. — Их было целых три, и с каждым из них она была официально помолвлена.

— Неужели?! — с удивлением воскликнул Матвей. Ему-то сказали, что у княжны Прозоровской был всего один жених! — Ну-ну, и что же с ними произошло?

— Первый жених заболел тяжелой простудой за месяц до свадьбы и умер. Второго застрелили на дуэли… тоже незадолго до свадьбы, а третий… — Лиза выдержала многозначительную паузу, — третий был убит разбойниками по дороге из Москвы в свое имение. Это случилось вскоре после его помолвки с Юлией!

— Ну и дела, — покачал головой Матвей. — Но я все-таки не понимаю, при чем здесь злой рок? По-моему, обычное невезение.

— Ну конечно! — рассмеялась Лиза. — Это простое невезение! Только началось оно с покойной тетки по отцу Юлии, которая умерла старой девой.

— Вы считаете, что это… родовое проклятье?

— Я ничего не считаю, — усмехнулась Лиза. — Так говорят все вокруг. Если не верите мне, пойдите и спросите кого угодно. Да что тут! — внезапно рассмеялась она. — Из всех, кто находится в этом доме, пожалуй, только вы с Загрядским не знаете, что над Юлией Прозоровской тяготеет «венец безбрачия», из-за которого все холостые мужчины бегут от нее прочь как от чумы! — с этими словами Лиза упорхнула за двери, оставив Матвея обдумывать услышанную новость.

Заложив руки за спину, он неспешно прошелся по гостиной. Теперь, когда нелестная правда всплыла наружу, ему многое стало понятно: и в действиях княгини Тумановой, и в поведении Юлии. Над одной из самых завидных московских невест тяготел «венец безбрачия».

«Все холостые мужчины бегут от нее прочь как от чумы»… Ну что ж, понятно, почему ему предложили жениться на такой богачке да еще и красавице. Кто еще мог присвататься к Юлии после того, как она схоронила троих женихов? Пожалуй, только доведенный до отчаяния разорившийся дворянин или какой-нибудь проходимец из числа тех, что не побоятся самого черта. А Матвей имеет графский титул и личные достоинства. «Так выходит, я не только не самый худший, но, напротив, самый приличный из возможных женихов Юлии? — подумал Матвей озадаченно. — Бедная девушка! Ей можно только посочувствовать»!

Но почему же тогда Юлия оказала ему такой нелюбезный прием? Вероятно, она слишком горда, чтобы выйти за человека, которому нужны лишь ее деньги. А в том, что она считала его именно таким, Матвей не сомневался. Он бы и сам на месте Юлии так думал.

Матвей вернулся в бальный зал. Его взгляд натолкнулся на Юлию, танцующую галоп с каким-то молодым офицером. Ее золотистые глаза сияли, на губах играла чарующая улыбка, щеки слегка разрумянились от быстрых движений. Внезапно Матвею пришло на ум, что ни одна женщина в этом зале не излучает такого очарования, как Юлия Прозоровская. Во всем ее облике чувствовалась поразительная внутренняя сила. И теперь Матвей понимал, откуда она идет: от мужественной решимости противостоять злой судьбе.

«Жаль, что она бесповоротно отвергла меня, — подумал он с сожалением. — Я бы не побоялся связаться с девушкой, над которой висит родовое проклятье. И вовсе не потому, что у нее много денег». Внезапно рядом раздался задорный смех. Оказывается, пока он был погружен в свои мысли, танец закончился и Юлия, заметившая Матвея, успела подойти к нему. По лукавому выражению ее лица было видно, что она задумала очередную проделку, но эта догадка не вызвала у Матвея ни злости, ни досады. Напротив, он почувствовал острый прилив жалости к девушке — такой очаровательной и такой несчастной. «Заколдованная принцесса» — внезапно пришло ему на ум, и его взгляд, устремленный на Юлию, помимо воли наполнился нежностью и теплотой. Правда, он тут же опомнился, замети в изумление в ее глазах. Не хватало еще, чтобы она подумала, будто он успел напиться и потому настроился на благодушный лад!

— Где вы так долго пропадали, граф? — спросила Юлия, сверля Матвея подозрительным взглядом. — Вы не поверите, но тетушка решила, что вы ушли, потому что я чем-то обидела вас! — она в притворном недоумении пожала плечами. — Какое нелепое предположение, не правда ли?

— Да, в самом деле, — усмехнулся Матвей. — Не представляю, как ей мог прийти в голову такой вздор. Разве такое ангельское создание, как вы, способно кого-то обидеть? Тем более человека, который находится у вас в гостях и отнюдь не ведет себя навязчиво.

Не ожидавшая столь прямолинейной отповеди плутовка смутилась и покраснела. Но тут же справилась с собой и окинула Матвея вызывающим, дерзким взглядом.

— Приятно узнать, что вы так хорошо обо мне думаете, — с улыбкой промолвила она. — И чтобы укрепить вас в этом мнении, я даже согласна подарить вам пару танцев. Например, эту кадриль, что начинают играть, и… любой другой по вашему выбору.

— Любой? — переспросил Матвей, вскинув брови. — И даже… мазурку?

Юлия философски пожала плечами.

— А почему бы и нет? Конечно, я слишком мало вас знаю, чтобы отдавать вам самый главный танец бала, но если вы настаиваете…

— Упаси Бог, — с притворным испугом отозвался Матвей. — Танцевать с вами кадриль — это еще куда ни шло, но мазурку, которая длится едва ли не целый час… нет уж, увольте, сударыня!