Враг мой любимый - Ульяна Соболева Страница 17

Я напряглась. Мне не нравился его насмешливый и издевательский тон.

– Мой отец не француз и вам это прекрасно известно.

– Оооо, да, мне прекрасно известно, что твоя шлюха мать трахалась с жалким шпионом французишкой, который ее обрюхатил и смылся. А она с горя утопилася… а может и Пашка помог ей на тот свет отправиться. Я тоже не утерпел и курву задавил своими руками.

Пока он говорил мое сердце билось все медленней и медленней, а перед глазами мелькали картинки – перекошенное лицо отца. Его фразы о том, что я не родная, чужая, не похожая. Его злость и ненависть ко мне. А я не понимала за что.

– Но ты особо не расстраивайся, милая. Оба сдохли. Так что Бог им судья. А у нас найдутся важные темы для обсуждения.

– Какие? Темы оскорблять и говорить мне ваши мерзости? Убирайтесь! Если вы пришли только затем, чтобы мне это рассказать и насмехаться над моим горем!

– Я приехал узнать хотите ли вы стать монахиней Екатерина Пална?

Я сжала руки в кулаки с трудом сдерживаясь, чтобы не бросится на него.

– Нет! Но какое вам до этого дело?

– Я буду откровенен с тобой, малышка. Я и твой…и Павел, мы вместе проворачивали разные делишки, мне бы не хотелось что бы то имущество, которое мы с ним наживали вместе ушло с торгов, а денежки присвоила вот эта богадельня, думаю и тебе тоже.

– Вы ошибаетесь! У моего отца не было денег. Одни долги.

– У него есть земли, имение, люди, имущество. Это совсем немало в хороших руках.

– Что вы от меня хотите?

– Ты единственная наследница своего отца. Да, он все оставил тебе. Не потому что хотел, нет. Он опасался, что отберут и переписал на тебя, зная, что пока найдут его дочь он заставит тебя продать или переписать еще на кого-то. Но это тоже уже не имеет значения. Я помогу тебе бежать из монастыря, но с одним условием.

– Каким условием?

– Ты выйдешь замуж за моего племянника Николая.

Я отшатнулась от него.

– Из одного плена в другой?

Потоцкий ухмыльнулся.

– Наверное я ошибся… и ты такая же беспросветная дура как и твоя мать. Разве ты не знаешь, что тебя ждет в этих стенах? Вечное заточение. Будучи женой князя Потоцкого, ты получишь титул, власть, займешь хорошее положение в обществе. Это невероятный шанс для такой шавки как ты…незаконнорождённой и нагулянной. Это твой единственный шанс!

Он продолжал оскорблять меня…но я не отвечала, потому что понимала, что он прав в том что это мой единственный шанс. Я отвечу и отплачу ему потом. Позже.

– Я могу подумать? – мне нужна отсрочка я должна все прокрутить в голове, должна смириться с этой мыслью.

Он разозлился

– Нет времени думать, завтра будет постриг. А я могу сегодня же устроить тебе побег. У меня подкуплены нужные люди. Вот здесь… в этой бумаге все указания.

– И куда бежать?

– Тебя поймают, найдут ворованное и отправят на каторгу. А иначе в монастырь бы вернули.

– Украсть? О Боже! Что?

– Иконы…плевое дело. Их украдут за тебя, а ты вывезешь и передашь мне. Попадешь к каторжным и уже через несколько месяцев отправишься в ссылку в Архангельск.

– Несколько месяцев с преступницами? Да и как я смогу бежать потом оттуда?

– Окрутишь охранника, такой красотке, как ты, это не составит особого труда. Подсыплешь ему сонный порошок, отвяжешь шлюпку, а мое рыбацкое судно будет ждать тебя неподалеку. А что до каторжных попадешь, ничего переживешь. Заодно увидишь, что случается с теми, кто идет наперекор судьбе.

Я закрыла глаза…выдохнула. Если откажу завтра постригут и запрут здесь навсегда, отымут земли, имение. Все уйдет монастырю.

– Как я выйду за вашего племянника если я преступница?

– Я решу этот вопрос. У меня будет твое помилование и разрешение на брак. Есть пару козырей в рукаве. Как только окажешься на свободе и титул вернут тебе и все почести. Соглашайся. Колька мой не урод…не красавиц, нелюдим, но ты переживешь. Можно подумать тебя ждет партия получше. Золота у нас предостаточно, будешь, как сыр в масле кататься. Но если передумаешь, попадешь на плаху, вместе со своими мамками-няньками Мартами и Савками я тебе это обещаю!

Глава 8

Теперь я свободна…Пока. Совсем ненадолго. И кто знал, что на этом военном судне, где мне всего пробыть то надо было пару дней я встречу ЕГО. Не согласилась бы за Потоцкого. Ни за что. Но да…слово дано, и Потоцкий-старший угрожал уничтожить Марту и Савелия. Единственных близких и дорогих мне людей. Ближе и нет никого.

Мне нужно успокоиться и собраться с мыслями. Кто знает, может быть, Николай передумает, может быть, нам удастся поговорить, и он не захочет этого брака. С годами люди бывает меняются, может быть, и он изменился.

Я подошла к лохани с водой в углу крошечной каюты и тронула воду кончиками пальцев. Прохладная. Успела остыть. Но ждать пока нагреют нет мочи. Такой грязной себе кажусь, в этой одежде, в этой проклятой робе. Не мытая уже несколько дней. Как только Гриша…как только понравиться ему смогла. Я скинула арестантское платье и помылась на скорую руку, с наслаждением окунувшись в лохань и ощутив, как приятно холодит разгоряченную кожу вода. Чуть поеживаясь, растерла тело жесткой мочалкой, намылила мылом волосы и сполоснула в воде. Казалось, тело стало совершенно невесомым. Как будто с него груз смыла, ощущение грязи своего положения. Я вылезла из лохани, тело покрылось мурашками, яростно растерла себя полотенцем, чтобы согреться.

Затем надела платье, лежавшее на дубовом сундуке. Пахнущее парфюмами, шерстяное, пусть и скромное оно разительно отличалось от всего того тряпья, которое я носила последнее время. Осушив волосы полотенцем, заплела волосы в косу и, накинув теплый плащ, вышла из каюты, сказать Савелию, что к ужину готова.

Но Савелий уже ждал меня с подносом.

– Девочка моя, я всегда говорил, что ты станешь такой же красавицей, как и твоя матушка. А Марта пирожков напекла, твоих любимых, с капусточкой.

Я грустно улыбнулась. Но в животе все же заурчало. Я сильно проголодалась.

– Садись со мной Савелий, забудь про дурацкие приличия, ведь ты мне как отец. Садись.