Кэтрин Коултер - Нескромное предложение Страница 18

Он наполнил кормушку сеном, набрал в ведро снега, поставил таять и медленно побрел назад, проваливаясь в снег по колено.

В доме царила тишина. Филип покачал головой и улыбнулся. Черт возьми, если Сабрина и дальше будет спать без просыпу, он скоро осатанеет от скуки и одиночества и начнет разговаривать с мебелью!

Он почти закончил уборку на кухне, когда сверху послышался глухой стук. Филип сорвал передник и одним махом взлетел по ступенькам. Распахнув полуоткрытую дверь спальни, он замер как вкопанный. Сабрина стояла у кровати, держась за кроватный столбик. Лицо ее побелело от напряжения, она тяжело дышала.

— Какого черта вы встали?!

Сабрина упрямо смотрела на него, слегка пошатываясь от слабости.

— Я пока не могу лечь.

— Почему, черт возьми?!

— Мне… мне нужно облегчиться. Вы не знаете, где ночная ваза?

— Знаю, разумеется, но вам следовало бы позвать меня, вместо того чтобы действовать самой.

— Но я даже не знакома с вами! То есть знакома, конечно, но вы мужчина. Не хотелось бы, чтобы вы оказывали мне столь интимные услуги. Это» неприлично и донельзя унизительно.

— Так и быть, помогу вам добраться до ширмы. Позовите, когда справитесь, я доведу вас до постели. Бьюсь об заклад, сил у вас не больше, чем у дохлой мухи.

— Увы, это так, — признала она.

Уложив девушку и как следует подоткнув одеяла, Филип сел рядом и привычно потрогал ее лоб. Едва теплый. Ни малейшего жара.

— Кажется, все обошлось. Только не вздумайте вставать, Сабрина. Вы теперь нуждаетесь в отдыхе, чтобы окончательно поправиться.

— Вы знаете, как меня зовут? — удивилась она, пристально глядя на него своими странными глазами. Филип едва не ляпнул, что знает также о крошечной родинке-сердечке на ее левой ягодице, но благоразумно сдержался, одарив ее улыбкой.

— Разумеется, и даже проведал, что домашние именуют вас Бри. Надеюсь, вы помните, что я Филип?

— Да, это откуда-то мне известно. Где мы?

Филип аккуратно поправил ее развившиеся локоны.

— Слава Богу, вы окончательно пришли в себя. К сожалению, я не имею ни малейшего представления, куда мы попали. Никогда не бывал в этой части Йоркшира. Проезжая по лесу, я нашел вас лежащей в снегу и привез в охотничий домик. Мы здесь вот уже два дня.

— Что вы делали в лесу, милорд?

— Милорд? Откуда вам известно, что я лорд, а не, скажем, торговец?

Сообщил ли он ей свой титул? Филип не помнил. Взгляд Сабрины устремился к его левой руке.

— Вы носите кольцо-печатку с фамильным гербом. Я не настолько глупа и невежественна, чтобы не заметить этого.

Филип кивнул, мельком посмотрев на тяжелый перстень с рубином, вот уже три столетия передаваемый в его роду от поколения к поколению. Не такой уж долгий отрезок времени по сравнению с традициями других знатных британских семей, но все же достаточно внушительный.

— Вы весьма наблюдательны, Сабрина. До сих пор я не удосужился представиться по всей форме: Филип Мерсеро, виконт Деренкур, владелец родового поместья Динвитти-Мэнор, неподалеку от Оксфорда.

Филипу показалось, что взгляд девушки оживился, но она поспешно опустила ресницы.

— Мне любопытно в свою очередь узнать, кто вы, Сабрина.

Глава 11

Филип не ошибся. Она действительно поколебалась, прежде чем ответить. Неужели до сих пор его боится?

— Я Сабрина Эверсли, — наконец выговорила Сабрина, не собираясь добавить, что по праву рождения заслужила обращение «леди». Это не его дело. Что, если он один из приятелей Тревора? Ведь она совершенно не знает этого человека. Нет, пока лучше сохранить анонимность.

Имя Эверсли ему знакомо! Где он его слышал?

Сабрина устало закрыла глаза, и Филип с тревогой коснулся рукой ее щеки. Температуры по-прежнему нет.

— Сабрина, спать пока рано. Я испек хлеб и сварил суп. Нужно поесть, чтобы восстановить силы. Хорошо? Сабрина, не открывая глаз, кивнула:

— Да. Я голодна. Спасибо вам.

Филип улыбнулся и, поднявшись, направился к двери.

— Оставайтесь в постели, — бросил он на ходу. — Если я понадоблюсь, позовите.

Через несколько минут он торжественно внес в спальню большой поднос.

— К вашим услугам, Сабрина. Лучший хлеб и суп, какие только можно достать в здешних местах. Разумеется, в конюшне есть овес и сено, но Таша вряд ли согласится поделиться с нами.

Девушка вопросительно склонила голову.

— Моя лошадь, — пояснил Филип. — А теперь позвольте подложить вам под спину подушку, миледи.

Сабрина встрепенулась и широко распахнула глаза. «Он не ошибся!» — в панике подумала она и медленно проговорила:

— У меня нет печатки. И поэтому никакая я не леди. Отчего вдруг вы вообразили, будто я леди?

Филип уже хотел было сказать, что пошутил, но что-то удержало его. Почему она так странно себя ведет?

— Нет, печатки у вас не имеется, — согласился он, — но это и не важно. Садитесь, настало время обеда!

Он помог ей поудобнее устроиться на подушках, уселся рядом и принялся энергично помешивать суп, чтобы немного охладить.

— Представьте себе, этот рецепт добыт прямо с кухни его величества вашим покорным слугой! Неужели не верите? Попробуйте хотя бы!

Он поднес к ее рту ложку с бульоном. К величайшему облегчению и восторгу Филипа, она с удовольствием съела весь суп и, когда миска опустела, покачала головой:

— Просто восхитительно, Филип! Не будь вы виконтом, могли бы стать первым поваром короля!

— Прежде чем рассыпаться в дифирамбах, попробуйте хлеб, — предложил он. — Правда, с эстетической точки зрения он выглядит не совсем изящно, но вы, надеюсь, не откажетесь проглотить кусочек.

Он протянул ей ломтик все еще теплого хлеба. Сабрина старательно прожевала его, проглотила и даже не поморщилась. Наоборот, улыбнулась.

— Великолепно! Вы просто гений кулинарии. Где научились так готовить?

— На Пиренейском полуострове. Там не то что виконт, а даже герцог в два счета овладеет наукой выживания. Однако сомневаюсь, что ваш энтузиазм в отношении моих кулинарных изысков сохранится надолго. Стоит вам поправиться, и обязательно начнете привередничать.

Мрачная тень легла на лицо девушки.

— Знаете, мой отец был убит в сражении при Сьюдад-Родриго.

Эверсли! Так вот откуда ему так знакомо это имя! К сожалению, лицо офицера стерлось из памяти.

— Очень печально, — вздохнул Филип. — Много прекрасных людей унесла война. Я тоже был ранен. — Девушка охнула. — Да, в плечо. Пришлось вернуться в Англию. Иногда, при смене погоды, старая рана надсадно ноет. Но мне все-таки очень повезло: я вернулся домой живой.

Сабрина прикусила губу. Ну почему отцу выпала иная доля? Как несправедлив рок!