Маргарет Макфи - Сорвать маску Страница 18

— Вот это, но корсаж повыше, — произнесла она, указывая на один из набросков. — И ткань плотнее.

Мадам Буассерон удивленно покосилась на свою клиентку.

— Вы уверены, мадам? Джентльмены обычно предпочитают более... — она помедлила, подбирая нужное слово, — смелые фасоны.

— Хватит с меня смелых фасонов. Если это не составит труда.

— Разумеется, мадам, — отозвалась мадам Буассерон. — В конце концов, его светлость герцог сказал, что решение остается за вами.

— Вот как?

Арабелла попыталась скрыть удивление и сделать вид, что ей было прекрасно известно об этом обстоятельстве.

— Именно. Немного найдется джентльменов, готовых предоставить своим дамам самим решать, какие новшества внести в их гардероб. Я была весьма удивлена, когда герцог попросил меня зайти к вам в его отсутствие. Он заплатит только в том случае, если вы останетесь довольны моей работой. Весьма необычное проявление благородства, не так ли?

— Весьма, — согласилась Арабелла и отвела взгляд.

Значит, сегодня днем ждать Доминика не следует. Она позволила себе немного расслабиться и перестала каждую минуту смотреть на часы.

К трем часам с Арабеллы сняли мерки. Она дважды пролистала книгу с образцами ткани и заказала скромные и довольно консервативные наряды. Мадам Буассерон, вероятно, была разочарована, учитывая ее осведомленность о том, что Арабелла могла заказывать любое платье. Но вместо того чтобы неодобрительно поджать губы, демонстрируя недовольство, портниха мило улыбнулась, ласково взглянула на Арабеллу и заверила ее, что первое платье доставят сразу же, как только оно будет готово.

Едва дверь за модисткой закрылась, Арабелла поднялась в спальню Арчи и матери, стараясь не думать о Доминике Фернексе.

Но вечно отгонять от себя мысли о нем невозможно. Слишком быстро день перетек в вечер, и вскоре Арабелла снова сидела в пустой гостиной, ожидая его прихода. Она знала, что следует выразить благодарность за его щедрость и великодушие, но слова застревали в горле. Она ни за что не сможет их произнести.

Она ждала. Громко тикали часы, медленно двигались стрелки. Вышивка на коленях осталась без изменений. Арабелла беспокоилась, не зная, что Доминик скажет ей. И боялась того, что может сказать ему сама. Более всего пугало неминуемое — момент, когда придется лечь с ним в постель.

Но Доминик так и не появился в доме на Керзон-стрит. Ни в ту ночь, ни в следующую, ни через одну.

Доминик пытался сверить счета за земли, окружавшие его имение. Занятие довольно нудное и требующее полной сосредоточенности, что, собственно, и побудило герцога обосноваться в кабинете, обложившись книгами. Все что угодно, лишь бы не думать об Арабелле Тэттон.

Однако избранная тактика оказалась не слишком эффективной, поэтому появление Хантера в кабинете было встречено с облегчением.

Тот, прищурившись, взглянул на разложенные на столе листы, а затем понимающе посмотрел на Доминика.

— Здесь достаточно исправлений, чтобы написать целый роман. Не похоже на твою обычную аккуратность, Арлесфорд. Похоже, у тебя на уме что-то — или кто-то — еще.

Хантер улыбнулся, изогнув бровь.

Доминик, не обратив на шпильку ни малейшего внимания, снова склонился над колонками цифр. Ему с беспокойством пришлось признать, что Хантер прав. Таблицы были составлены правильно и грамотно, пока он не взялся за проверку.

— Решил по старой дружбе тебя предупредить.

Доминик невольно напрягся. Хантер не был бы здесь сейчас, если бы какое-либо серьезное дело не касалось его друга.

— И тебе это не понравится, — добавил Себастьян.

Доминик подумал об Арабелле.

Хантер разлил по бокалам бренди из графина.

— Дело касается Мисбурна. Он решил попробовать новый подход.

Доминик клокочуще выдохнул, принимая бокал из рук Хантера. Сделал глоток, наблюдая за тем, как друг устраивается в кресле по другую сторону письменного стола.

— Он говорит, что существовало некое соглашение между ним и твоим отцом. Что-то вроде клятвы однажды объединить ваши семьи, устроив свадьбу — твою и его дочери.

Эта новость тоже не пришлась Доминику по душе, но, по крайней мере, она не касалась Арабеллы.

— О да, соглашение, заключенное двумя молодыми дворянами, бывшими на тот момент неженатыми, бездетными и глупыми. Мой отец ни за что не заставил бы меня исполнять слово, данное в пьяном угаре. И будь я проклят, если позволю крысе вроде Мисбурна поймать меня в эту мышеловку.

— Наш граф многим рискует, избрав эту тактику, — должно быть, он твердо намерен женить тебя на леди Марианне Уинслоу.

Взгляды друзей встретились, и неловкость, вызванная упоминанием о женитьбе — косвенно касающимся Арабеллы и прошлого, — повисла в комнате.

Наконец Хантер кивнул:

— Просто будь осторожен, ДоМиник. Из Мисбурна лучше не делать врага.

— Я понимаю это и благодарен тебе за предупреждение, друг мой.

Воцарилось молчание. Хантер отхлебнул немного бренди и улыбнулся:

— Сменим тему...

Доминик расслабился и поднес свой бокал к губам.

— Ты вызвал настоящий переполох своей связью с загадочной мисс Нуар.

Доминик замер, затем поставил бокал на стол, так и не отпив из него.

— Что ты хочешь этим сказать? — Он с беспокойством подумал о мерах предосторожности, предпринятых, чтобы скрыть превращение Арабеллы из очередной «девочки» миссис Сильвер в любовницу герцога Арлесфорда. — Ты, надеюсь, никому ничего не рассказывал?

Хантер удивленно поднял брови, с искренней обидой глядя на Доминика:

— Надеюсь, на самом деле ты обо мне лучшего мнения.

Доминик кивнул:

— Прости.

— Я не знаю, каким именно образом, но о тебе и таинственной мисс Нуар поползли самые разные слухи. Все заинтригованы. И задают много вопросов.

— В таком случае будем надеяться, что они не узнают ответов.

Ему не должно быть никакого дела, даже если весь Лондон узнает о том, что новая любовница Доминика — Арабелла Марлбрук, в девичестве Тэттон. После того, как она поступила с ним, это было бы заслуженной карой. Но думать и сделать — две разные вещи.

Доминик знал, что сплетни уничтожат ее репутацию, если вдруг имя его любовницы станет известно в свете. За один день она лишится остатков респектабельности.

— Наверное, это и впрямь особенная женщина, если ты идешь на такие жертвы, чтобы скрыть ее, — протянул Хантер. — Кто она такая, Арлесфорд?

— Не твое дело, черт возьми! — невежливо буркнул Доминик, поднося бокал к губам.

Ему вдруг стало интересно, что бы сказал Хантер, узнай он правду.