Ферн Майклз - Пленительные объятия Страница 18

ГЛАВА 8

Экипаж свернул в боковую улицу, и лошади, всхрапывая от натуги, повлекли свою ношу вверх по крутому склону холма. Сирена вытянула шею, чтобы понять, где они сейчас проезжают, и наконец увидела здание, в котором находилась контора Тео Эстевана.

Движением руки Сирена пригласила фрау Хольц следовать за ней, и обе женщины вошли в офис, мигая и щурясь в полумраке после яркого света снаружи.

Невысокая, украшенная резьбой балюстрадка ограждала дальний угол комнаты, и там, за расшатанной конторкой, мирно дремал старый, сморщенный человечек.

Сирена щелкнула задвижкой, открыла маленькую дверь и, подойдя к сгорбленной фигуре старика, потрясла его за плечо.

— Тео Эстеван, просыпайтесь! Это я, Сирена Кордес.

Она нагнулась, чтобы поцеловать старинного друга в лоб.

— Это действительно я! И не смотрите так удивленно.

— Удивленно? Скажешь тоже. Видеть тебя — одно удовольствие. И твой приход — самое приятное зрелище, которого так долго дожидались мои слабеющие глаза… Я знал, знал, что ты приедешь, что бы там ни говорил твой муж!

Сирена взглянула на все еще бодрое лицо Тео и опечалилась, заметив, как сильно он постарел. Когда-то пухлые щеки теперь запали и покрылись морщинами. Темные густые волосы стали белее снега и сильно поредели, уцелев лишь в виде жиденькой поросли на затылке. Тео никогда не был высокого роста, но теперь, казалось, совсем усох, даже уменьшился в росте. На старчески узловатых руках выступили вены, когда-то едва приметно голубевшие под кожей. И только выражение глаз осталось прежним — внимательным и немного лукавым. Тео видел собеседника насквозь.

— Я слышал, — сказал Тео, — что ты приезжала в Кадис, как раз когда я возвращался из Италии. С тех пор я ждал тебя каждый день. Я уже давным-давно передал свои дела другим. Увы, — усмехнулся он, — никому не хочется, чтобы его делами занимался какой-то трясущийся старикашка…

Сеньор Арройя подтащил к своей конторке пару стульев и жестом пригласил дам устраиваться поудобнее.

— Садись, детка, — обратился он к Сирене, — нам о многом нужно поговорить. Мне слишком мало известно о твоей жизни с тех пор, как Риган начал распоряжаться имуществом семьи Кордес. Последним известием, полученным от тебя, было сообщение о рождении Михеля, можешь себе представить?

Глаза Сирены увлажнились, что не ускользнуло от внимания пожилого мужчины.

— Нет, нет, я не хотел расстроить тебя, не плачь. Твой супруг поставил меня в известность об этой печальной новости. Сеньор ван дер Рис рассказал мне и кое-что другое. Странные, скандальные вещи! — добавил старик, и в глазах его засверкали дьявольские огоньки. Однако, взглянув на фрау Хольц, он несколько насторожился.

— Ничего, ничего, — улыбнулась Сирена, — не стесняйтесь, Тео, говорите совершенно свободно. Едва ли найдется много такого, чего доброй фрау Хольц не было бы обо мне известно. Подозреваю, что она знает меня лучше, чем я сама.

Сирена рассмеялась.

— Конечно, я надеюсь, что это не так, но порой и сама начинаю верить ей… Так какие же вещи рассказывал вам Риган?

— Легенды о женщине-пирате! Морская Сирена — так люди называли ее, — заговорщически прошептал Тео. — И еще он сказал, что эта чародейка оставила море, чтобы сделаться его женой. Черт знает что! Скандал! Богохульство! — вскричал он, горделиво сверкая глазами.

— Да, Тео, скандал, но, увы, необходимый. Ради своей собственной души, понимаете? За все то, что сделали с Тео Хуаном, Исабель и со мной!

Старик мягко похлопал Сирену по руке.

— Понимаю, девочка моя. Твой супруг был достаточно добр, чтобы рассказать мне все в подробностях. Да, ты испытала глубокую печаль, — вздохнул старик. — И новости, которые я должен тебе сообщить, не облегчат твоего бремени.

— Тео, не думайте, пожалуйста, что вы обязаны щадить меня. Гораздо важнее, чтобы вы сказали мне все…

— Ну, я мог сделать очень немногое, — постарался объяснить адвокат. — По закону я должен был передать Ригану твое имущество. Что и сделал. Прости меня, девочка.

— Тео, я вас ни в чем не виню. Пожалуйста, поймите это. Я знаю: все, что случилось между мной и мужем, было в равной мере и его, и моей ошибкой. Но теперь это в прошлом. Теперь я должна собрать оставшиеся сбережения и начать жизнь сначала.

— Новую жизнь? Но ведь ты по-прежнему любишь его. По глазам вижу, что любишь. Это, пожалуй, единственное, что выдает тебя. Даже когда ты пешком под стол ходила, твои глаза были зеркалом души… Говори, что случилось?

— Да не о чем тут говорить, все кончено. Риган меня больше не любит. Он расторг наш брак.

Ярость просочилась сквозь заслоны благовоспитанности и присущего стряпчему умения владеть собой. Сирена увидела это по лицу Тео и выразила его мысли вслух:

— Да, он негодяй! И больше никаких вопросов! Лучше скажите, в каком я нахожусь положении относительно наследства матери. И, кстати, как насчет дома на Виа Арпа, здесь, в Кадисе?

— Не беспокойся, все для тебя приготовлено. Вот только что касается сбережений, — сказал Тео, немного поколебавшись, — то они переведены в Англию.

— Но почему в Англию?

— Потому что, Сирена, — как-то таинственно заговорил Тео, — я чувствовал, что именно это ты сама в конечном счете сделала бы, поэтому я решил просто избавить тебя от хлопот. Я хорошо тебя знаю, детка, настолько хорошо, что даже не удивился, когда услышал о твоих подвигах на море, где ты, словно демон мести, разила всех повинных в смерти Хуана и Исабель. В тебе всегда были задор и драчливость, которые любого восхищали бы в сыне и о которых каждый скорбел бы, если бы обнаружил в характере дочери.

— Но, Тео…

— Нет, Сирена, позволь мне закончить, — движением руки Эстеван отмел все ее возражения. — Я считал, что знаю тебя, и рад, что не ошибся, сделав то, что сделал. Мне известно, что ты никогда не вышла бы замуж за человека, которого не любишь. И мне известно, что любовь, однажды испытанная тобою, продлится всю жизнь. Ты никогда не приняла бы наспех столь важного решения, как вступление в брак. Никогда. Сирена! Да, видимо, и Риган не сделал бы. В его голосе звучали довольно мрачные интонации. И когда я попытался убедить его не углублять разногласий между вами, он пришел в бешенство. Это был гнев человека, которого отвергла любимая женщина.

Сирена кое-как овладела собой.

— Простите, Тео. Мне, право, очень жаль. Но вы не знаете всех обстоятельств дела. Продолжайте и скажите, почему вы перевели мои скудные сбережения в Англию?

— Это очень просто, — с ангельски ясной улыбкой ответил Тео Эстеван. — Просто потому, что там находится твой муж…