Элизабет Лоуэлл - Очарованная Страница 19

— Но ты никак не можешь понять — ты тупица, каких свет не видывал! — гневно закончила она, сорвавшись на крик.

На мгновение в комнате воцарилась тишина — было неясно, кого из них больше удивили слова Арианы. Вдруг Саймон откинул голову и от души расхохотался.

— Последнее по крайней мере похоже на правду, — еле выговорил он, продолжая смеяться.

— Что похоже на правду? — с подозрением переспросила Ариана.

— Та часть вашей речи, сударыня, где говорится о моей непроходимой тупости.

Ариана сердито повернулась спиной к своему развеселившемуся супругу.

— Да ты скорее поверишь мне, если я буду осыпать тебя бранью, а не хвалить, — горько произнесла она не оборачиваясь.

Саймон молча наполнил серебряные кубки и поставил их у огня, чтобы холодное вино согрелось. Он и сам был бы не прочь погреться у очага, но рядом не было подходящего стула, способного выдержать вес его тела.

Он быстро осмотрелся: кровать стояла рядом с очагом, но на таком расстоянии, чтобы полог случайно не загорелся. На этой кровати Саймон сегодня намеревался провести ночь.

И не один, а с супругой.

— Иди ко мне, моя пугливая пташка. Посиди со мной у огня.

Его голос был мягким и бархатным, как кошачий язык. Любопытство одолело гнев, и Ариана осторожно покосилась на Саймона через плечо.

Он улыбался и протягивал ей руку. Ариана почувствовала, что на сей раз она не может отказать ему, иначе он просто покинет спальню, и тогда ей придется встретиться со своей судьбой на следующую ночь.

При этой мысли ледяной холод разлился по ее телу. Еще раз начать все сначала? Нет, это выше ее сил. Пусть все произойдет сегодня.

Сейчас!

«Саймон, ты проворный и сильный.

Ты избавишь меня от мучений».

Глава 8

Ариана неуверенно приблизилась к Саймону и протянула ему холодную дрожащую руку. Глаза ее казались темными, почти безумными на бледном, испуганном лице. Саймон внимательно посмотрел на нее.

«Смех, любопытство, страх, кокетство — она мечется как сокол в бурю.

Интересно, Доминик так же мучился со своим строптивым соколенком?

Клянусь преисподней, ни одна женщина не доставляла мне столько хлопот и ни одну мне не приходилось так долго уламывать!»

Саймон, конечно же, прекрасно понимал, что раньше ему никогда не доводилось иметь дела с пугливыми, нервными, невинными благородными леди. Его прежними пассиями были вдовицы, наложницы султанов или бесплодные блудницы из гаремов.

И только однажды его любовницей была замужняя женщина.

— Какие холодные пальчики, — обронил Саймон.

Ариаиа в смятении не могла вымолвить ни слова. Рука Саймона была такая горячая, что по ее жилам пробежал огонь.

— А твоя другая рука тоже холодная как ледышка? — спросил он с наигранным недоверием.

Ариана кивнула.

— Так не бывает, — рассудительно молвил Саймон. — Покажи-ка.

И он протянул ей вторую руку, всю в многочисленных рубцах и ссадинах — неизбежных спутниках сражений. Рука Саймона казалась огромной по сравнению с ее ручкой, но в то же время была изящной формы.

— Ну же, Ариана, дай мне руку. Девушка мгновенно отскочила в сторону.

— Да пойми ты наконец, — бросил он ей, теряя терпение. — Если бы я хотел повалить тебя на пол и изнасиловать, как рабыню, я бы уже тысячу раз проделал это.

Лицо Арианы смертельно побледнело: Джеффри так и поступил в ту ужасную ночь, да только он был тогда крепко пьян.

Когда Саймон понял, что Ариана приняла всерьез его слова, он не знал, смеяться ему или браниться.

— Соловушка, пугливая моя пташка, — со вздохом произнес он. — Да ты имеешь хотя бы смутное представление о том, что происходит между мужем и женой в брачную ночь?

— Да.

По напряженной неподвижности ее позы Саймон понял, что Ариане весьма недвусмысленно растолковали обязанности супруги.

И она теперь думала о них с неохотой и отвращением.

— Тебе это кажется странным, и это вполне объяснимо, — сказал он. — Видишь ли, по первости мужчинам это тоже кажется странным.

— Правда?

— Конечно. Непонятно, куда девать руки… ну, и все остальное.

Прежде чем Ариана успела обдумать его слова и его притворное смущение, Саймон взял ее за запястья и мягко притянул на кровать.

— А ведь и правда, — заметил он, — у тебя и вторая рука прямо закоченела.

Он нежно подул на ее судорожно сжатые пальцы. Его горячее дыхание опалило ей кожу, и Ариана вздрогнула.

— Попробуй вина, — предложил Саймон.

Ариана нагнулась, окунула кончик пальца в чашу с вином и изящным движением слизнула капельку.

— Нет, — уверенно произнесла она. — Твои руки гораздо теплее.

Саймон, конечно же, предполагал, что Ариана выпьет вина, чтобы согреться, но при виде ее розового язычка все мысли улетучились из его головы.

— Ты уверена? — спросил он.

В его голосе опять послышались дразнящие, бархатные нотки, приятно ласкавшие ее слух. Ариана улыбнулась и снова опустила пальчик в вино.

Затаив дыхание, Саймон смотрел, как она собирает капельки вина кончиком языка.

— Да, я уверена — твои руки горячее, — повторила девушка.

— А мне ты дашь попробовать?

Она протянула ему чашу.

— Нет, я буду пить с твоих пальчиков.

— Ты хочешь?.. — недоуменно переспросила Ариана.

— Я не кусаюсь, — усмехнувшись, заверил ее Саймон.

— Сказал волк ягненку, — лукаво возразила она.

Саймон расхохотался, обрадованный тем, что его невеста наконец-то повеселела.

Ариана снова склонилась над кубком, но когда она протягивала руку Саймону, капля вина неожиданно скатилась по ее пальцу, образовав гранатовую бусинку и угрожая упасть на покрывало. Саймон быстро нагнул голову и поймал кончик ее пальца губами.

Ариана приглушенно вскрикнула — такими они были горячими. Да по сравнению с его губами очаг казался остывшим! Саймон осторожно выпустил ее палец, разжав губы.

— Что-то не так? — спросил он.

— Странно, ты такой… теплый.

— Это тебе неприятно?

Она отрицательно покачала головой.

— Тогда, может быть, понравилось?

Ариана улыбнулась:

— Теперь я знаю, почему кошки ходят за тобой по пятам — они просто греются у тебя на руках.

В черной глубине глаз Саймона мелькнули веселые искорки.

— Ну вот, значит, тебе приятно мое тепло, — улыбаясь, пробормотал он.

Ариане вдруг невыносимо захотелось кричать от отчаяния за судьбу, которая подстроила ей такую жестокую ловушку. Для нее Саймон был красив как бог — отблески пламени горели в его золотистых волосах и отражались в черных глубоких глазах.

Когда он улыбался, Ариане казалось, что солнце проглядывает из-за туч, согревая ее теплом. И она вынуждена сидеть рядом с ним и холодно думать о кинжале, спрятанном в складках полога кровати!