Виктория Холт - Начало династии Страница 19

По пути они с Сальдеброем много смеялись и пели. Наконец, подъехав к тому месту, где король назначил им место отдыха, Элинор осмотрела плато. Оно ей показалось довольно мрачным в сравнении с чудной Лаодисейской долиной. Там внизу свежая зеленая трава, с гор струятся чистые водопады и в изобилии растут дикие цветы.

— Как прелестно внизу в долине! — воскликнула королева.

— Действительно, — согласился Сальдеброй. — Как жаль, что нам придется торчать здесь.

— Нет, мы здесь не останемся. Долина слишком прекрасна, чтобы не обратить на нее внимание. Она просто очаровательна. Я хочу отдыхать там. Представить только, как она выглядит при лунном свете!

— Приказом короля мы должны стать лагерем на плато, — напомнил ей Сальдеброй.

— Короля оставьте мне. Он поймет, что мы не можем пройти мимо прелести открытой нами долины и оставаться слепыми к красотам мира. Сегодня вечером мы будем воспевать природу. Воздадим хвалу Господу, приведшему нас в такое чудное место.

— Но король…

— Король поймет, что таково мое желание.

Они стали лагерем в долине, и на землю опустилась ночь.

Король двигался с обозом вслед за королевой, вскоре он заметил, как арабы засуетились, подтягивая дополнительные силы, готовясь к нападению.

— Слава Богу, что королева проехала вперед; в горах она будет в безопасности.

И вот уже арабы их окружили.

— Вперед! — крикнул король. — Нам нужно скорее добраться до плато. Там ждет нас войско. Вместе с ним мы отразим нападение врага.

Отбиваясь от наседавших со всех сторон арабов, королевский отряд с большими трудностями вышел к месту встречи. И тут Людовик с ужасом увидел, что его войска на плато нет. В смятении он задавал вопросы и не мог получить на них ответа. Что стало с королевой? Где же она? Раз королевы с рыцарями на горе нет, значит, она в долине, и король впал в настоящую панику. Его задачей было все время находиться между арабами и передовым отрядом войска, с которым следовала королева со своими дамами. Он представил себе, что произойдет с Элинор и ее спутницами, если они окажутся в руках неверных. Их продадут в рабство, подвергнут всяческим унижениям. Надо любой ценой спасти Элинор! Но арабы вновь настигли их. Обнаружив караван вьючных животных, они с радостными криками растаскивали тюки. Богатым нарядам Элинор, драгоценностям, всему, что радовало ее и делало путешествие таким приятным, суждено было пропасть. А что же стало с самой Элинор и ее дамами? Что стало с его рыцарями?

Вокруг него один за другим падали сраженные воины, их становилось все меньше и меньше. Ему вспомнился Витри и связанный с ним ужас, а потом пришел страх за королеву, если его здесь убьют.

И вдруг, словно по волшебству, перед Людовиком выросло дерево с нависшим над ним огромным валуном. Хватаясь за сучья, он быстро вскарабкался на вершину скалы. Там он стал недосягаем для жестоких ятаганов. Тут ему на помощь пришли сумерки, быстро темнело, и те, кто пытался его захватить, боясь остаться без добычи в обозе, с криками умчались за своей долей в грабеже.

Держась за спасительный сук, Людовик перебрался со скалы на дерево. Он благословлял судьбу за это чудо. Благословенное дерево даровано Богом, Ему он и обязан своим спасением. Листья надежно укрыли его, и он почувствовал себя вне опасности. Взошла луна и позволила разглядеть некоторые детали кровавого побоища. Это был такой же полный разгром, какой потерпел германский император Конрад.

Но мысли короля вновь вернулись к Элинор: что с ней? где она? Наверно, спаслась, потому что с ней лучшие рыцари. Уйди она в горы, как он приказывал, ничего этого не случилось бы. И вообще, зачем она отправилась в этот поход?! Иногда женщины идут за своими мужьями, но тогда они должны строго повиноваться приказам и не командовать, должны следовать где-нибудь с обозом. Но Элинор не может не командовать. Ей только бы диктовать свою волю. А как бы сложилась у него жизнь, если бы он женился не на такой своенравной женщине? Но даже сейчас, перед такой ужасной картиной, он не жалел о своей женитьбе. С Элинор он испытал такое, чего никакая другая женщина дать бы ему не смогла. Ему никогда не забыть их первой встречи, когда он подумал, что не встречал в жизни более прекрасного существа. И он, некогда думающий, что никогда не будет связан с женщиной, теперь постоянно желал ее видеть рядом днем и ночью. Сердечная привязанность Людовика была неожиданной и очень глубокой. Он любит ее и будет любить, что бы она ни натворила; он никогда не станет жалеть, что женился на ней. Вот о чем думал король, взирая на следы кровавой бойни, случившейся из-за ее упрямства: он продолжал ее любить, и она по-прежнему была желанной.

Когда рассвело, врагов уже не было видно. Среди трупов погибших воинов бродили вьючные животные, избавленные от своей дорогой поклажи. Король покинул свое убежище. Уцелевшие воины собрались вокруг него. Кое-как помогли раненым, а хоронить павших у них не хватило сил. Печально двинулись они в долину, где их с плачем встретила королева. Семь тысяч отборных воинов сложили свои головы. Французская армия оказалась обескровленной, о продолжении кампании не могло быть и речи. Будто и не было славной победы под Фригией. Людовик со своим войском потерпел такое же чудовищное поражение, какое незадолго до этого — германский император Конрад.

У прохладных струй Оронтеса наши путники обдумывали свое положение.

— Оставаться нам тут нельзя, — сказал Людовик. — Враги знают, как мы обескровлены и бессильны, и вернутся, чтобы прикончить нас.

Элинор совсем пала духом. Погибло столько прекрасных рыцарей, а с ними ее платья, драгоценности и благовония. Остаться в жалком грязном одеянии — таких приключений ей вовсе не хотелось. Путешествие было испорчено.

— Можем ли мы вообще продолжить наш поход? — спросил епископ Лангреский. — Как быть с ранеными?

— Как-то их надо забрать с собой, — сказал король. — Задерживаться здесь опасно, необходимо уйти из этих мест. Если сумеем добраться до Памфилии, оттуда нам будет нетрудно дойти до Антиохии, нам потребуется помощь.

— Как вы знаете, мой дядя Раймон правитель Антиохии, — сказала королева. — Нам обязательно нужно попасть в Антиохию, там мы подлечим раненых и пополним войско.

— Это для нас единственный шанс, — поддержал ее король. — Нам следует что-то предпринять, чтобы уйти от арабов как-то незаметно. Иначе они начнут нас преследовать, и в таком состоянии живыми нам не выбраться.

— Мы опередим их, — сказала Элинор.

— А если нам не удастся, — сказал Людовик, — мы погибнем во имя Христа, ибо в битве с неверными мы сражаемся за Его дело, зная, что такова Его воля.