Барбара Картленд - Чудесная миниатюра Страница 2
Барбара Картленд - Чудесная миниатюра читать онлайн бесплатно
Сам по себе дворец не привлекал особого внимания. Его выстроили в восемнадцатом веке, и прежде в нем жила бабушка принца, вдовствующая герцогиня Уэльская.
Принц, став его хозяином, решил превратить его в английское подобие Версаля. Он нанял архитектора Холланда и в 1783 году переехал в Карлтон-хауз и стал наблюдать за развернувшимся строительством.
Его отличный вкус наконец-то пригодился для отделки и меблировки комнат.
Карлтон-хауз украсили картины, зеркала, бронза, севрский фарфор, редкие гобелены и прочие драгоценности, и теперь он смело мог соперничать с Версалем и дворцами в далекой северной столице — Санкт-Петербурге.
Принц часто бывал на аукционах, заезжал в антикварные магазины и постоянно покупал раритеты, способные украсить тот или иной зал Карлтон-хауза.
Принц считал маркиза одним из своих ближайших друзей, хотя тот был моложе его на целых двенадцать лет. Он дорожил советами приятеля и иногда даже следовал им.
Большинство друзей принца либо пытались высказывать свои суждения о его сокровищах, совершенно не разбираясь в искусстве, либо были равнодушны к его дорогостоящему увлечению, и маркиз выгодно выделялся на этом фоне.
Однако ни внешне, ни по своим привычкам принц Уэльскнй и маркиз Рэкфорд не походили друг на друга.
Оба были очень хороши собой, но принц, от природы немного флегматичный и склонный к полноте, любил изнеженный покой, удовольствия, не отказывая себе ни в еде, ни в питье, и год от году становился все грузнее, тогда как маркиз, и без того стройный и спортивный, вел активный образ жизни и все время находился в хорошей форме.
Такой фигурой можно было гордиться — широкоплечий, узкобедрый и, как часто говорил ему портной, без унции лишнего веса.
Лицо маркиза тоже казалось жестко очерченным, с четкими, высокими скулами и решительно выдвинутым подбородком. В его облике преобладали мужественная элегантность и уверенность в себе.
Немало женщин утверждало, что у него внешность флибустьера, и он вел себя с ними так, что невольно оправдывал это определение.
Если принц плыл по течению жизни, потакал своим прихотям и зачастую действовал совершенно бездумно, поддаваясь мимолетному капризу, то маркиз не только подчинялся выработанной с годами дисциплине, но и прекрасно знал, что он должен сделать сейчас и что в ближайшем будущем. Он, не колеблясь, шел к намеченной цели.
Так, он твердо решил, что не женится, пока не найдет идеально подходящую ему девушку.
Маркиз понимал, что с его громким именем, огромным состоянием и положением в обществе он должен рано или поздно стать главой семьи и продолжателем рода Рэкфордов.
В сущности, он уже выбрал себе невесту, хотя скрывал это даже от близких друзей. Маркиз готовился к помолвке с дочерью герцога Тилби, своего соседа по имению.
Леди Аделаида Уилмотт полностью соответствовала образу его будущей жены.
Она была спокойна, приветлива, хорошо воспитана, и хотя не поражала особой красотой, но обладала весьма приятной наружностью.
Черты ее лица были аристократически тонки, а осанка горда и безупречна. Маркиз не сомневался, что она сумеет достойно выглядеть на званых вечерах в бальных платьях и фамильных драгоценностях Рэкфордов.
До последнего времени леди Аделаида оставалась фрейлиной королевы, и маркиз понимал, что этот опыт придворной жизни поможет ей в будущем, когда она станет его женой.
Его не смущало, что ей уже исполнилось двадцать четыре года. Он скучал в обществе молоденьких девушек и был уверен, что именно с леди Аделаидой, не стремившейся к раннему замужеству с первым же более-менее достойным кандидатом в супруги, у него найдется немало общего.
Маркиз был доволен собой, но, в отличие от принца Уэльского, хранил свои любовные связи в тайне и казался довольно замкнутым, отчего еще сильнее привлекал дам из высшего общества и вызывал у них неподдельную страсть.
Но им приходилось считаться с мнением света: одно дело, если в маркиза влюбилась хозяйка знаменитого салона, прославленная красавица, жена аристократа, и совсем иное, если ее роман стал предметом пересудов и она навсегда лишилась своего доброго имени.
Как говорила жена великого политика, леди Мелбурн:
— Любой член нашего общества, пренебрегающий мнением света и бравирующий собственной независимостью, рано или поздно ощутит на себе печальные последствия.
Впрочем, она сама не могла похвалиться безупречной репутацией. У нее имелось немало любовников — лорд Колерейн, герцог Бэдфорд и весьма влиятельный лорд Эгремонт. Но она вела себя умно и не афишировала своих пристрастий.
Вот и о любовницах маркиза постоянно ходили слухи, но подтвердить их никому не удавалось.
Сплетни о нем можно было услышать в каждом клубе и каждой великосветской гостиной, но, как правило, все ограничивалось предположениями и домыслами.
Помимо романов с дамами своего круга, маркиз, согласно неписаным правилам, царящим тогда в высшем обществе, содержал любовницу.
Все ожидали, что он выберет ее с присущей ему осмотрительностью, чтобы никоим образом не усложнять себе жизнь.
Мариабелль Керрин с огромным успехом сыграла роль Полли Пичем в возобновленной постановке «Опера нищих». Маркиз видел этот спектакль, и молодая талантливая актриса привлекла его внимание. Он отправился поздравить ее, и в артистической уборной между ними завязался непринужденный разговор. Маркиза пленили остроумие и темперамент восходящей звезды.
Мариабелль была на редкость изобретательна в постели, а ее шутки от души забавляли маркиза.
Как он и предполагал, она оказалась ненасытно жадной, со временем ее требования становились все более настойчивы, и маркиз стал тяготиться тем, что любовница слишком привязалась к нему.
Когда женщина приобретала над ним власть или пыталась его удержать, он чувствовал, что покушаются на его свободу, и начинал рвать все связующие нити.
Его любовные приключения с роковой неизбежностью развивались по одному шаблону. Маркиз часто задумывался: наступит ли день, когда искать будет он, когда он сам станет охотником, а не дичью.
Похоже, что этому не суждено было случиться.
Кончив одеваться, маркиз облачился в ночную рубашку из китайского шелка, специально сшитую для него на Бонд-стрит, а поверх нее надел парчовый халат, доходящий до полу.
Подвязавшись шелковым шарфом с бахромой, он отпустил слугу.
— Что вам еще угодно, милорд?
— Ничего, спасибо, Джарвис, — откликнулся маркиз. — Разбуди меня в восемь утра. Я хочу как можно скорее доехать до Лондона.
— Если нам ничто не помешает в дороге, я уверен, что ваша светлость поставит новый рекорд, — восхищенно заметил слуга.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.