Карен Хокинс - Уроки соблазна Страница 2

Барон тряхнул головой, словно хотел избавиться от кошмара.

– Я выигрывал, пока... – Он с присвистом выдохнул. – Бриджтон, вы ублюдок.

Граф перестал собирать разбросанные банкноты. Черные глаза Гайяра расширились, а все, кто услышал, застыли на месте.

Ник продолжал натягивать перчатки.

– Мои дорогие родители были законными супругами, так что я не ублюдок в строгом смысле этого слова. Тем не менее, если вы подвергаете сомнению мое происхождение... боюсь, что даже у моей матери не было твердой уверенности в этом вопросе.

Паркингтон неуклюже поднялся на ноги, его лицо стало в той же степени бледным, в какой раньше было красным.

– Правила игры были нарушены. Я требую пересчета.

Тишина стала пронзительной и нарушалась только слабым взволнованным гулом. Ник стряхнул невидимую соринку с рукава. Черт бы их всех побрал! Им хочется крови, и он им доставит это удовольствие. Однако времени у него очень мало; боль в голове усиливалась, и непереносимая тяжесть разливалась порукам и ногам.

Анри бросил на Паркингтона осуждающий взгляд.

– Возможно, барон ошибся. Он же англичанин. Безусловно, он не хотел обвинить графа в нечестной игре.

Паркингтон презрительно фыркнул.

– Я уже сказал и могу повторить: граф Бриджтон – мошенник. – Его губы скривились в презрительной усмешке. – Но чего и ожидать от сына французской потаскухи?

Нарастающая ломота в голове Ника превратилась в муку, черепная коробка готова была взорваться, в уголках глаз замелькали чернильные точки. Он положил руку на край стола, чтобы удержать равновесие.

– Анри, будете моим секундантом?

Анри застонал:

– Опять?

Маленькие глазки Паркингтона тревожно перебегали с одного на другого.

– Опять!

Анри мрачно кивнул:

– Для него это хобби. Мы едем, он дерется, убивает, и мы уезжаем. А потом завтракаем.

– На этот раз завтрака не будет, – тихо произнес Ник. Он поднял банкноту и сунул ее в карман фрака. – Мы будем драться сегодня вечером. Назовите своего секунданта, Паркингтон.

Барон нервно оглядел комнату и наткнулся на стену разъяренных французских дворян. Его отчаянный взгляд наконец остановился на знакомом лице.

– Биллингсуорт.

Ник видел, что мистер Биллингсуорт, уважаемый человек в Париже, не испытывает желания быть замешанным в эту драму. Но барон не дал ему возможности отказаться. Он сразу же начал снимать фрак.

– Выйдем наружу?

Ник поднял брови.

– Зачем? Комната достаточно большая.

– Это невозможно! – воскликнул Гайяр. – Вы не станете драться здесь на дуэли.

– Отчего же? – Ник снял перчатки, бросив презрительный взгляд на барона. – На чем деремся? На шпагах или пистолетах? У меня в карете есть и то и другое.

Паркингтон одним рывком развязал галстук, потом стащил с себя жилет.

– На пистолетах.

Ник повернулся к слуге:

– Возьмите у моего лакея дуэльные пистолеты.

Слуга поспешно удалился, а Анри покачал седой головой.

– Что вы делаете, мой друг? Полагаю, мне не удастся отговорить вас от этой глупости. – Он вздохнул. – Если уж вы будете драться в этом салоне, то нам нужно освободить место. Гайяр, помогите мне сдвинуть столы.

За несколько минут комнату освободили от мебели, принесли пистолеты. Секунданты осмотрели их, и все было готово для дуэли.

Ник быстро улыбнулся Анри.

– По-видимому, мой удел в жизни – освободить мир от глупцов.

– При таких темпах в Париже скоро не останется ни одного.

– Тогда нам пора отправиться в Англию.

Граф поджал губы.

– Говорят, что женщины в Лондоне несравненны. Ник кивнул. Хотя у парижанок свой шарм, он уже соскучился по свежести истинно английской красоты.

Гайяр на удивление быстро отсчитал шаги в безмолвии комнаты. Оставив Анри, Ник занял свое место напротив барона. Любой, глядя на графа, подумал бы, что он не готов к дуэли. Он держал пистолет в опущенной руке, поза его была небрежной.

Но Анри явно придерживался другого мнения, так как крикнул:

– Не убивайте его, Бриджтон. Только не здесь.

Гайяр поднял руку, призывая к тишине.

– Стрелять на счет три, господа. Вы готовы?

Дождавшись от каждого кивка, он начал отсчет:

– Раз.

Ник встретил яростный взгляд барона и мягко улыбнулся сквозь растущую боль в глазницах. Рот барона сжался в узкую полоску, на верхней губе заблестел пот.

– Два, – произнес Гайяр.

Секунда мертвой тишины, затем Гайяр открыл было рот, чтобы произнести «три». Но не успел он заговорить, как Паркингтон вздернул руку с пистолетом, и из его дула вырвался огонь.

Ваза за плечом Ника разлетелась на тысячи осколков, со звоном обрушившихся на мраморную плиту у камина.

Анри рванулся вперед.

– Нечестно! Гайяр не сосчитал до трех!

– Да! – подтвердил Гайяр, его лицо окаменело от отвращения. – Барон выстрелил раньше времени.

Мелькание в глазах Ника превратилось в жаркое пламя гнева.

– Заканчивайте счет. Гайяр поколебался, потом согласился с суровым лицом.

Паркингтон уронил пистолет, глаза его вылезли из орбит.

– Это была случайность! Я не хотел...

– Три, – произнес Гайяр.

Ник поднял пистолет и прицелился.

Барон попятился назад, выставив перед собой ладони.

– Прошу вас! Я только...

Резкий щелчок выстрела разнесся эхом по комнате. Барон испуганно вскрикнул, когда пуля оторвала мочку его левого уха, и отлетел назад. Он ударился о стену и сполз на пол. Там он сидел, широко раскрыв глаза от испуга, из уголка рта стекала слюна, медленная струйка крови пропитывала воротник. Толпа зрителей зашумела.

Анри вытер лоб.

– Бог мой, я думал, вы его убьете.

Ник бросил пистолет слуге, стоявшему с раскрытым ртом.

– И испорчу персидский ковер мадам дю Морье? Даже я не способен на такое преступление. – Он стиснул спинку кресла, пытаясь справиться с вихрем черных точек, пляшущих перед глазами, его желудок сжался, протестуя против этого резкого движения.

Граф посмотрел на него, мрачно нахмурив брови.

– Вы выглядите бледным. Голова болит, мой друг? Ник кивнул, надеясь, что еще не опоздал уйти.

– Передайте мои извинения мадам. Разумеется, я возмещу ущерб, который она определит. – Он покачнулся, поворачиваясь, и Анри подхватил его под руку.

– Может, мне проводить вас домой? Вы выглядите...

– Нет. – Ник стряхнул руку Анри. – Мне не нужна нянька.

Анри поколебался, потом отступил.

– Пошлите за мной, если я понадоблюсь.

Ник не ответил, сосредоточившись на том, чтобы держаться прямо. Он вышел из комнаты, смутно слыша поздравления, сыпавшиеся со всех сторон. Его не волновало, что они подумают о его реакции; если сочтут высокомерным и грубым, та только еще больше станут уважать.