Барбара Картленд - Волшебный сон Страница 2

Уолтер рассмеялся в ответ, хотя почувствовал себя немного оскорбленным.

Поэтому, когда он взял в жены очаровательную мать Клодии, то безоговорочно решил — ей не следует никоим образом касаться его жизни в театре.

Клодия была принята в дорогую частную школу в Кенсингтоне.

Директриса и не подозревала, что девочка приходится дочерью Уолтеру Уилтону; в противном случае Клодия Андерсон, конечно же, не могла бы учиться в этой школе.

Мама постоянно внушала ей, что окружающие должны воспринимать ее как дочь самых обыкновенных людей.

Клодию предупредили, чтобы она никогда, ни при каких обстоятельствах никому ничего не рассказывала об отце.

Даже близким подружкам.

— Но это так странно, мама, — недоумевала Клодия. — Другие девочки рассказывают о своих отцах, а я не имею права даже упоминать о своем папе.

— Ты просто объясни им, что он часто бывает в длительных отъездах, — наставляла ее мать.

С годами, становясь старше, Клодия начала осознавать причину такой скрытности.

Но разве могла она не восхищаться и не гордиться своим отцом?

Ведь от его игры на сцене публика забывала обо всем на свете, он заставлял ее плакать и смеяться.

Стоило ему только заговорить — и весь зал превращался в единый организм, внимающий ему с искренним восторгом.

На каждом спектакле его вызывали на поклоны шквалом аплодисментов, вызывали до тех пор, пока занавес не опускался окончательно.

Уолтер Уилтон служил в одном из старейших театров в районе Друри Лэйн.

Уже после пожара, уничтожившего театр дотла, все вдруг заговорили о том, что здание находилось в аварийном состоянии.

Потеря одновременно отца и, матери таким чудовищным образом явилась для Клодии не просто шоком.

Она как бы перестала существовать во времени и пространстве.

Все перепуталось в ее сознании.

В тот вечер девушка из-за недомогания оставалась одна в их небольшом домике в Челси.

Она решила приготовить снадобье для мамы, чтобы уберечь ее от простуды.

Она только начала смешивать лимонный сок И мед, как вдруг кто-то громко и требовательно застучал дверным молотком.

Поскольку в доме больше никого не было, она сама пошла открывать дверь.

На пороге стоял человек из театра, которого послали сообщить о трагедии.

Сам еще не оправившийся от потрясения, посыльный никак не мог соединить слова в связную речь.

Владельцу театра удалось спастись, и он оказался достаточно внимательным, чтобы подумать о домашних Уолтера Уилтона, — он тотчас отправил посыльного известить о гибели актера.

Тогда еще в театре никто не знал, что и его жена находилась в зале.

Поэтому Клодия вначале не теряла надежды на ее спасение.

Но позднее она узнала правду из газет.

Заголовки возносили отца до небес, потрясали масштабом его личности:

УОЛТЕР УИЛТОН ПОГИБ.

САМЫЙ ВЕЛИКИЙ АКТЕР ВСЕХ ВРЕМЕН ПОГИБ ВМЕСТЕ С ТЕАТРОМ.

СМЕРТЬ УОЛТЕРА УИЛТОНА — ПОТЕРЯ ДЛЯ АНГЛИИ И ВСЕГО МИРА КАК МОГЛО ПОДОБНОЕ СЛУЧИТЬСЯ С УОЛТЕРОМ УИЛТОНОМ?

Она перечитывала статьи вместе с Китти, девушкой, которая убиралась у них каждый день.

Она-то и принесла Клодии газеты.

Китти плакала, ведь она так гордилась своим хозяином.

— О-о-о, ну почему это случилось именно с ним, из всех-то людей, мисс Клодия? — причитала она. — Несправедливо-то как! За что ему суждено так-то погибнуть?

Клодия лихорадочно перечитывала статьи об отце и некрологи, не в силах поверить в реальность происшедшего.

По-видимому, отец в этот последний раз сыграл Гамлета столь блестяще, как никогда и никто прежде.

Занавес поднимали уже в десятый раз, а весь зал все еще продолжал рукоплескать стоя и кричать: «Браво! Браво!»

Внезапно раздался грохот, и рухнула крыша над самой сценой.

Одна балка попала Уолтеру Уилтону по голове.

Откуда-то появился дым, раздавались крики ужаса.

И не только из-за кулис, но и в зрительном зале.

Как потом узнала Клодия, как раз в той стороне, в ложе, сидела ее мама.

Она погибла от удушья раньше, чем пламя охватило все здание.

Тело ее, обожженное почти до неузнаваемости, нашли позднее.

Больше пятидесяти человек погибли той ночью в этом кошмаре.

Многие получили тяжелые ранения и серьезно пострадали от ожогов.

Это была трагедия, которая потрясла всю страну.

Уолтера Уилтона похоронили вместе с женой.

Почти весь театральный мир присутствовал на похоронах.

Никто не обратил внимания на Клодию, стоявшую поодаль.

Девушку поразило обилие цветов на могиле родителей.

Ей хотелось поблагодарить всех, кто принес им цветы.

Но она понимала, что отец и мать не одобрили бы ее поступок: ведь для этого ей пришлось бы рассказать о себе, а отец всегда хранил в тайне ее существование.

Из статей в газетах Клодия узнала также о том, что до этого страшного события журналисты ничего не знали и про жену Уолтера Уилтона.

Давая интервью в своей гримерной, Уолтер никогда не рассказывал о своей частной жизни.

Клодия обратила внимание на то, что в статьях ее мама упоминалась только как Джанет Уилтон.

Им совсем нечего или почти нечего было писать о ней.

«Так хотел папа», — подумала девушка.

Мысли о будущем не отпускали ее ни на миг.

На следующий день после похорон она стала разбираться в письменном столе отца, пытаясь выяснить, имел ли он хоть какие-нибудь деньги.

Она нашла его чековую книжку, но не обнаружила никаких выписок с банковского счета.

Клодия надеялась в день похорон встретиться с поверенным отца.

Уж он-то должен был знать что-нибудь об отцовском завещании.

Раньше ей и в голову ничего подобного не приходило.

Отец был еще довольно молодым человеком.

Красивый, мужественный, сильный — даже мысль о его смерти казалось невероятной.

«Но он непременно должен был позаботиться о маме», — решила Клодия, продолжая перебирать ящик за ящиком.

Не может быть, чтобы там не нашлось нечто важное.

Девушка знала, как невероятно щедр и великодушен был отец к своим коллегам по сцене.

Мама не раз выговаривала ему за это.

— Ты случайно не раздал опять все свои деньги, любимый? — бывало, интересовалась она.

— Не все, моя милая, — часто отвечал папа. — Но бедный старина Генри нынче в страшной нужде, и я не смог бы позволить ему покинуть театр с пустыми руками. Ведь у него нет шанса получить другую роль.

— Он сам во всем виноват, — возражала мама. — В конце концов, ты же сам говорил мне, как он напился в день твоего бенефиса.

Никакой управляющий не станет рисковать — держать в труппе такого ведущего актера.

— Знаю, знаю, — соглашался Уолтер. — Но все же мне жаль его, ведь с ним рядом нет женщины, которая заботилась бы о нем так, как ты обо мне.