Джил Грегори - В ожидании счастья Страница 2

– Если я еще хоть раз увижу вас рядом с моей сестрой, то вы у меня получите по-настоящему, – сказал он, и под взглядом его зеленых сверкающих глаз мальчишки застыли. – А теперь проваливайте, паршивцы, – сказал Бен и презрительно фыркнул, глядя, как обидчики, спотыкаясь, бредут по улице. Поправив шляпу, Бен наклонился к Мэгги и одной рукой легко поставил ее на ноги. – Разве я не говорил тебе, чтобы ты не ввязывалась в неприятности?

– Они первыми начали. Бросали в меня камни и говорили всякое про папу.

– Больно?

– Нет, – солгала она, презрительно пожав плечами. – Они ничего не сделали. – Мэгги потрогала пальцем царапину на подбородке и резко повернулась к брату: – Бен, я хочу еще раз увидеть папу. Один только раз!

– Нет.

– Но… – В ее умоляющем взгляде затаилась паника.

– Нет, мы уезжаем отсюда.

Он потащил ее за собой по улице. Утреннее небо потемнело, налилось свинцовыми тучами, начал накрапывать мелкий дождь. Из таверны вышли двое завсегдатаев и уселись на лавку под грубым зеленым навесом. Мэгги услышала, как лавка заскрипела под их весом. Они с интересом уставились на идущих по улице.

– Можно я быстро сбегаю туда и назад? Всего только разочек?

Вместо ответа Бен подхватил сестру на руки и закинул в фургон, где хранились все их пожитки.

– Сядь нормально! – прикрикнул он, обошел фургон и отвязал лошадей. Развернув повозку в сторону гор, видневшихся вдали, Бен запрыгнул на сиденье рядом с Мэгги и потянул за вожжи. – Но-о-о!

Теплый дождь барабанил по бревенчатым крышам домов, мимо которых лошади галопом проносили фургон. Мэгги подняла с пола свою фетровую шляпу и натянула ее почти на самые глаза. С ужасом она взглянула на окна тюрьмы, мимо которой они проезжали. В горле застрял комок. Она не могла смотреть на Бена, даже когда фургон спустился с крутого холма, заслонявшего собой город.

– Не реви, слышишь? – Голос Бена в сыром сумеречном воздухе звучал не так строго, как раньше. – И не говори, что тебе не хочется уезжать из Гофер-Спрингс, – с кривой усмешкой добавил он, объезжая огромный камень, скатившийся на дорогу.

Конечно, ей и в голову не пришло бы сказать такое. Как и все другие места, в которых они останавливались за последние шесть лет, это был крошечный неказистый городишко, где сам воздух, казалось, пропитался жадностью и отчаянием золотоискателей и спекулянтов, населявших его. И жестокостью – той изощренной жестокостью, из-за которой ее отца теперь несправедливо обвиняют в убийстве. Мэгги чувствовала, как от горя все сжимается у нее внутри. Боль сидела глубоко, но была такой сильной, что девочка с трудом дышала.

– Это несправедливо! – вдруг выкрикнула она и съежилась на сиденье, став похожей на мокрое скрученное одеяло.

– Да, несправедливо, но мы ничего не можем сделать. Ты сама слышала, что сказал отец. Сядь прямо. Если бы он увидел тебя сейчас, то провалился бы со стыда, – грустно сказал Бен и ворчливо продолжил: – Понимаю, тебе пришлось подраться, следы битвы налицо. Ну и видок у тебя, сестренка: поцарапанная, чумазая и вонючая, как буйвол. Кажется, я начинаю понимать, что имел в виду отец.

– Ты про что? – Мэгги бросила безразличный взгляд на свою изодранную и грязную одежду, убрала свисавшие пряди волос, закрывавшие ей глаза. Она всегда была такой – почти всегда. За исключением субботних вечеров, когда отец заставлял ее мыться. Да и то не каждую неделю, а когда вспоминал.

– Скоро узнаешь, – ответил он, бросив на нее косой взгляд. – А пока я отвезу тебя к Беличьей скале. Па велел, чтобы ты подождала там, пока я съезжу в город посмотреть, как… все пройдет.

– Ты имеешь в виду казнь? – прошептала она, широко открыв глаза.

– Кто-то ведь должен проследить, чтобы все было сделано как надо – до и после, – спокойно пояснил брат, но его широкие плечи под засаленной рубашкой были напряжены, а взгляд неподвижно устремлен на снежные верхушки гор. – Ты подождешь с лошадьми, покараулишь вещи, а я вернусь, когда все… улажу.

И вот она осталась одна на дальней горной стоянке. Бен ускакал обратно верхом на Белл, а Бекки мирно паслась, привязанная к стволу кедра. Мэгги сидела, обхватив ноги руками и уперевшись подбородком в колени, и молча смотрела в посветлевшее небо. Дождь прекратился, вокруг стояла такая тишина, что девочка могла услышать, как по камням скользят ящерицы. Только редкие всхрапывания Бекки и крики куропаток нарушали одиночество Мэгги, безотрывно глядящей на пурпурные и белые цветы водосбора.

В полдень она вздрогнула и судорожно обхватила себя за плечи – ведь именно в это время на шее отца затянется петля. Мэгги не сомневалась в том, что почувствует этот момент, что ее пронзит холод. Однако сквозь тучи пробилось солнце, в воздухе запахло хвоей и землей, умытой дождем, и девочка не ощутила ничего, кроме пустоты, ожидания и одиночества.

Потом она услышала топот копыт где-то внизу, в долине, и увидела Бена, приближавшегося к Беличьей скале.

Смертельно бледный, он соскочил с лошади. В мозгу Мэгги проносились тысячи вопросов, но одновременно она ничего не хотела знать. Она молча смотрела, как брат сел на траву, облокотился спиной о камень и сдвинул шляпу на затылок, так чтобы его лицо освещало солнце.

– Все закончилось? – спросила она наконец безжизненным, спокойным голосом.

– Да, все кончено. – Неожиданно в глазах Бена промелькнула ярость. – Эти сволочи добились наконец своего хваленого возмездия, а отца больше нет, черт бы их всех побрал! – Сжав кулаки, он выпрямился и посмотрел в сторону города с искаженным от злости лицом.

Мэгги пораженно уставилась на брата. Бен взял себя в руки и бессильно прислонился к камню. Он выглядел опустошенным и уставшим.

– Папа похоронен по всем правилам, Мэгги, и теперь он на небесах встретится с мамой. Нечего ворошить старое, – задумчиво произнес он, непроизвольно вырвал из земли пучок травы и отбросил его в сторону. Он устремил взгляд своих зеленых глаз на маленькое голубое озеро, сверкавшее среди гор пониже Беличьей скалы, как бриллиант.

– Бен, а папе… было больно? – с трудом выдавила из себя Мэгги. Ей нужно было знать.

– Не очень, – солгал он. Оба знали, что это неправда. Мэгги, с трудом проглотив комок, застрявший в горле, следила за кроликом, прыгавшим в расщелине. Брат и сестра немного помолчали.

– Куда мы едем, Бен? Папа сказал тебе, что нам теперь делать?

– Да, сказал. – Бен ослабил платок на шее. – Пока ты воевала с храбрыми рыцарями, отец говорил со мной о тебе. Ему не по душе, что из тебя выросла такая невоспитанная дикарка. Ведь он обещал маме перед ее смертью, что ты вырастешь настоящей леди и что он обеспечит нам хорошую жизнь. В конце концов из-за этого он все и затеял: хотел поскорей разбогатеть, чтобы мы ни в чем не нуждались…