Джулиус Лестер - Улыбка любви Страница 2

Нимфа, выходящая из морской пучины, оранжевая и золотая, как море и солнце у нее за спиной.

— Теперь посмотри на меня, — попросил Тони. — Тем взглядом. Тем самым сногсшибательным взглядом. Еще! Так! Великолепно! Просто великолепно! Теперь туда!

Джесси распласталась на мокром песке и пристально смотрела в объектив. Она всегда чувствовала себя глупо в подобной ситуации, словно в одиночестве снималась на память у пляжного фотографа. Дебора Керн без Барта Ланкастера. И, как всегда, от этих мыслей ей стало грустно. Каждому человеку кто-то нужен. Она слушала Тони, не слыша его. Он говорил, и она двигалась, не думая, поворачиваясь то туда, то сюда, ни на секунду не отводя взгляда от камеры. В соответствии с позой ее карие глаза становились то загадочными, то обещающими, то внимательными, то ожидающими. Холодными, как лед, или теплыми, как янтарь. Невинность и опыт, скромность и разврат. Поглощенная своими мыслями, Джесси реагировала инстинктивно, ничего не видя и не слыша вокруг.

Одна за другой набегали волны. Шуршал песок, забираясь под тонкую ткань купальника, словно стремясь коснуться нагого тела. Волны ласково перебирали ее длинные волосы, словно пальцы невидимого любовника. Дразнили, но обманывали и исчезали. Как русалка, вышедшая из морской пучины, Джесси кружилась в фантастическом танце с призрачным любовником. С любовником, реальнее которого у нее не было никогда в жизни.

Она попыталась вспомнить лицо Стефана, лицо, которое так скоро увидит. Но воспоминание было смутным: его черты растаяли за долгие годы. Она прекрасно помнила его светлые каштановые волосы, но чем дольше она представляла, тем больше искажался знакомый облик. В конце концов в ее воображении возник какой-то странный человек с черной и блестящей, как вороново крыло, шевелюрой. Этот человек с темными и теплыми, словно августовская ночь, глазами бесцеремонно вторгся в ее мысли. А ведь Стефан ни разу даже не прикоснулся к ней, если не считать того единственного поцелуя, который она никогда не сможет забыть. В этом поцелуе были и печаль и страсть. И ни один человек на свете не сможет занять его место. Даже этот черноглазый, существовавший исключительно в ее воображении.

— Все. — Тони вышел из-за камеры и громко, чтобы все слышали, хлопнул в ладоши. — На сегодня все, ребята. Джесси, ты была бесподобна. — Ассистент ждал, пока он снимет камеру с треноги, чтобы унести ее с берега. — Некоторые сегодняшние снимки просто великолепны!

— Все быстро в вагончик! — крикнула Патриция.

Измученная и замерзшая, Джесси вышла из воды, оставив в покое своего призрачного любовника, неся в себе тепло для реально существовавшего человека. Она шла мимо установленных на берегу зеркал, которые при съемке усиливали свет заходящего солнца. Сейчас между ними суетились техники, упаковывая оборудование.

Джесси посмотрела вдаль: где-то там жила ее единственная любовь. Где-то там в небольшом пограничном городке Сан-Мигель ее ждал Стефан. Ждал ее так, как ждала его она уже почти десять лет. И теперь, когда она знала, где он находится, она его уже не потеряет. Ни за что не потеряет!

— Эй, Джесси, скорее. Я вся дрожу. Очнувшись, Джесси, обнаружила, что стоит в дверях вагончика, глядя на Тину, которая тоже принимала участие в сегодняшних съемках. Ее светлые волосы спадали на плечи, а длинные-предлинные ноги в гетрах казались бесконечными, исчезая в ботинках.

— Прости. — Джесси закрыла дверь и огляделась в поисках своей сумки. Никто не видел моего барахла?

Она вся дрожала. Хотелось как можно скорее стянуть с себя мокрый купальник и надеть теплый толстый свитер.

— Вот оно. — Синди, голубоглазая брюнетка с лицом феи, пошарила в углу и протянула Джесси ее свитер. — Я тоже вряд ли смогла бы что-нибудь найти, если бы проторчала столько времени в воде.

— Спасибо.

Джесси влезла в свой безразмерный свитер, хотя и в нем еще долго продолжала дрожать. Но к тому времени, когда в вагончик погрузили все, что нужно, она уже совсем оделась и была готова ехать в отель. Согревшись, она чувствовала себя счастливой от мысли, что завтра в это время уже будет собираться в Сан-Мигель. Там начнется новая жизнь с человеком, о котором она мечтала всю жизнь.

Солнце было в зените, когда два дня спустя такси, заскрипев тормозами, остановилось около облупленного приземистого здания на окраине Сан-Мигеля, маленького пыльного городишки на границе с Мексикой в нескольких минутах езды от Рио-Гранде.

— Здесь, мадам, — сказал шофер. Обернувшись к ней, он даже не старался скрыть своего желания убраться отсюда как можно скорее. — Вы уверены, что вам именно сюда?

Джесси развернула скомканный листок и постаралась унять охватившую ее дрожь. Тем не менее номера улицы и дома на двери здания сходились с указанными на бумажке.

Окна здания были заклеены изнутри бумагой, на которой под надписью на испанском значилось по-английски "Бесплатная клиника". Джесси не знала, чего она боится больше: встретить Стефана в этой убогой клинике или, наоборот, не найти его здесь.

— Похоже, это здесь, — неуверенно сказала она.

— Надеюсь, вы соображаете, что делаете.

— Я тоже надеюсь, — ответила она скорее себе. Дрожащими пальцами Джесси отсчитала деньги.

— Вас подождать? — спросил шофер исключительно из вежливости. Он с нетерпением ждал, когда же сможет уехать. Ей очень захотелось последовать его примеру, но она ответила:

— Нет, спасибо. — Вскинув голову и одарив шофера на прощание очаровательной улыбкой, она заставила себя выйти из машины.

Такси тут же рванулось с места, оставив ее в одиночестве и неуверенности на этой чужой и нищей земле.

Первый шаг к двери клиники дался с большим трудом. Сердце билось в груди словно птица, посаженная в клетку. Еще хуже стало внутри помещения. Когда глаза привыкли к царящему там полумраку, перед ней предстала страшная картина. На шатких пластиковых стульях, поставленных в несколько рядов, сидели матери с младенцами и детьми постарше. Некоторые из них плакали, некоторые, наоборот, выглядели пугающе тихими. Здесь были мужчины и женщины, молодые и старые, ждущие терпеливо или нетерпеливо, в молчании или громко крича. Повсюду витали страх, боль и отчаяние.

Почувствовав себя не в своей тарелке, смущенная, даже пристыженная своим благополучием при виде этой нищеты, Джесси повернулась, решив уйти, пока ее никто не заметил. Но, взявшись за дверную ручку, она поняла, что уйти отсюда она не сможет. И дело даже не в том, что такси уехало. Она зашла слишком далеко, и возвратиться, не повидавшись со Стефаном, не узнав, остались ли между ними прежние отношения, не услышав от него, как он относится к ней, она уже не могла.