Валери Боумен - Любовь срывает маски Страница 21

– Мы знакомы, сэр? – спросила дама.

Голос вызвал смутные воспоминания, но шум в голове помешал соотнести его с конкретной особой.

– Нет. Я не знаю вас, а вы не знаете меня. Это маскарад, не так ли? Все правильно. – Он сам не понимал, зачем несет всю эту чепуху. Ради чего старается казаться любезным, даже очаровательным. Очень странно.

– В таком случае приятно познакомиться, кем бы вы ни были, – заметила дама и мелодично засмеялась. Смех тоже показался отдаленно знакомым, но тут же утонул в тумане.

– Взаимно, миледи, – ответил Гаррет с самой обаятельной из своих улыбок – той самой, которая завоевала ему популярность в лондонских гостиных.

Мисс Голубое Домино попыталась возразить.

– О, я вовсе не леди. Я…

– Тсс, – прошептал Гаррет и осмелился тронуть пальцем пухлые губки. Они оказались теплыми, мягкими и… он заставил себя остановиться: лучше не давать волю фантазии. – Сегодня вы леди. Леди Голубое Домино.

Незнакомка снова рассмеялась.

– Очень хорошо. А кто же вы? Лорд Изумруд?

– Это имя мне нравится. Очень нравится. – Апплтон шикарно поклонился и, сделав над собой усилие, даже сумел благополучно выпрямиться. – Не желаете ли потанцевать?

Учитывая его сложное состояние, танец, конечно, был далеко не лучшей идеей, но разве мог Гаррет противостоять искушению соединиться с очаровательной, прелестной, соблазнительной молодой дамой?

Он предложил руку. Леди Голубое Домино коротко кивнула и без единого слова встала. Зазвучал вальс, и Гаррет заключил спутницу в объятия. Спасибо многочисленным лондонским попойкам: богатый опыт научил танцевать и казаться трезвым даже тогда, когда рассуждать о трезвости не приходилось. Стойкость была приобретена давно – еще в юности, – но частично сохранилась и сейчас.

Леди Голубое Домино оказалась особой на редкость неразговорчивой. Очень жаль. Неужели прекрасные дамы всегда предпочитают молчать? Неприятные – такие, например, как мисс Лаундз, – болтают без остановки. Гаррет покачал головой. Разве можно в такой момент думать о мисс Лаундз? Кстати, где она прячется? Должно быть, сослалась на головную боль, чтобы устроиться с книгой в библиотеке. Он быстро оглядел зал. Хорошо, что Изабелла оставалась в дальнем конце.

Невинный флирт с хорошенькой женщиной – вот что ему требовалось в этот сложный момент. Чувство вины перед Изабеллой и раздражение по отношению к мисс Лаундз лишали уверенности в себе. Как правило, с дамами он держался любезно и обаятельно, а потому неизменно встречал теплый прием. Мисс Лаундз оказалась единственной молодой леди, решительно отвергавшей его общество, в то время как Изабелла стала первой красавицей, чьего общества упорно сторонился он сам.

Молчание не мешало леди Голубое Домино прекрасно танцевать, однако вальс плохо сочетался с избытком алкоголя: головокружение заметно усилилось. Чтобы в обнимку с божественной партнершей не перевернуть стол с закусками, пришлось резко остановиться. Плохой признак.

– Не желаете ли прогуляться?

– Прогуляться? – переспросила дама, слегка запыхавшись, и в глубине сознания вновь мелькнуло подозрение: этот голос он уже где-то слышал.

– Да. Танец немного… утомляет, – честно признался Гаррет.

Прекрасная незнакомка растерялась.

– И куда же мы пойдем?

– Может быть, в галерею? – предложил он. Неспешный размеренный шаг и прохлада пошли бы на пользу. Можно было притвориться знатоком живописи, показать незнакомке портреты на стенах, а заодно стряхнуть с себя отвратительный ступор.

– Очень хорошо, – великодушно согласилась дама.

Пытаясь сдержать вздох облегчения, Гаррет плотно сжал губы. Неведомая особа оказалась не только красивой, но и сговорчивой. Великолепное сочетание.

Они покинули зал. Гаррет положил ладонь на талию спутницы и уверенно вывел ее в коридор.

– Сюда. – Он показал направо и направился к лестнице, чтобы подняться на второй этаж.

– Означает ли это, что вы хорошо знакомы с семейством Монро? – поинтересовалась леди, с чрезмерной тяжестью опершись на предложенную руку. Апплтон был готов поклясться, что на ступеньках она несколько раз споткнулась. Может быть, тоже осушила лишний бокал?

– Да. Знаю их много лет, так как вырос неподалеку отсюда. А когда познакомились вы?

– Недавно. Встретилась с леди Кассандрой во время ее дебюта в свете. Она восхитительна.

Вновь мелькнула знакомая интонация, но Гаррет не поверил себе. Если бы он хоть раз видел эту красавицу, то непременно узнал бы. Во всем виноват алкоголь. Черт возьми этого Монро!

Когда они поднялись и вошли в просторный коридор, Гаррет остановился.

– Вот и галерея.

– О, здесь так много картин! Должна признаться, что рассмотреть их нелегко. Кто это? – она показала на один из портретов.

– Полагаю, второй граф Морланд. А в гостиной есть еще одно его изображение. – Он махнул рукой вдоль коридора. – Хотите посмотреть?

Джейн не знала, что и думать. Сначала красивый незнакомец в зеленой маске пригласил на танец. Во всяком случае, джентльмен показался красивым. Потом привел вот в эту галерею, чтобы вместе посмотреть портреты. И вот теперь предлагал зайти в гостиную – вдвоем! Верх скандальности и неприличия!

Замечательно. Она мечтала о скандале, и вот скандал явился в лице лорда Изумруда.

Джейн едва заметно вздрогнула. Почему, сняв очки, она вдруг почувствовала себя так… раскованно? Возможно, потому, что импозантный джентльмен прежде никогда не проявлял интереса к ее персоне? Или потому, что раньше сама она не испытывала ни малейшей склонности ответить на внимание? Но что-то в этом высоком темноволосом человеке вызывало желание войти с ним в уединенную комнату… пусть даже только для того, чтобы увидеть старинную картину. Не то чтобы она не любила живопись – напротив, обожала Британский музей и проводила там дни напролет, внимательно изучая линии Рубенса, цвета и тени Гейнсборо, чистые краски Боттичелли. Но трудно было представить, что изображение далекого предка Кассандры удержит внимание дольше, чем на пару мгновений. Особенно сейчас, когда она ровным счетом ничего не видела. Нет, внимание было полностью сосредоточено на лорде Изумруде.

Кто он такой? Скандал или не скандал, а прежде чем удалиться с ним в гостиную, неплохо бы узнать имя. Разве не так?

– Да, хочу, мистер…

Вместо ожидаемого продолжения спутник крепко взял ее за локоть и повел по коридору.

– Мы уже договорились, что одно из главных достоинств маскарада заключается в том, что можно хранить инкогнито.

Он улыбнулся. На расплывчатом пятне лица сверкнули ослепительно-белые зубы. В реальности незнакомец мог выглядеть настоящим страшилищем, но сейчас он казался красавцем, и этого было достаточно. Разве он не прав? Главное очарование маскарада заключено в тайне. Джейн тоже не захотела бы назвать себя. Могло случиться, что джентльмен слышал имя Джейн Лаундз в сочетании с такими определениями, как «синий чулок» и «старая дева», – точно так же как титул «принц-регент» в сознании подданных прочно объединился с понятием «распущенность». Если незнакомец начнет настаивать, можно будет назваться мисс Банбери или мисс Уолстонкрафт. Да, точно. Именно так она представлялась на печально знаменитом осеннем празднике. Но сейчас идеальным вариантом стала бы полная анонимность.