Барбара Картленд - Прелестные наездницы Страница 21

– В прошлый раз раны были не такие серьезные, – вмешался старший конюх.

– Да, – согласился майор Хупер, – теперь этот конь стоит намного меньше. Я заставлю ее оплатить счет ветеринара за двухнедельное лечение. Это послужит ей уроком, раз она по-другому не понимает.

– Вот это правильно, сэр, – улыбнулся конюх. – Пускай-ка они раскошелятся, может, хоть тогда их проймет.

– Я очень рад, что она вернула Светлячка! – воскликнула Кандида. – В следующий раз, пожалуйста, прошу вас, найдите для него доброго хозяина, кого-нибудь, кто не будет обращаться подобным образом с хорошей лошадью.

Она не увидела взгляда, которым обменялись майор Хупер и его конюх. Выходя из конюшни, она знала лишь, что ненавидит эту привлекательную брюнетку, так жестоко относящуюся к лошади, которая и без шпоры немедленно и безошибочно реагировала на все команды.

Когда лорд Манвилл вошел в стойло и конюх стянул со Светлячка чепрак, майор Хупер заметил, что бок уже зажил.

– Желаете посмотреть на него на открытом воздухе, милорд? – спросил майор.

– В этом нет необходимости, – ответил лорд Манвилл. – Я и так поверю вам, если вы скажете, что он здоров и хорошо обучен.

– Я ведь еще никогда не продавал вам второсортного товара, не так ли, милорд? – весело спросил майор Хупер.

– Верно, и лучше не пытайтесь, – улыбнулся лорд Манвилл. – Ну что же, распорядитесь, чтобы его отвели в мои конюшни. Сколько вы просите за него?

– Всего лишь двести пятьдесят гиней, милорд.

– Это на пятьдесят гиней больше того, что он в действительности стоит, – возразил лорд Манвилл. – Ну ладно, даю двести двадцать пять. Это мое последнее слово.

– Договорились, милорд. Хорошему клиенту я всегда готов пойти навстречу.

– Ну еще бы, – усмехнулся лорд Манвилл.

Он повернулся, будто собираясь уходить, но затем вдруг с какой-то новой интонацией сказал:

– А как насчет того животного, что сегодня утром было с вами парке?

Они вышли из конюшен во двор.

– Я вам уже говорил, милорд, что этот конь не продается.

– Что за хитрости, Хупер?

– Никаких хитростей, милорд. Просто они – как бы единое целое; они, можно сказать, неразделимы – всадница и конь.

– И мне, полагаю, еще придется платить чудовищную цену за знакомство? – сказал лорд Манвилл. – Меня это не интересует, Хупер, во всяком случае сейчас.

– О том, чтобы чего-то ждать, и речи быть не может, милорд, – сказал майор Хупер. – Уже многие, как вы, надеюсь, догадываетесь, проявили интерес.

Лорд Манвилл задумчиво посмотрел на него.

– А вы ждете, пока не появится кто-нибудь вроде меня? – спокойно спросил он.

– Совершенно верно, милорд, таков замысел, – согласился майор Хупер.

– Черт вас возьми, я не позволю, чтобы со мной играли в подобные игры! – воскликнул лорд Манвилл. – Да и цена, я уверен, будет слишком высока.

– Можете так считать, милорд, – не стал спорить майор Хупер, – но есть и другие, которым она таковой не кажется.

– Вы готовы назвать мне сумму? – спросил лорд Манвилл.

Майор Хупер поднял голову и посмотрел на часы, висевшие на фронтоне.

– Уже почти половина седьмого, милорд. Школа скоро закрывается, но мне хотелось бы вам кое-что показать, если вы соблаговолите пройти на галерею.

Какое-то мгновение у лорда Манвилла было такое выражение лица, будто он сейчас откажется, но тут он, непонятно почему, рассмеялся.

– Хорошо, Хупер, – сказал он. – Считайте, что туман, которого вы напустили, и ваша тактика возымели на меня действие. Все это довольно забавно. Но я ужинаю не один, и у меня договоренность, так что не задерживайте меня дольше чем на десять минут.

– Хорошо, милорд, – пообещал майор Хупер. Напустив на себя видимость апатии и скуки, лорд Манвилл вошел в здание школы верховой езды и поднялся на галерею.

Он сел на стул, изначально предназначенный для основателя школы. Пахло лошадьми, сеном и пылью веков, а также духами.

От заходящего солнца над школой стояло золотистое сияние, придававшее всему некую таинственность. Через несколько минут из двери в дальнем конце выехала Кандида на Пегасе.

Она была одета в темную тренировочную амазонку и белую блузу под ней. Шляпы на ней не было, и свет заходящего солнца, отражаясь от золотистых волос, казалось, увенчивал нимбом ее маленькое лицо.

– Пройдитесь по барьерам, – донеслись до лорда Манвилла слова майора Хупер. – Я их немного приподнял.

– Да, конечно, – ответила Кандида. – Ему это пойдет на пользу после сегодняшней чопорной рыси в парке.

Лорду Манвиллу показалось, что голос ее очень мелодичен; он также подумал, что никогда еще не видел такого выразительного лица, когда Кандида с горящими глазами и улыбкой на губах скакала на Пегасе через барьеры. Она кружила и кружила по площадке, понемногу увеличивая скорость, но без резких движений. Все ее движения были безукоризненны. Во всем этом импровизированном представлении невозможно было найти ни единой ошибки.

– Достаточно! – сказал майор Хупер. – Если вы подождете меня в бюро, я отвезу вас домой.

– Хорошо, я подожду, – пообещала Кандида. – Хотя вполне могу дойти сама.

Она улыбнулась ему, выехала с площадки, и двери за ней закрылись. Майор Хупер стоял в ожидании лорда Манвилла, спускавшегося с галереи. Их взгляды встретились.

– Ладно, Хупер, вы победили, – сказал лорд Манвилл. – Сколько за лошадь… и сколько за знакомство?

Глава V

Как только Кандида вошла на конюшенный двор, то поняла: что-то случилось. Приветствие майора Хупера прозвучало отрывисто, и он не смотрел на нее. Кроме того, она видела, что рабочие и конюхи стояли группой, а затем начали расходиться, когда она направилась к ним. Что-то случилось, но что?

Она побежала за майором Хупером и догнала его, прежде чем он дошел до своей лошади, которую конюхи как раз выводили из стойла.

– Что произошло? – с тревогой в голосе спросила она.

Он повернулся и посмотрел на нее, но слова застыли у него на губах.

– Я поняла, в чем дело, – еле слышно прошептала Кандида. – Вы продали Пегаса!

Не было нужды в том, чтобы он подтвердил ее подозрения: выражение его лица сказало ей все.

– Как же вы могли? – жалобно сказала она. – Как вы могли сделать это после того, как обещали мне, что не продадите его?

– Я обещал вам, когда мы в первый раз встретились, что я не продам Пегаса сразу же, – ответил майор Хупер. – Он был с вами три недели.

– Три недели! Что значат три недели, когда Пегас – единственное, что у меня есть, единственное, что я люблю?! – вскричала Кандида.

Ее голос был полон страдания, а в глазах стояли слезы. Майор Хупер избегал ее взгляда.