Барбара Пирс - Запретное влечение Страница 21

– Святые небеса! – воскликнула Файер. – Это лучшее, что ты можешь сделать?

Он с негодованием посмотрел на сестру, которая посмела вмешаться.

– Почему ты не идешь домой? Разве тебя не ждет Броули?

– Нет, Маккус на бирже.

– Но все равно я бы посоветовал тебе уйти. Ты расстраиваешь мать.

Герцогиня увидела, к чему клонится беседа, как и ее неизбежный взрывной финал.

– О дети! Файер, Тэм…

– Я? – в ярости завопила Файер. – Не я отправляюсь на дуэли так, словно речь идет о светском визите. Сколько ранений ты скрываешь под своим сюртуком? Сколько раз доктор делал тебе кровопускание, Фейн?

Иногда ум сестры был ей во вред.

– Это мое дело, дорогая моя сестра, а не твое, – прорычал он.

– Если тебя убьют это станет нашим делом!. – закричала она.

Файер так редко повышала голос, что Фейн не нашелся, что ответить.

– Мы только что похоронили нашего дорогого отца. Как скоро твое безрассудство доведет до могилы и тебя? – потребовала она объяснений.

Фейн заморгал, увидев слезы у нее на щеках.

– О, прошу тебя, только не это, – в панике сказал он. Нижняя губа Файер предательски задрожала, и его сестра разрыдалась.

– О, черт побери, Файер…

Фейн притянул ее к себе и приласкал. Он умоляюще посмотрел на мать, но она сморкалась в платок. Фейн от отвращения закрыл глаза.

– Файер, прошу тебя! Броули меня убьет, если узнает, что я стал причиной твоих слез. Если ты ценишь мою жизнь, ты сейчас же прекратишь эти водопады.

Уткнувшись лицом в его плечо, Файер сначала чихнула, а потом захихикала.

Фейн в изумлении вздернул брови.

– Ты кричишь на меня за то, что я участвую в дуэлях, но мысль о том, что твой муженек может оторвать мне голову, приводит тебя в восторг, – поцеловав ее волосы, сказал он. – Понять женскую логику мне не по силам.

Файер отстранилась и засмеялась. Утирая слезы, она сказала.

– Нет, какой ты глупый. Я смеюсь не оттого, что мой муж может наказать тебя за мои слезы. Я вспомнила, что он очень волновался, как бы ты не сделал то же самое, когда, была, объявлена наша помолвка.

Герцогиня охнула, очевидно, вспоминая, как отреагировал ее муж на новость о том, что мистер Броули погубил их дочь. Сжимая мокрый платок в руках, она воскликнула:

– Тэм, прошу тебя, не говори, что ты напал с кулаками на мистера Броули.

– Нет, конечно, – ответил Фейн, не считая нужным признаваться, что у него; действительно была небольшая беседа с женихом сестры накануне объявления помолвки.

– Отец держал все под контролем.

– Под контролем? – рассмеялась герцогиня. Первый раз с момента приезда Фейн услышал смех своей матушки.

– Какой был вечер! Герцог сломал десяток дверей, пытаясь добраться до несчастного мистера Броули.

Фейн усмехнулся.

– А пианино? Если я правильно помню, оно тоже оказалось в списке.

Его отец был так зол, что отправил мистеру Броули счет за нанесенный ущерб. К счастью для всех, тот оплатил его без лишних разговоров.

Файер поправила брату галстук и встала. Забрав у матушки пустую чашку, она подошла к столику, чтобы наполнить ее снова.

– Как только папа получил возмещение ущерба, он очень положительно воспринял весть о нашей помолвке с Маккусом, – сказала Файер, не понимая, что она могла добиваться от мужчин чего угодно одной лишь улыбкой. Но ей незачем были об этом знать, иначе она стала бы несносной.

– О да, – бодро ответила герцогиня. – Я думаю, что Броули стал интересным дополнением к нашей маленькой семье.

Перепалка Фейна с сестрой немного отвлекла их матушку от темы беседы и подняла ей настроение. Если ему повезет, то она и не вспомнит, зачем вызывала его.

– Если уж мы заговорили о долгах… – сказала герцогиня, меняя тему.

Она улыбнулась и взяла из рук дочери чашку с чаем.

– Тэм, ты помнишь, что обещал сопровождать меня в случае необходимости?

Фейн прищурил зеленые глаза.

– Да, припоминаю.

Он дал это обещание сразу после того, как они с Холленсвотом безнадежно испортили портрет герцога, упав на него. Герцогиня была так расстроена, что Фейн готов был пообещать что угодно, лишь бы успокоить ее.

– Мне нужно, чтобы сегодня вечером ты поехал со мной, – поднося чашку к губам, заметила она не терпящим возражений тоном. Герцогиня бросила на Файер взгляд искоса, и та ответила ей высокомерной ухмылкой.

Фейн почувствовал ловушку с опозданием, но до того, как она захлопнулась. Дамы Карлайл разработали план, который спас бы его от неприятностей, хотя бы на один вечер, и фактически преуспели в этом. Никогда прежде он не будет одурачен женщиной, а тем более двумя.

Находясь под огромным впечатлением от пережитого, Фейн сдался без боя.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

На ужин к лорду Гатрею были приглашены всего около тридцати гостей. Виконту скоро исполнялось семьдесят, и большинство собравшихся были намного старше Килби. Однако среди приглашенных была некая миссис Дютой: ей было двадцать шесть, и она была почти ровесницей Килби. Высокая белокурая леди бросила на Килби всего один пренебрежительный взгляд и тут же вернулась к разговору с несколькими джентльменами, которых, похоже, знала.

Смирившись с тем, что сосед за столом был лет на сорок старше ее, Килби оставила Придди обсуждать политику с братом хозяина и его женой, а сама отправилась прогуляться. Гостиная переходила в музыкальную комнату, но Килби там не задержалась. Она очутилась в большом холле. В театре виконтесса предупредила Килби, что лорд Гатрей будет просить ее сыграть на пианино. Родители позаботились, чтобы Килби в совершенстве освоила игру на этом инструменте, поэтому она не беспокоилась о том, что заставит леди Квеннел краснеть за свою подопечную.

– Леди Килби, это вы, моя дорогая девочка? Она увидела на ступеньках лорда Ордиша.

– О милорд, добрый вечер, – учтиво вымолвила Килби. – Я не знала, что вы будете присутствовать на сегодняшнем празднике.

Граф выглядел немного обескураженным.

– Честно говоря, это не так. Лорд Гатрей и я обсуждали одно дело. Я надеялся ускользнуть до того, как прибудут гости, чтобы мне не пришлось отклонять предложение остаться на ужин.

Он тяжело оперся на трость и состроил гримасу.

– О, святые небеса, я слишком стар, чтобы участвовать в подобных развлечениях. Ночь – удел молодых.

Килби скрыла улыбку, оглядываясь на двери. Лорду Ордишу было не больше пятидесяти, но он вел себя так, словно был семидесятилетним стариком. Она могла бы поспорить, что гости лорда Гатрея были намного старше, чем граф, но она не слышала от них жалоб на поздний час праздника. Очень жаль! Лорд Ордиш был красивым, джентльменом. Если бы он не был так строг, то мог бы составить прекрасную пару для леди Квеннел. Килби спустилась по лестнице, чтобы не привлекать лишнего: внимания к их разговору, и сказала: