Дина Джеймс - Любимый плут Страница 23

– Не успеем мы выйти из их дверей, как она сдаст нас в полицию, – отдернула руку Кэйт.

– Нет, не сдаст. Я знаю Марию, она любит меня.

– Ну, меня-то она не любит, – голос Кэйт стал нарочито-развязным. – Голову даю на отсечение, меня она не любит. Шлюх никто не любит, – она снова затянулась сигаркой и умышленно выпустила клуб дыма в лицо Мелиссе. – Более того, она не любит теперь и тебя.

Мелисса отступила назад. Ее глаза защипало, они заслезились. Кэйт указала ей на веревку звонка.

– Почему бы тебе не подойти сюда и не подергать за нее?

Мелисса взглянула на веревку:

– Не уговаривай меня звать других. Мы можем спастись вместе.

– Потяни ее.

– Нет, пока ты не расскажешь мне…

– Леди Гермиона расскажет тебе все, что тебе нужно знать.

Волосы Мелиссы, вымытые и расчесанные до блеска, ореолом раскинулись по матрацу. Ее голые груди возвышались под белым атласным халатом, свободным узлом завязанном на талии. Ниже ее талии материал частично выставлял напоказ гнездышко мягких светлых кудряшек.

Мелисса была растянута ремнями, которые удерживали ее распростертой и почти неподвижной на большой кровати. Она пролила столько слез во время тщетного сопротивления, что уже не могла плакать. Унижение следовало за унижением, пока ее мыли, расчесывали, одевали и поливали духами.

Теперь ее глаза были сухими, а темные синяки под ними были скрыты макияжем, наложенным Кэйт после того, как двое крепких парней привязали Мелиссу к постели.

Дверь открылась. Мелисса подняла голову с подушки, но тут же уронила обратно. Она была совершенно обессилена.

Вошла Кэйт, неся на подносе графин и бокалы. Она все еще была в черном халате.

«Он тот же самый? Или другой? – подумала Мелисса. – Неужели ей в нем не холодно?»

Поставив поднос на стол рядом с зеленым плюшевым стулом, Кэйт оценивающим взглядом окинула комнату. С серьезным и деловитым лицом она подошла к кровати и взбила подушку, затем расправила на ней волосы Мелиссы.

– Отпусти меня.

Глаза Кэйт прошлись по телу Мелиссы, выискивая недостатки. Она наклонилась и поправила простыню.

– Я обещаю, моя сестра примет нас обеих. Она никогда не выгонит нас, – голос Мелиссы был охрипшим от плача.

Кэйт расправила на ней кружева и атлас, и их глаза встретились.

– Забудь все, – посоветовала Кэйт. – Забудь свою сестру. Забудь, кем ты была. Думай только о том, как доставить удовольствие этому мужчине.

– Нет.

Кэйт наклонилась к лицу Мелиссы так, что их разделяло только несколько дюймов.

– Ты не сможешь выбраться отсюда. Но ты можешь ухватить здесь удачу, если будешь ловкой и упрямой. Но не слишком упрямой.

– Удачу? – презрительно повторила Мелисса. – Наверное, такую, какой добилась ты?

Кэйт стиснула зубы. Она отшатнулась от Мелиссы, словно та плюнула в нее огнем.

– Если здесь можно сделать большие деньги, почему их не сделала ты? – подняла голову Мелисса.

– Кто сказал, что у меня их нет? – огрызнулась Кэйт.

– Я. – Мелисса опустила голову на подушку. Ее глаза скользнули по комнате. Она была маленькой, не больше десяти футов в ширину. Кровать, стул, небольшой стол с висящим над ним зеркалом – и больше ничего. Никаких украшений или безделушек. На стене висели тяжелые занавески, но Мелисса уже заглянула за них. Они висели просто так, за ними не было окна. – Никто не будет здесь жить или заставлять жить другого, – она задергалась в ремнях, – если у него есть другой выбор, или деньги, чтобы уйти.

Кэйт встряхнула головой.

– Я советую тебе забыть все. Что вышло, то вышло. Ты ничего не сможешь изменить.

– Но ты это можешь, – настаивала Мелисса. Ты можешь отпустить меня. Дай мне эту возможность. Если ты хочешь сделать деньги, дождись лорда Монтегю сама.

– Я думала об этом. Не думай, что мне это не приходило в голову. Хотелось бы мне увидеть, каким тогда станет лицо у леди Гермионы, – глаза Кэйт сверкнули. Она подошла к зеркалу и приподняла груди, проверяя, нет ли там изъянов, затем повертелась с бока на бок, чтобы оглядеть фигуру. – Я еще кое-что могу.

– Тогда сделай это сейчас, – Мелисса почти села, мышцы ее рук напряглись до предела.

Кэйт прижала ладони к плоскому животу.

– Нет. Тебя поймают…

– Дай мне хотя бы шанс.

– …а себе – неприятности. Мелисса забилась в ремнях.

– Я никогда не скажу, кто освободил меня. Я поклянусь, что освободилась сама. Свалю все на тех двоих, скажу, что они плохо меня привязали.

Долгую минуту Кэйт смотрела на нее горящими глазами. Затем она с сожалением покачала головой:

– Нет.

Глава шестая

– Ты точно не хочешь еще раз пойти в полицию? – спросил Джоко.

Мария взглянула на него так, словно была готова разрыдаться.

– Какая в этом польза? Мне больше нечего им сказать.

Далеко внизу по течению Темзы зазвучал сигнал речного суденышка. Похоронный звук, похожий на стон.

Джоко прислонился к опорному столбу моста. Его шляпа была надвинута на глаза, большие пальцы рук засунуты в карманы жилета.

– Может быть, они что-нибудь узнали?

– Как они могут что-нибудь узнать, если не верят, что я хочу ее найти? – горько ответила она.

Джоко уклончиво хмыкнул. На мгновение он подумал, не сказать ли ей, что его послал Ревилл. Может быть, она даже примет его за легавого. Он усмехнулся про себя при этой мысли. В его намерения не входило лгать, но ему следовало помнить, какую правду можно говорить, а какую лучше держать при себе.

В дальнейшем она может захотеть задать ему слишком много вопросов, а его ответы, основанные на личном знакомстве с крутой лондонской изнанкой общества, могут оказаться такими, что она с трудом их проглотит.

– Как ты думаешь, моя сестра еще жива? – внезапно спросила Мария.

Джоко медлил с ответом. Скорее всего, Мелисса Торн была еще жива. С другой стороны, к тому времени, когда они ее найдут… если они ее найдут, она вряд ли захочет быть найденной. Он быстро отбросил эту идею прочь. Незачем вкручивать такие мысли Марии в голову.

– Разумеется, – ответил он.

Она потерла виски, словно ее мучила головная боль.

– Может быть, нужно еще раз съездить к лорду Монтегю? Может быть, он что-нибудь упустил из внимания…

– Он тебя выгонит.

– Это только твои домыслы.

– Я это знаю.

Мария облокотилась на темно-пятнистый гранит и хмуро уставилась в мрачные воды Темзы. Что только не проплывало у них под ногами, какой только хлам не качался на серо-зеленой поверхности воды. При всей его близости к Трафальгарской площади, национальной дани легендарному герою Нельсону, мост Ватерлоо был еще и началом путей, ведущих в самые темные районы Лондона. Мария со вздохом подняла глаза, окидывая взглядом мили и мили крыш, тянущихся вдоль береговой полосы.