Барбара Картленд - Поцелуй незнакомца Страница 24

Шенда помогла леди Граттон переодеться на ночь и думала, что та теперь ляжет в постель. Но ее милость, облачившись в одну из своих прозрачных ночных сорочек, к удивлению Шенды, сказала:

– Подай-ка мне теплый пеньюар, он висит в шкафу, синий, атласный, с кружевной оторочкой.

Когда леди Граттон закуталась в принесенный пеньюар, Шенда увидела, какой он нарядный и богатый, и подивилась, зачем он понадобился ее милости, когда не перед кем покрасоваться?

И в это время леди Граттон сказала ей:

– Теперь можешь идти спать, ты мне больше не понадобишься. Разбудишь меня, как всегда, в десять, но сама, я надеюсь, подымешься пораньше и займешься платьями, которые я для тебя отобрала. После завтрака можно будет устроить примерку.

– Слушаю, миледи, – ответила Шенда.

Она еще раз оглядела спальню, убедилась, что все в порядке, и вышла, плотно прикрыв за собой дверь.

В комнате напротив ее ждал Руфус. Он радостно запрыгал при ее появлении. Шенда посадила его на кровать и переоделась в хорошенькую ночную рубашку, которую когда-то ей сшила мама. Поверх рубашки она надела халатик из тонкой шерстяной ткани, совсем простой, украшенный только рядом перламутровых пуговок и узкой полоской кружева вокруг воротничка. Этот халатик служил ей уже не один год, он был совсем девчоночий, но зато теплый и уютный, а она собиралась еще почитать перед сном.

Шенда уселась на кровать и только успела придвинуть свечку, как вдруг послышался звук открываемой напротив двери. По-видимому, леди Граттон надумала зайти к ней и о чем-то еще распорядиться. Если она увидит Руфуса на кровати, то, конечно, будет недовольна. Шенда схватила Руфуса на руки и собралась опустить его на пол, но услышала, что ее милость прошла мимо ее двери и спускается по лестнице.

«Что ей могло понадобиться?» – изумилась Шенда. И как странно, что она, пальцем не желавшая пошевелить, не зовет ее, а идет за чем-то сама. Шенда порадовалась, что на какое-то время ограждена от окликов и повелений и не должна ежесекундно повиноваться той, кого презирает и ненавидит. Она знала, что ее родители были бы оба возмущены ее близостью к такому подлому созданию. И вообще тем, что она играет роль служанки. И что очутилась в Лондоне.

Впрочем, батюшка бы, конечно, понял ее желание помочь победе над Наполеоном, у которого сейчас под пятой вся Европа. Разве не жутко представить себе, что этого тирана, чья жестокость навела ужас на всю Англию, отделяют от окончательного торжества лишь корабли Британского флота?

– Дай нам, Господи… одержать победу! – прошептала Шенда.

В эту минуту она услышала, что к дому подъехала карета. Удивившись – ведь было уже очень поздно – Шенда встала с кровати и подбежав к окну, слегка отодвинула занавеску. Внизу стояла карета, с кучером на облучке и с ливрейным лакеем, который соскочил с запяток и как раз открывал дверцу. На глазах у Шенды из кареты вылез мужчина, она сначала подумала, что это сэр Генри Граттон неожиданно приехал домой. Недаром же леди Граттон спустилась ему навстречу в ночном неглиже. Значит, она его ждала.

Опустив край занавески, Шенда задула свечку и сунув ноги в бархатные, в тон халата, ночные туфельки, осторожно, медленно повернула ручку двери. От страха у нее громко колотилось сердце. Она выглянула: дверь напротив по-прежнему стояла приоткрытая, значит хозяйка в свою комнату не возвращалась. Шенда, неслышно ступая, вышла на площадку и, став так, чтобы ее не было видно снизу, прислушалась.

Раздался дробный стук в парадную дверь, слабый, чтобы не потревожить спавших в полуподвале домашних слуг. Вот шаги – это леди Граттон спускается по ступенькам из гостиной в холл. Проскрежетал ключ в замке, в отворившуюся дверь с улицы упал сноп света. Снова шаги. Дверь осторожно закрыли. И голос леди Граттон тихо произнес:

– Я уж думала, вы меня забыли!

– Вы должны меня извинить, mа cherie, – ответил мужской голос. – В Адмиралтействе была запарка, и я никак не мог уйти раньше.

– Неважно, вы здесь, а остальное не имеет значения, – отозвалась леди Граттон. – Поднимемся в гостиную.

Стало слышно, как они прошли по лестнице и закрыли за собой дверь гостиной. Шенде было ясно, что необходимо узнать, о чем у них пойдет разговор. Гость безупречно говорил по-английски, но от ее внимания не ускользнуло французское обращение, и она поняла, что это именно тот человек, которого разыскивает граф.

Медленно и бесшумно ступая по мягкой ковровой дорожке, Шенда спустилась по лестнице с верхнего этажа и застыла, прижавшись к стене, у двери в гостиную. К счастью, двери в этом доме были тонкие, не то что массивные цельные плиты из красного дерева в замке Эрроу. Шенда услышала, как леди Граттон со смехом говорит своему гостю, по-видимому, в ответ на его вопрос:

– О да, я превосходно провела там время, и граф, как я вам и обещала, влюбился в меня по уши.

– Превосходно, поддерживайте его в этом состоянии, – густым басом отозвался мужчина.

– Выпейте бокал шампанского, – предложила леди Граттон. – И после этого мы поговорим о делах.

– Но сначала я должен вам сказать, что у вас чревычайно соблазнительный, очаровательный вид. Я от вас без ума. И страшно соскучился, ma petite!

На мгновение стало тихо, Шенда поняла, что гость обнял леди Граттон и они целуются. Потом он опять заговорил, еще более низким голосом, чем раньше:

– Скорее, бокал вина! Mon Dieu! Говорят, французы склонны к красноречию. Но адмиралам и политикам тоже свойственна эта слабость, разговорятся, так их не остановишь.

Раздался серебристый смех леди Граттон. Шенда услышала, как мужчина прошел в другой конец комнаты к столику, на котором стояли вина. Звякнул хрусталь. И снова шаги – гость опять подошел к леди Граттон и подал ей наполненный бокал.

– Выпьем, mа cherie, за ваши прекрасные глаза и очаровательный рот, и за ваше соблазнительное, великолепное тело!

Снова послышался смех леди Граттон.

– Вы, Жак, как всегда, выражаетесь очень поэтично.

– Можно ли говорить иначе, когда находишься подле вас? – ответил он.

Теперь, как могла понять Шенда, они пили вино. Потом Жак, как назвала своего гостя леди Граттон, нетерпеливо осведомился:

– Ну, так какие у вас для меня новости? Только говорите, пожалуйста, по-французски, так надежнее. Но леди Граттон ответила со смехом:

– Здесь вы можете ничего не опасаться! И к тому же, вы ведь всегда дразните меня за плохой выговор.

– На самом деле я просто обожаю ваш ломаный французский язык, как обожаю в вас все! – заверил ее Жак. – Так, какие же у вас для меня известия?

Леди Граттон, видно, собралась с мыслями не сразу и ответила на весьма плохом французском, с сильным английским акцентом: