Патриция Оливер - Бегство герцогини Страница 24

Он замолчал, и смех исчез из его глаз. От пристального взгляда этих карих глаз сердце Джорджины перевернулось, и у нее перехватило дыхание.

— Ну и веселую охоту ты мне устроила, девчонка, — добавил он.

Этот неожиданный переход к деревенскому стилю Джорджина находила очаровательным, но ее тревожила тема.

— Я не знаю ни о какой охоте, сэр, — сказала она взволнованно.

— И это мне хорошо известно, девочка, — вздохнул он. — Потому-то и грустно. Это я один все охочусь, любовь моя, очень одинокое занятие, поверь мне. — Он посмотрел на нее и затем хрипловатым страстным шепотом добавил: — Я надеялся, что ты поможешь мне, любовь моя.

Польщенная и счастливая от его слов, Джорджина отреагировала в своей манере:

— Я была бы рада вам помочь, мистер Хемптон, — проговорила она холодно и официально. — Но я через несколько дней уже уезжаю в Лондон.

— Слышал, девочка, слышал… Торопишься к своему маркизу?

Была ли горечь в его голосе, или так только казалось?

— Неправда! — воскликнула Джорджина, неожиданно обеспокоенная тем, что он думает, будто она предназначена другому. — Я убежала от него из Лондона!

— И теперь ты бежишь в Лондон от другого, я так понимаю?

Джорджина посмотрела на него удивленно. Что он имеет в виду?

Его карие глаза, еще секунду назад сверкавшие страстью, глядели насмешливо.

— Я не совсем вас понимаю, сэр, — сказала она, не отрываясь глядя ему в глаза. — Я никуда не убегаю. Просто мне пора уже уезжать, вот и все. Я не могу долго надоедать моей кузине, несмотря на то, что пребывание в Девоне дает мне массу наслаждений.

— Может, ты убегаешь от меня, а, девочка?

Прямота этого вопроса застала ее врасплох, и на какой-то момент Джорджина потеряла дар речи.

И она покачала головой.

— Нет, — солгала Джорджина. — Нет, конечно нет. Зачем бы мне это делать?

— Хорошо. А то на днях ты мне высказала все, что обо мне думаешь, девочка. Вот я и прикидывал, к чему бы это и зачем, любовь моя.

— Я совсем другое имела в виду.

Он ответил на ее признание коротким хриплым смехом. Затем достал руку из кармана и протянул к ней, но вдруг сжал в кулак и опять засунул в карман.

— Ага! — ухмыльнулся Джек. — Кажется, леди слишком сильно протестует!

— Мистер Хемптон!

Джорджина почувствовала, как ее щеки покраснели, и она наклонила низко голову к цветам, чтобы скрыть свое разочарование и печаль.

Он был удивительно спокоен!

— Зови меня Джек, любовь моя, — предложил он. — Просто попробуй, и, может, тебе понравится. Мне-то наверняка.

Она не ответила.

Тогда он достал снова свою руку из кармана и поднял подбородок Джорджины одним пальцем. Они посмотрели друг другу в глаза.

— Скажи мне, Джорджина, — произнес он, и то, что он назвал ее по имени, неожиданно наполнило ее огромным счастьем. — Скажи мне, любовь моя. Если я смогу дать тебе хороший повод, чтобы остаться в Девоне, ты обещаешь подумать над этим?

Джорджина чуть не задохнулась от счастья. Ну вот, сейчас, сейчас это случится, подумала она. И закрыла глаза.

Джек Хемптон сделает ей предложение? Или он собирается склонить ее к дальнейшим распутным отношениям? И с потрясающей ясностью Джорджина поняла, что она согласится на все, что он предложит.

Она бесконечно хотела быть его женой. Но, если он хотел только развлечься, она будет наслаждаться каждым моментом этого развлечения…

Шокированная силой своих чувств, она открыла глаза и улыбнулась ему самой откровенной улыбкой.

— Это зависит, — сказала она так кокетливо и соблазнительно, что едва узнала свой собственный голос, — это зависит от того, какой у вас повод, сэр. Надеюсь, вы не имеете в виду ничего неприличного?

Джек уставился на нее изумленный, затем взорвался веселым хохотом.

— Ты можешь быть уверена, что вызываешь у меня целый рой неприличных мыслей и желаний, любовь моя. Но то, что я имею в виду, одобрил бы даже твой отец. — Он быстро обнял Джорджину за талию и крепко прижал к себе. — А теперь скажи мне, любовь моя, ты согласна…

Джорджина приложила свой палец к его губам. Упоминание об ее отце рассеяло тот волшебный туман, в котором она пребывала.

— Тише, Джек, — пробормотала она. — Не говори ничего такого, о чем можешь пожалеть. Ты ведь меня совсем не знаешь. Я должна предупредить тебя…

Она замолчала. Потому что он поцеловал ее, воспользовавшись тем, что губы ее были приоткрыты, и он проник в этот сладкий ротик с такой страстью и чувственным самозабвением, что тело Джорджины содрогалось от необыкновенно приятного потока собственных ощущений.

— Я знаю, что ты женщина, которую я хочу, — эти слова Джек нежно прорычал у изгиба ее шеи. — И это все, что мне нужно знать, любовь моя. А теперь скажи, что ты тоже хочешь меня, Джорджина, скажи это!

Потрясенная, никогда не испытывавшая ничего подобного в жизни, Джорджина отдалась этому потоку.

Она уже готова была прошептать тот ответ, который от нее требовал Джек. Но что-то удержало ее. Возможно, ее понимание порядочности. Джорджина считала, что у нее не должно быть секретов от любимого человека.

— Завтра, — прошептала она. — Дай мне время до завтра, Джек! — Она увидела разочарование в его глазах. — Прошу тебя! — умоляла она его. — Ты налетел на меня, как ураган, мой милый. Позволь мне до завтра разобраться во всем. Я так много должна сказать тебе! Но сейчас я не в состоянии мыслить рационально.

Она наклонила голову, уворачиваясь от его поцелуев.

— Ладно, — пробормотал он. — В такой ситуации я тоже не могу мыслить рационально, любовь моя. Но завтра я буду ждать от тебя ответа, Джорджина, и не перенесу, если услышу «нет», моя прелесть.

Джорджина закрыла глаза и отдалась жарким объятиям Джека…

Она не представляла, что могла сказать «нет» своему любимому мужчине.

Через час Джорджина вместе с Джеком Хемптоном подъезжала к дому Мелтонов.

Ее сердце пело, а губы до сих пор подрагивали от страстных поцелуев Джека. Будущее ей теперь представлялось только в розовом свете.

Джорджина с нежностью поглядывала на всадника, который неожиданно превратил ее мечты о любви в реальность. Но Джорджина поспешно напомнила себе, что ее обманчивый маскарад должен быть сброшен до того, как она сможет погрузиться целиком в свое счастье.

Она отбросила в сторону неприятные мысли и стала любоваться мужественным лицом Джека.

Ей нравилось в нем все — его вьющиеся каштановые волосы, которые она наконец могла погладить; его прямой аристократический нос, который предупреждал ее, что Джек может быть таким же решительным и неукротимым в достижении своей цели, как и она сама.