Вирджиния Хенли - Запретная любовь Страница 25

— Какое самомнение!

— А ты знаешь, что шоколад получают из какао-бобов? Эти бобы выращивают в Португальской Гвинее, рядом с экватором. Потом их кораблями доставляют в Португалию, где высушивают и обжаривают. Каждый год я делаю постоянный заказ одному торговцу на дюжину мешков.

— Путешествие бобов от экватора в Бодиам… оно такое же удивительное, как мое — из викторианского времени сюда.

— Главное, что с одной и той же целью — доставить кое-кому удовольствие.

— Позволь взглянуть на твой шрам. — Тора откинула его волосы. — Похоже, краснота проходит. Думаю, что темной безлунной ночью шрам можно даже не заметить.

— Да, возможно. Что хочешь на завтрак? Могу предложить сухие бисквиты и имбирную настойку, чтобы успокоить желудок. Если выйдешь на палубу, накинь плащ. Погода изменилась. Сейчас довольно сильный ветер и высокие волны.

Ближе к вечеру, пользуясь северо-восточным ветром, Хокхерст направил бригантину к юго-западу. Недалеко от низины Ромни команда спустила груз в воду. Было решено, что отсюда ящики на веревках оттащат на болота. Снова поймав нужный ветер, Фэлкон отвел «Морского волка» к югу, а затем развернулся, чтобы подойти к Раю с противоположной стороны.

Внизу, в трюме, первый помощник открыл бочку с подогретым дегтем, и этот едкий запах дочиста съел остатки шоколадного аромата. Якорь бросили в Рае, прямо перед таможней. Фэлкон перегнулся через поручни и поприветствовал одного из подчиненных Томаса Карсуэлла. Тот быстро поднялся на борт и, вооружившись фонарем, провел беглый осмотр трюма. Карсуэлл объявился, когда они уже все закончили.

— Что-то ты поздно, Том. Я уже успел подкупить твоего подчиненного. — Фэлкон рассмеялся. — За бутылку французского коньяка он отдал мне свою саблю и предложил провести время со своей сестрой.

Карсуэлл даже не улыбнулся шутке. Более того, нахмурился:

— Я выполняю свой долг, лорд Хокхерст. У вас есть какие-нибудь товары, которые необходимо задекларировать?

— Никаких. — Фэлкон протянул таможеннику фонарь и указал пальцем в сторону трюма. — Сам проверь, если хочешь. Чувствуй себя как дома. Кстати, о сестрах… Вчера мы с моей сестрой дошли до острова Уайт. Решили отправиться туда, пока не начались осенние штормы. И лорд Кэрисбрук пригласил нас в свой замок. Видишь ли, он подыскивает себе невесту. Но Тори осталась к нему равнодушной.

— Добрый вечер, мистер Карсуэлл. — Виктория распахнула плащ, чтобы он смог получше рассмотреть ее. — Ах, сэр, вы держитесь… так официально, что даже дух от страха перехватывает. Можно мне проводить вас в трюм?

— Почту за честь, леди Палмер. — Карсуэлл поднял над головой фонарь и стал спускаться в трюм. — Осторожнее, не споткнитесь…

Спускаясь по ступенькам, Тори схватила Карсуэлла за руку — словно боясь оступиться.

— Фу, почему корабли всегда так пахнут? — пробормотала она.

— Шпангоуты нужно постоянно обрабатывать дегтем, чтобы корабль не дал течь. Боюсь, леди Палмер, это неизбежное зло.

— Как и таможенники, — заметила Тори с лукавой улыбкой.

— Верно, мы неизбежны. Но мы отнюдь не зло, дорогая.

Тори весело рассмеялась:

— Томас, я просто шучу.

Карсуэлл окинул взглядом трюм, и они стали подниматься обратно на палубу. При этом Тори пошла впереди таможенника, давая ему возможность оценить ее фигуру сзади. Когда они поднялись наверх, Карсуэлл отдал фонарь Хокхерсту и, попрощавшись, стал спускаться по трапу на берег.

— Доброй ночи, Карсуэлл! — прокричал ему вслед Фэлкон. — Ваша бдительность похвальна!

Запахнув на Тори плащ, он с усмешкой пробормотал:

— Какая же ты бесстыдница, любимая.

Виктория опасалась, что Фэлкон вскоре отправится за контрабандным товаром, и ее опасения подтвердились. Уже на следующий вечер после того, как они понаблюдали за Пандорой, плававшей в серебристом свете луны, она увидела, как Фэлкон переодевается во все черное и снимает с пальца перстень с печаткой.

— Ты отправляешься за какао? — спросила Тори с тревогой. — Не ходи сегодня. Луна слишком яркая. А на небе — ни облачка.

— Дорогая, какао мне нужно в Бодиаме. И я должен доставить его сюда как можно быстрее. Мы поедем вшестером и привезем в замок все ящики. Кстати, с моря надвигается туман. Он прикроет нас на болоте.

— Но если какао ты привез для себя, то почему же ты не заплатил на таможне пошлину? Так было бы гораздо проще. Не пришлось бы никого обманывать, — добавила Тори со вздохом.

Фэлкон рассмеялся и подмигнул ей:

— Контрабандный шоколад слаще, дорогая.

— Но яркая луна — плохой предвестник. Не уходи!

— Ты сегодня полна дурных предчувствий, как жрица друидов, читающая свои тайные руны. А я предпочитаю читать таблицы приливов и отливов. Любимая, чтобы тебе было спокойнее, я возьму с собой пистолеты.

«Мне от этого еще тревожнее!»

— Фэлкон, я еду с тобой!

Тори подбежала к гардеробу, чтобы достать одежду, что была на ней, когда она сопровождала Фэлкона на болота Ромни.

— Что ж, хорошо. Чтобы доказать, насколько все безопасно, я возьму тебя с собой.

Фэлкон принялся заряжать пистолеты. Когда Тори переоделась, он протянул ей один из них и предупредил:

— Не забудь взвести курок до конца, а потом стреляй.

Оба засунули оружие за пояс и вышли из комнаты. Через некоторое время Фэлкон с фонарем в руке вышел на стену и, посигналив, дождался ответного сигнала. Вернувшись к Тори, он пристально взглянул на нее и сказал:

— Ты должна держаться рядом со мной. Поняла?

Она молча кивнула, и они направились к лошадям. Из замка выехали размеренной рысью и сразу повернули в сторону деревни. На этот раз все вокруг выглядело по-другому. Не было никаких смутных и мрачных теней, и дома с деревьями в ярком свете луны вовсе не казались зловещими, их очертания были тронуты серебром.

Но снова, как и в прошлый раз, позади них появились всадники, правда, теперь их было совсем немного. Через некоторое время все выехали к морю, и набежавший туман, казалось, закрутился под ногами у лошадей. Прилив стоял уже так высоко, что лошадям приходилось идти по воде.

«В тумане будет трудно отыскать ящики», — подумала Тори, но тут же заставила себя успокоиться — ведь Фэлкон прекрасно знал, что делает. Вскоре она увидела, как всадники спешились, и каждый из них поднял по два ящика в промасленных шкурах. Фэлкон тоже соскочил с лошади и установил у нее на спине те ящики, что вытащил из воды. После этого он пересчитал добычу, чтобы удостовериться, что ничего не забыли. Все двенадцать ящиков были на месте, и Фэлкон, кивнув своим помощникам, показал им большой палец в знак одобрения.