Мэрилайл Роджерс - Воспевая рассвет Страница 25

– Я собираюсь провести эту ночь, вкушая наслаждения сладкой плоти, – громко чтобы было слышно внизу, в зале, сказал Вортимер стражнику, стоявшему у дверей, – так что если меня побеспокоят до рассвета, этот рассвет будет для тебя последним…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Что за чертовщина! – Сердце стражника бешено заколотилось. После ясного теплого дня этот густой туман был сам по себе необычен. Да еще начало мерещиться всякое. Не зря говорили старики, что не надо было разрушать тот римский храм. Душам мертвецов не понравится, что из этих древних камней принц соорудил себе башню. Красивые фрески с фигурами воинов с короткими мечами и круглыми щитами превратились в пыль, когда люди Вортимера разнесли по камням величественное строение храма.

– Неужели эти римские мертвецы пришли отомстить? Чего хочет этот призрак? Крови? – Стражник выронил круглую кожаную флягу и бросился к тяжелым дубовым дверям, окованным железом.

Вульф спрыгнул с молочно-белого жеребца и направился к коренастой фигуре, стоявшей у дверей башни. Стражник трясся всем телом, ноги его подгибались.

Сакс бросил взгляд через плечо и поразился, каким постаревшим и беспомощным выглядел Глиндор. Он сидел верхом со своим длинным посохом под мышкой. Его узловатые желтые пальцы крепко сжимали гриву коня. Бледно-зеленые глаза сузились. Теперь за дело возьмется он, Вульф, а старик пусть посидит тут и подождет.

«Что ж, – подумал сакс, – это даже к лучшему, что этот идиот принял меня за привидение». Подойдя к стражнику, он рванул на себя дверное кольцо:

– Дай мне пройти! – Изобразив на лице крайнюю свирепость, Вульф смотрел, как отвисла от ужаса челюсть суеверного воина. Тот, казалось, онемел от страха. Не желая терять драгоценного времени, которое может быть роковым для Брины, он произнес: – Мне нужно увидеть Ястреба, и немедленно!

Изумление и растерянность промелькнули во взгляде стражника.

«Так этот мертвец пришел к моему господину, а не ко мне! Он даже знает его имя!» С облегчением вздохнув, стражник прошептал прерывающимся голосом:

– Но я не могу пустить тебя. Принц Вортимер запретил пускать кого-либо до рассвета, потому что хочет остаться наедине с красоткой, которую привезли сегодня с охоты. Если я ослушаюсь, он убьет меня…

Слова стражника взбесили Вульфа, тугие желваки задвигались на его скулах. В эту минуту он был готов сокрушить каменные стены, отделявшие от него Брину. И только обещание не прибегать к излишнему насилию удержали его. Он обещал Глиндору не проливать крови, тоже ради Брины. Поэтому он лишь крепче сжал рукоять короткого римского меча.

– Мне нет дела до твоего принца. Мне нужен сакс, тот, которого называют Ястребом…

Стражник хотел было возразить, но получив тяжелый удар по голове, крякнув, осел на землю. Помотав головой, он начал подниматься и схватил за ногу Вульфа, стоявшего над ним. Тот упал и запутался в своем громоздком снаряжении. И неизвестно, чем бы закончился их молчаливый поединок, если бы вдруг, словно черный вихрь, на стражника не налетел Глиндор. Крючковатые пальцы старика сомкнулись на горле, и через несколько мгновений воин перестал двигаться. Тогда, словно совсем обессилев, колдун отпустил бесчувственное тело и, подобрав свой посох, кряхтя и вздыхая, оперся на него. Золотистые брови сакса поползли вверх в изумлении. Вот что означала эта клятва не проливать крови! Последние силы оставляли старика, но черные глаза горели неукротимой жизненной силой.

– Он не умер, не волнуйся. К утру он придет в себя. – Белые пряди волос сплетались с клубами тумана, на морщинистом лице играла улыбка.

Вульф ответил быстрой улыбкой и сказал:

– С нашей стороны было бы глупо оставлять его здесь. Его могут обнаружить в любую минуту. Давай-ка отнесем его куда-нибудь отдохнуть до рассвета.

Вульф быстро огляделся вокруг в поисках подходящего убежища. Сквозь молочно-белую пелену он разглядел неподалеку грубо сколоченный сарайчик, где, видимо, стража ночевала или пряталась от дождя. Из предосторожности не снимая свой высокий шлем, Вульф взвалил на плечо бесчувственное тело и быстро зашагал к сараю.

Тяжело ступая и кряхтя, Глиндор последовал за ним. Прищурившись, старик рассматривал широкую спину сакса, облаченную в доспехи и размышлял: «С того момента, как этот мальчишка узнал о похищении моей девочки, он взбешен, он кипит, и ярость его, похоже, не остановится ни перед чем. Конечно, и я сам порядком поволновался, но сакс теперь, когда невинность Брины под угрозой, просто готов разбить эту каменную башню голыми руками. Хотя надо отдать ему должное, сейчас он ведет себя очень осмотрительно. Он способен собрать волю в кулак и преодолеть свои чувства. А этой способностью сейчас обладают немногие. И именно поэтому я хотел бы, чтобы наши пути разошлись навсегда.

И не важно, какие чувства испытывает этот этлинг к Брине, не важно, что он рискует своей жизнью ради свободы и безопасности девушки. Важно лишь высокое предназначение этой девушки, и я не могу позволить прервать связь времен, связь поколений жрецов, передающих друг другу сокровенные таинства неписаных знаний. Не важно, каким образом, но я должен помешать саксу завладеть Бриной, иначе она будет навсегда потеряна для друидов, и связь поколений будет прервана». Дав себе молчаливую клятву не допустить этого, Глиндор ускорил шаги и поспешил за саксом. Магический кристалл на вершине его посоха поблескивал и искрился.

– Не прикасайся ко мне! – Брина вскочила и отпрянула от потных рук принца, пытавшихся схватить ее за вырез платья и массивную серебряную цепь, опоясывающую ее бедра. Толстые белые пальцы Вортимера неотступно следовали за ней, эти пальцы напоминали ей белых червей, копошащихся в гнилых листьях. Но это сравнение, пожалуй, было бы оскорбительным для безобидных животных, просто выполняющих свое природное назначение. Вортимер бросился к ней так быстро, как позволяли его отяжелевшие от эля ноги. Он не на шутку рассвирепел, это даже немного отрезвило его. Теперь принц проклинал себя за невоздержанность в потреблении своего любимого напитка. Он злобно посмотрел на непокорную девчонку, она должна повиноваться своему господину, который распоряжается ею и всеми своими людьми по праву монарха.

– Я твой принц, и ты принадлежишь мне! Ты должна исполнять все, что я пожелаю! «Неплохо сказано, ведь принц я или не принц, в конце концов! – подумал Вортимер. – Все-таки я еще достаточно трезв».

– Если ты сейчас откажешь мне – пожалеешь. Я все равно возьму тебя, хотя бы силой, но о короне тогда можешь забыть!

«Ну же, не бойся его, успокойся, соберись!» – мысленно приказала себе Брина, но без толку. Спокойствие духа и контроль над своими чувствами окончательно покинули ее. Она пятилась назад от наступавшего на нее Вортимера, пока не оказалась прижатой к стене. Похотливые огоньки загорелись в глазах принца, затуманенных спиртным. Брина сложила руки на груди и решительно воскликнула: