Барбара Картленд - Где бы ты ни был Страница 26

В детстве она читала мифы о греческих богах и была очарована ими, но с годами почти все забыла. Теперь же, после встречи с венецианской парой влюбленных, их восторженных рассказов о богах любви, которые их соединили, Ванда отчетливо вспомнила все эти древние истории, которые так потрясли ее в детстве.

— Правильно ли мы поступаем? — спросил стоящий рядом Роберт.

—Я уверена, что правильно, — сказала девушка немного взволнованно. — Я с нетерпением жду встречи с чудесами Греции.

— Иногда мы не замечаем чудес, которые случаются с нами самими, — задумчиво произнес Роберт, — но от этого они не становятся менее удивительными.

Ванда кивнула, ощутив радость оттого, что он выразил мысль, столь созвучную ее собственным переживаниям.

На палубе был ресторанчик, и они позавтракали здесь, обдуваемые легким морским ветерком. Корабль, мерно покачиваясь, шел к своей цели.

— Мы, никуда не заходя, направляемся прямо в Коринфский залив, — объяснил Роберт. — Завтра мы прибудем в порт Итея, там простоим два дня. Оттуда шесть миль до Дельф, где находится знаменитый оракул.

— Интересно, он предскажет нам будущее? — задумчиво спросила девушка.

Он посмотрел на нее с любопытством.

— Когда ты так говоришь, кажется, что представляешь себе реальных людей.

—А почему бы и нет? — удивилась она. — Боги так долго жили в Греции и столько чудесного

там совершили, что исчезнуть бесследно они просто не могли.

— Так ты веришь, что боги бессмертны? — спросил Роберт.

— Конечно верю, — ответила Ванда. — Я много читала о них — и мифы, и разные исторические исследования. И потом, пример Джинетты и Альберто, которые вверили им свою судьбу... Как можно не поверить?

Она выглядела такой очаровательной в своем волнении, что Роберт не мог сдержать улыбки.

На корабле оказалась небольшая библиотека, состоящая из книг о Греции, и остаток дня они провели за чтением, пытаясь побольше узнать о том, что их ожидает на берегу.

Вечером, забравшись в постель, Ванда долго следила за луной, которая, в зависимости от малейшего поворота судна, то исчезала, то вновь появлялась в иллюминаторе. Было уже очень поздно, когда она наконец уснула.

Когда на следующий день они пришвартовались в Итее, Роберт нанял экипаж и они отправились в Дельфы. Вскоре они уже ехали по склону Парнаса — горы, которую древние греки считали центром мира.

Здесь находилось святилище, где древние дельфийские жрицы проводили свои ритуалы, а жрица-прорицательница, которую называли пифией, отвечала на вопросы людей.

Ее словам внимали даже цари, так как считалось, что устами пифии говорит Аполлон.

Наконец экипаж остановился у чудом сохранившихся руин самого почитаемого античного храма, окруженного с трех сторон крутыми склонами.

Ванда рассматривала остатки огромного каменного круга, обрамленного когда-то высокими колоннами. О том, как они выглядели, можно было судить по трем уцелевшим на сей день. На двух из них сохранился фрагмент архитрава, на котором были высечены два слова. Их перевод с древнегреческого — «Познай самого себя» — Ванда прочла накануне в книге из Корабельной библиотеки.

«Может быть, отправившись в путешествие с Робертом, я начала познавать себя? — подумала девушка. — Сколько же я его любила, не осознавая этого?! Но теперь-то я понимаю... Я понимаю, что люблю его и что он единственный, кого я когда-либо любила. И если он не ответит мне взаимностью, моя жизнь будет лишена всякого смысла».

Осмотревшись, Ванда заметила вход в пещеру, где много веков тому назад пифия принимала просителей, наделяя их счастливыми и горькими предсказаниями.

Ванда огляделась по сторонам. Среди руин бродили еще несколько любопытствующих. Роберт, опустившись на колени, рассматривал остатки полустершихся орнаментов. На нее никто не смотрел, и она тихо проскользнула в пещеру.

Сначала она очутилась в узком проходе, который внезапно перешел в широкое помещение. Свет прямыми лучами бил вниз сквозь два отверстия где-то наверху, выхватывая из полутьмы обломки древнего алтаря.

Вдруг Ванде показалось, что сам воздух в пещере ожил — она почувствовала, что находится здесь не одна. Девушка огляделась по сторонам и никого не обнаружила. Но тем не менее ощущение чьего-то присутствия ее не покидало.

— Что ты просишь?

Тишину пещеры ничто не нарушило, но она слышала эти слова так же внятно, как если бы кто-то произнес их рядом с ней.

— Что тебя смущает?

—А я смущена?

— Только тот, кто запутался, смущен и неуверен, ищет моей помощи.

— Ты можешь мне сказать, чем все это кончится?

—А как ты хочешь, чтобы оно закончилось?

—Я хочу, чтобы он меня любил.

Повисло такое долгое молчание, что Ванда испугалась до дрожи.

— Скажи мне, что он меня полюбит, — взмолилась она.

— Я ничего не могу обещать. Ни брака, ни счастья. Даже любовь не обещаю наверняка. Есть люди, которым не суждено быть любимыми, хотя они жаждут любви всю свою жизнь.

— И я — одна из них?! — с тоской спросила Ванда.

— Ты должна быть мужественной.

—Для чего? Чтобы быть готовой к худшему?

Снова тишина, и наконец — шепот, казалось, отозвавшийся из ее сердца:

— Кое-кто будет говорить слова — сладкие и лживые. Берегись! Опасность!

— Какая опасность? — спросила Ванда. — Этот «кое-кто» попытается забрать его у меня?

—Я вижу беду. То, что было получено и утрачено, обретешь снова. Я вижу опасность. Я вижу кровь. Я вижу смерть.

— Чью смерть?! — прошептала Ванда.

Тишина.

— Ради всего святого, скажи мне! Кто будет в опасности? Кто умрет? Только не он, молю тебя! Только не он! Забери меня, но не его!

Но ответа не последовало. Пифия сказала все, что считала нужным.

Наконец Ванда отвернулась от алтаря. Она задала свой вопрос и получила на него ответ. Теперь остается только думать и ждать, сбудется ли предсказание Дельфийского оракула.

В смятении она покинула пещеру и вышла на солнечный свет.

— Вот ты где! — воскликнул Роберт, подходя к ней. — А я тебя ищу.

—Я ходила спросить пифию, не даст ли она мне мудрый совет.

Он обнял ее за плечи и легонько сжал.

— Какое же ты странное создание!

— Почему бы тебе тоже не спросить и не послушать, что она тебе скажет? — с горячностью спросила девушка.

— Нет, спасибо. Если что-нибудь должно случиться, оно обязательно произойдет, так зачем же портить сюрприз? А может, она скажет что-то, чего я предпочел бы не знать.

«Я вижу опасность. Я вижу смерть!»