Розанна Битнер - Нежное предательство Страница 28

Одри прижала руки к груди. Мрачные предска­зания Ли пугали.

– Не понимаю…

– Я тоже, – горько засмеялся он. – Но все равно, что-то нас ждет не слишком веселое. Слов­но чудовищный монстр спрятался в тени, готовый наброситься и крушить все вокруг, – Ли заметил страх в зеленых глазах Одри и покачал голо­вой. – Извини, что я говорю так, будто получаю удовольствие от чудовищных предсказаний. Ду­маю, я такой мрачный сегодня потому, что похо­ронил мать. Ну и события в стране не могут радовать.

Положив руки на бедра, он осматривал комнату, которая до этого лета принадлежала ему. Он помнил, как мальчиком любил скакать на кровати, а мать только мягко выговаривала ему за это. Даже когда она сердилась по-на­стоящему, разговаривала со всеми тихо и спо­койно.

– Без нее Мэпл-Шедоуз будет совсем другим, Одри. Я не смогу приехать сюда следующим ле­том. Мама была светилом, вокруг которого мы вращались. Она объединяла семью. А теперь каж­дый будет жить только своей жизнью и от этого мне неизъяснимо больно.

Молодой человек принялся беспокойно выша­гивать по комнате.

– И в то же время я чувствую, что чертова страна разваливается на части. Правительство принимает новые законы, ограничивающие раб­ство. Штат Джорджия принимает закон, сохраня­ющий рабство. Все мы кричим об уничтожении несправедливости, а в это время рабочие на наших заводах и фабриках организуют забастовки из-за невыносимых условий труда и низких заработков. Страна рушится, одновременно рушится моя лич­ная жизнь. Мама умерла. А моя семья, мой дом, который я так сильно люблю, уже никогда не будет прежним. Никогда.

Он сжал пальцы в кулаки.

– Единственное, чего хотела мама, чтобы мы приехали сюда вместе. Она так хотела этого… Но мы все слишком упрямы и самолюбивы… – он закрыл глаза. – Мне нужно было забыть про гордость хоть на время и приехать вместе со всеми.

– Что ты имел в виду, когда говорил об отце? Ты никогда не пытался объяснить.

– Сейчас это уже не имеет значения. Что сделано, то сделано, – он подошел ближе, скло­нился над ней. Ей хотелось прикоснуться к этим широким плечам, мускулистым рукам. Одри, не отрываясь, смотрела на его обнаженный торс, на темные волосы, вьющиеся на груди. Невольно взглянула ниже, к той части мужского тела, которая была ей не очень понятна. Она видела обнаженным Джоя, когда он был маленьким. Знала, что мужчины и женщины очень отли­чаются друг от друга телосложением. Все это имеет значение для тайных отношений меж­ду мужчиной и женщиной, когда они «лежат» вместе.

Одри уставилась в пол, чувствуя, как в теле вспыхивает огонь, только потому, что Ли стоит очень близко. Он поднял руку, провел ладонью по ее волосам. Внутри у девушки все сжалось, его прикосновение вызвало странную сладостную боль.

– Я так и не смог разлюбить тебя, Одри, – шепнул он, – если тебя еще интересует это. Но хорошо понимаю, что между нами никогда ничего не может быть. Осознание этого факта бьет меня еще больнее.

Она чувствовала, что он очень сильный муж­чина. В его близости таилась опасность. Но Одри совсем не боялась.

– Я должна вернуться в Луизиану, Ли. У меня нет выбора, – она просительно заглянула ему в глаза. – Пожалуйста, поедем со мной.

Он покачал головой, в глазах сверкнули слезы.

– Не могу. Ты прекрасно знаешь, что я не могу поехать. Иначе мы возненавидим друг друга. Та­ких примеров, когда любовь превращается в не­нависть, можно привести множество. У меня довольно прохладные отношения с отцом и брать­ями. Но я участвовал в предвыборной кампании, когда отец выдвигал свою кандидатуру в сенаторы. Когда дело касается политики, мы единодуш­ны. Верим в одни и те же идеи. Наши противоре­чия лежат под поверхностью. Просто мы переста­ли говорить об этом вслух. Мама старалась сох­ранить видимость любви в семье. Хотела, чтобы мы были благоразумными во всем, пыталась объ­единить нас во всем. Без нее…

Он замолчал. Молодые люди смотрели в глаза друг другу. Неожиданно Ли схватил полы халата и распахнул.

– Мне хочется видеть тебя, – тихо сказал он. – Я должен навсегда запомнить тебя. Я дол­жен сегодня ощутить себя живым, хочу наслаж­даться жизнью, забыть обо всем плохом, обо всем, что происходит в стране. Я хочу помечтать о том, как хорошо нам было бы вместе.

Еще никогда в жизни у Одри не было такого состояния. Она не сопротивлялась, когда он распахнул халат, снял и бросил его на пол. Одри почувствовала то же самое незна­комое пока еще желание, как тогда на пляже. Хотелось отдаться под власть этого мужчины. Сейчас, сию минуту. Она совершенно забыла о будущем.

– Мы можем быть вместе, Ли… сегодня, – согласилась Одри, удивляясь, откуда у нее появи­лось мужество, чтобы произнести такие слова. – Может быть, мы должны быть сегодня вместе ради нас самих… Ради нашей любви. Неважно, что случится, когда я вернусь домой. Мое сердце всегда будет принадлежать только тебе и никому другому.

Пальцы Ли вздрагивали, когда он коснулся ее щеки.

– Ты сама не понимаешь, что предлагаешь, Одри. Завтра ты возненавидишь меня.

Одри закрыла глаза. Почему ей было так лег­ко? Почему собственное поведение не казалось предосудительным? Сейчас ей хотелось только одного – обнять его. Несмотря на детскую неосведомленность, она инстинктивно понимала, что если она окажется в его объятиях, они уже не смогут остановиться. Не смогут предотвратить того, что должно случиться дальше. Было ли ее такое поведение безнравственным? Безнравствен­но ли то, что происходит между любящими муж­чиной и женщиной? Элеонор, должно быть, зна­ла, что это такое.

«Мужчины способны на такие милые шалости и на разные удивительные вещи, —прошептала как-то кузина Одри на ухо.– Мама считает, что женщина должна ждать до свадьбы. Но я не понимаю, почему. Клянусь, некоторые пожилые замужние дамы никогда в жизни не испытывали от этого удовольствия. Не могу даже поверить, отчего? Может быть, их мужья просто плохие любовники».

Элеонор никогда не вдавалась в подробности, не объясняла, что «это» такое, какие действия подразумеваются, от которых женщины не по­лучали удовольствия. Казалось, кузина гордится тем, что разбирается в вопросах интимной жизни лучше, чем Одри.

Может быть, «это» означает то волшебное чув­ство, которое она испытывает сейчас? Ей хоте­лось, чтобы Ли поцеловал ее. Чтобы прикоснулся к ней снова, чтобы снова целовал грудь, как тогда на пляже. Что бы ни произошло потом, она хотела испытать все с Ли Джеффризом, а не с Ричардом Поттером.

Та ее часть, которая уже осознавала себя жен­щиной, хотела близости с ним. Потому что Одри, действительно, сильно любит Ли. Другая ее часть, та, что осталась еще невинным ребенком, хотела узнать все из чистого любопытства. Одри взяла руку Ли и нежно поцеловала ладонь. Онд при­льнула к мужчине, прижалась головой к его гру­ди, наслаждаясь прикосновениями его обнажен­ной кожи. И почувствовала, как Ли напрягся, вздрогнул.