Эйна Ли - На холмах любви Страница 29

Осанка этого человека была гордой, исполненной достоинства. Годы не согнули его.

Старик узнал Роберта, и его изборожденное морщинами лицо расплылось в улыбке. Он шагнул вперед и обнял молодого человека.

– Это наш новый лэрд, Мэри! – крикнул он низким голосом, обращаясь к кому-то в доме.

Появилась женщина лет шестидесяти. С ног до головы она была укутана в плед, который на талии перехватывал пояс. Небольшой кусок льняного полотна, завязанный под подбородком, покрывал волосы, заплетенные в косы и уложенные на макушке. Полными руками она обняла Роберта, тот тоже обнял и поцеловал ее. Женщина погладила Керкленда по щеке, в глазах ее блестели слезы.

– Ах, Робби, мы соскучились по тебе, мальчик. Роберт опять обнял ее и опять поцеловал в щеку.

– Слыхали мы, слыхали, что старый лэрд помер. Жалость-то какая. Все мы тут горевали, все. Мы ведь любили его, Робби.

– Я знаю, Мэри. И он вас любил.

Тут старуха устремила взгляд на Элизабет, стоящую поодаль.

– А это кто такая, а? Это милое дитя – твоя жена? Твоя хозяйка?

– Элизабет, познакомьтесь, пожалуйста, с моими родственниками, Джоном и Мэри.

Те кивнули ей. Элизабет улыбнулась в ответ.

– Джон ведет летопись нашего клана. Он записывает рождения, смерти, браки – все, что случается. Даже какая у кого корова.

– Наверное, это очень серьезное дело, – отозвалась молодая женщина.

– Да уж, оно не допускает легкомысленного отношения к себе, девочка, – проговорил Джон.

– А вы зашли бы, чайку попили, – пригласила Мэри.

Вскоре Элизабет сидела у простого стола, стоящего на козлах. Мэри быстро приготовила чай и подала небольшую тарелочку с овсяным печеньем. Джон положил на стол толстую книгу и вписал в нее дату смерти графа Керквуда, имя нового лэрда и дату бракосочетания Роберта Керкленда из Эшкерка и Элизабет Скотт из Бэллантайна.

– Вы обвенчались в церкви преподобного Мак-Кинстри? – спросил Джон.

– Нет, в Эшкерке. И священника не было, – ответил Роберт.

Брови Джона поползли вверх, он не одобрил услышанного. Воцарилось молчание, нарушаемое только скрипом пера – Джон продолжал свои записи.

– А кто были свидетели, мальчик?

– Свидетелями нашего бракосочетания был мой отец, граф Керквуд, мой брат, лорд Блейкли, и леди Анна Барди, двоюродная сестра моей жены, – ответил Роберт.

Перо передали Роберту, потом – Элизабет, и они оба поставили свои подписи под историческим документом. Закрыв чернильницу, Джон захлопнул книгу и положил в металлический ящик.

Завершив свое дело, он присоседился к сидящим за столом.

– А теперь скажи, Робби, намерен ты созвать клан?

– Пока я еще не решил.

– Теперь ты лэрд, Робби. Тебе и решать. Как ты скажешь, так мы все и сделаем.

– Однако я еще не решил. Это дело важное, и я должен взвесить все «за» и «против».

– Это верно, мальчик, должен. – Джон кивнул. – Ты такой славный, и жаль, если придется положить тебя к себе на колени и отшлепать. А придется, если ты не будешь думать как следует.

Закинув голову, Роберт захохотал, а Джон повернулся к Элизабет.

– Да, миледи, множество раз мне приходилось класть себе на колени этого мальчугана и его брата Дэвида и спускать с них штаны. Сущие были дьяволята, скажу я вам!

– Ничуть в этом не сомневаюсь, – кивнула Элизабет. Она чувствовала, что за этими насмешками скрывается горячая привязанность старика к Роберту и Дэвиду.

Вокруг глаз Роберта разбежались веселые морщинки.

– И всякий раз после этого Мэри совала нам с Дэвидом сладкое печенье.

– Робби, – упрекнула его Мэри, – это ведь наша тайна!

Джон с суровым видом глянул на жену.

– Видно, я задавал трепку не тем, кому нужно, женщина. Пороть нужно было вовсе не мальчишек.

Сидя и слушая шутливую перебранку между этими людьми, Элизабет чувствовала себя посторонней. Она прекрасно понимала, что они очень привязаны друг к другу.

Вскоре появились другие жители деревни, и Бет вспомнила, что многих из них она видела на похоронах. Перед тем как уехать, Элизабет и Роберт разделили со стариками вечернюю трапезу, состоявшую из сыра, черного хлеба и эля, который здесь варили из вереска.

Объезжая членов клана, Элизабет узнала многое. Где бы они с Робертом ни появились, всюду их встречали тепло и сердечно. Если эти люди и были воинственны, это никак не сказывалось на их отношении друг к другу. Они веселились, шутили, поддразнивали своего лэрда. Элизабет заметила, что им вовсе не чуждо чувство красоты – это сказывалось не только в их отношении к родному Хайленду, но и в звуках их ритмичных мелодий, и в строках их стихотворных произведений. Больше всего Бет удивило, что, несмотря на отсутствие образования, они своими песнями и рассказами могли бы затмить лучших придворных писателей и поэтов.

Вскоре Элизабет, к своему изумлению, обнаружила, что эти горцы ей весьма симпатичны.

Поздним вечером того же дня прекрасная графиня Керкленд сидела, обхватив руками колени, и размышляла о горцах. Она не замечала, что Роберт не сводит с нее глаз.

По дороге их застал снегопад, и Роберту пришлось отказаться от намерения добраться до своего охотничьего домика засветло. Услышав его предложение – провести ночь в пещере, молодая женщина пришла в ужас. Но муж успокоил ее. Когда они с Дэвидом были еще мальчишками, они там проводили немало времени и все хорошо обустроили. Теперь, сидя перед жарким огнем, поужинав холодной куропаткой, хлебом и вином – все это было взято в дорогу, – Элизабет совершенно растаяла.

– Вы так задумчивы сегодня, миледи. Не связаны ли ваши мысли хотя бы в малой степени с моей особой? – Роберт подбросил в огонь поленья. Он долго смотрел на Элизабет, и постепенно желание просыпалось в нем.

– Сколько у вас кузенов, милорд? Кажется, в ваших краях все зовут друг друга кузенами?

Роберт усмехнулся:

– Это просто обращение, принятое у нас в Хайленде. Оно уравнивает всех со всеми, и никто не оказывается родом выше другого. Единственный признанный здесь титул – это титул лэрда.

Элизабет хмыкнула. У нее на родине это не принято. Ни одному фермеру в Бэллантайне никогда не придет в голову назвать ее или Эндрю кузенами.

– Признаю, что у этого обычая есть свои достоинства.

Роберт поднял брови.

– Вы хотите сказать, что обнаружили в наших краях нечто такое, что вызвало ваше одобрение?

– О, мне многое понравилось в Хайленде, – ответила молодая женщина. – Ваша земля мне кажется прекрасной. Я никогда не видела ничего подобного. Она рождает в человеке вдохновение. Понятно, почему все вы поэты: в природе вокруг вас есть нечто одухотворенное.

– Прекрасные слова, миледи.

– И поэтому я не могу понять, как они в то же время могут быть такими негодяями, – пожала она плечами.